— Я сегодня узнала, что бухгалтерия и логисты приготовили отдельные поздравительные выступления, — сказала Инга. — Жалко, нам это в голову не пришло.

— Не переживай, от нас наша нудистка выступит в рамках голого конкурса, — рассмеялась Вика.

— И то правда.

Наконец-то этот дурацкий рабочий день подошел к концу, и мы с девочками начали потихоньку собираться, чтобы отправиться по домам.

— Может быть, у метро соберемся завтра, и все вместе пойдем в ресторан? — уже стоя на пороге, предложила Вика.

— Отличная идея, — согласилась с ней Инга.

Я же не могла ничего обещать, так как до сих пор не приняла решения, пойду ли я вообще на этот дурацкий юбилей.

— Я сама доберусь, меня не ждите. Мне, возможно, придется задержаться.

— Екатерина Михайловна! — Инга, прищурившись, посмотрела на меня. — Вы точно придете?

— Да, — ответила после небольшой паузы. — Думаю, да.

— Смотрите! А то Круглов нас живьем съест.

Телефонный звонок на моем столе прозвучал неожиданно, и, вздрогнув, я схватила трубку, махнув девочкам, чтобы уходили и не ждали меня.

— Екатерина Михайловна?

Тьфу ты! Босс был лёгок на помине.

— Не могли бы вы зайти на секундочку ко мне?

— Хорошо, сейчас буду.

И зачем я только схватилась за телефон!

Открыв дверь в кабинет шефа, первым делом бросила взгляд на его шевелюру. Торчит.

— Что вы хотели, Максим Валентинович?

— Нужно Ветрову отнести вот эти документы. Мне самому бегать некогда, бухгалтерия как обычно в конце месяца подвалила работы, да вот теперь еще и корпоратив. Ничего не успеваю. А у Ветрова никто трубку не берет. Помощничек его блаженный провалился куда-то сквозь землю. Никак дозвониться не могу. А мне необходимо убедиться, что эти документы Ветров получил сегодня лично в руки.

— Но, Максим Валентинович… — Я попыталась вставить хоть слово возражения.

— Екатерина Михайловна, тут расчет премиальных сумм к завтрашним поздравлениям. Сами понимаете, абы кому не доверишь. Да еще из-за конкурса обстановка так накалена, что не знаешь, кого к нему и послать. А в вас я уверен, вы точно не относитесь к числу его фанаток. У тех при виде него мозги в розовое желе превращаются. Так что сделайте одолжение, отнесите, пожалуйста. — И он протянул мне папку с документами.

Твою мать! Отвертеться не было никакой возможности. Черт бы побрал этого Круглова! Это ж надо, так меня подставить.

Поднявшись на двадцатый этаж, невольно замерла в совершенно пустом коридоре. Ну почему у них тут вечно такая тишина? Почему не бегают сотрудники, спеша побыстрее свалить домой, как на нижних этажах? Вот было бы здорово под шумок забежать, бросить перед Ветровым, а еще лучше перед его помощником папку и быстро ретироваться восвояси.

Вспомнилось, как вчера я в такой же тишине выходила от Смолина. Как мне хотелось закричать от ощущения безысходности. События этого дня ещё раз показали мне всю тщетность моих надежд. Мечтать о том, что Ветров когда-нибудь остепенится, не стоило.

Но что-то внутри меня не хотело мириться с этим. А что, если я всё же не права? Возможно, он и правда нагулялся? Возможно, и правда готов посвятить себя одной-единственной женщине?

Тихо ступала по полу, стараясь не стучать каблуками. Безумная идея родилась в голове. Вот сейчас войду и в лоб спрошу его, готов ли он отказаться от своего привычного образа жизни ради меня? И если он скажет: «Да», извинюсь за Пушка, ну а там как пойдет.

Осторожно, трясущимися пальцами схватившись за ручку, открыла дверь в его приемную. Пусто. Степана на самом деле не было на месте.

Подошла к кабинету Влада и негромко, больше для порядка, постучала, прежде чем распахнуть дверь и войти.

— Можно?

Первое, что бросилось в глаза, роскошное пустое кресло Ветрова.

— Заходи.

Обвела взглядом кабинет и нашла его хозяина на диване, с левой стороны от рабочего стола. Он сидел в расслабленной позе и держал между длинных пальцев, закинутой на спинку дивана руки, дымящуюся сигару. За его спиной была стена, увешанная конкурсными фотографиями любимок.

Застыв, перевела взгляд со стены обратно на Ветрова. Он тоже замер, внимательно всматриваясь в мое лицо. Мой же взгляд переместился ниже, к его ногам, где в непристойной позе распласталась совершенно голая каменная баба.

Нагулялся? Ну ты и дура, Катя! Этого матерого бабника и могила не исправит! Все зомби и привидения женского пола будут крутиться рядом с его надгробием!

Спустя час в банкетном зале на втором этаже выбранного Олегом ресторана мы с Плетневой проверяли, все ли готово к завтрашнему торжеству. Бродя между красиво украшенными столами с табличками отделов, вдруг понял, что у меня нет никакого желания идти сюда завтра. Никогда бы не подумал, что перспектива поздравлять женщин может быть мне столь неприятна. Но это так! Особенно, когда выбор коллектива пал на каких-то маньячек. Мало того, что в чате после объявления результатов на меня посыпались признания в любви и не особо завуалированные предложения интимного характера от пяти финалисток, так еще и безумная девица из финансовой службы, имени которой я даже не помню, но кажется, именно она висела на мне на проводах Градова, перекрыв выход из офиса, упала передо мной на колени и, обещая выполнить любое мое желание и даже не раз, попросила выбрать победительницей именно ее. Я в шоке застыл буквально на секунду, но когда она снова открыла рот, чтобы продолжить, осторожно обошел ее по дуге, толкнув дверь на улицу, и лишь услышал, как за спиной Елена Сергеевна тихо цыкнула:

— Совсем ополоумела? Уймись, дура, не позорь компанию.

Похоже, придется увольнять. Такие обычно начинают мстить, не добившись желаемого.

Переговорив с администратором ресторана, окончательно утвердив меню, музыку и в последний раз сверив списки приглашенных с данными Плетневой, возвратились в офис.

Любимый «Брегет» на руке показывал семнадцать тридцать, и по большому счету пора было собираться домой, но я решил задержаться в обезлюдевшем офисе. Куда мне было спешить? А вот Бражникова отпустил. Он меня просто доконал своими просьбами заменить его на оглашении. Пришлось пообещать премию за смелость в размере оклада.

Встав, прошел вглубь кабинета к бару. Помнится, там у меня завалялась кубинская сигара, подаренная кем-то из клиентов. Возможно, именно она поможет мне хоть чуть-чуть расслабиться и скрасить остатки этого дурацкого дня. Заглянул в бар, и точно, вот она, родная.

Тяжело опустившись на диван, раскурил сигару и, откинувшись на спинку, закрыл глаза. Старею... Нервы совсем ни к черту.

Не спеша попыхивая сигарой, вспоминал утреннюю встречу с Кэт в лифте. Ее мягкое, податливое тело и губы, прижатые к моей коже. Дьявол! Сколько можно изводить себя?

Поднял запрокинутую на спинку дивана голову и перевел взгляд на Адель, распроставшуюся передо мной. Опять с нее кто-то стащил коробку. Не кабинет, а проходной двор! Убью нового мелкого паршивца.

Затянулся в очередной раз, когда услышал осторожный стук в дверь, после чего та тихонько распахнулась, и на пороге появилась Кэт. Замер, едва не подавившись дымом, который в результате повалил из ноздрей. Пришла? Сама?

— Можно?

— Заходи, — прохрипел я.

Кэт зашла и обвела взглядом кабинет, тут же наткнувшись на фотки любимок, развешанные на стене над диваном, теперь практически уволенным помощничком Степой-недотепой. А затем посмотрела на распростертую у моих ног Адель.

Приехали. Интересно, в этот раз я получу по роже, как семь лет назад, или она ограничится убийственным взглядом? Все-таки Адель не совсем живая, хоть и выглядит очень натурально.

С чувством надвигающейся катастрофы внимательно следил за Кэт и видел, как застыв, она попыталась вдохнуть глоток воздуха, слегка приоткрыв рот. Возможно, у нее аллергия на сигары?

Но нет, сделав резкий вдох, она отмерла и молча подошла ближе. Обойдя вокруг Адель, Кэт снова подняла глаза на фото любимок. Твою мать! Степан, говнюк мелкий! Так подставить.