Я стояла, застыв на краю ямы, под пристальными взглядами собравшихся гостей. Чёрт, во что ты вляпалась, Катя! Ну, Ветров, я ему еще устрою плодоношение и желудевый спас!

Пришлось наклониться и бросить несколько горстей земли на торчащие корни дуба. Отряхнув руки, посмотрела, как Ветров, выхватив лопату у одного из работников, начал энергично забрасывать землю в яму. При этом мышцы на его широкой и мощной спине перекатывались под тонкой хлопковой рубашкой, и я, с трудом проглотив вязкую слюну, с усилием оторвала от нее взгляд.

— Зачем мелочиться, да, теть Нин? Сажать, так уж наверняка! — Он поднял голову и бросил на меня какой-то сумасшедший, горящий взгляд, который обжег мои и без того накалённые до предела нервы.

Когда практически половина ямы была засыпана землёй, отец Ветрова, видя, что сын, похоже, слегка не в себе, остановил его словами:

— Влад, я думаю, достаточно. Уже на дюжину детей хватит.

— Думаешь? — Ветров воткнул лопату в оставшуюся на краю ямы землю.

— Уверен.

Бросив взгляд на свои ладони, где наверняка завтра будут волдыри от натертых мозолей, Влад подошел ко мне и, наклонившись, быстро поцеловал в губы, обдав острым ароматом разгоряченного тела. Черт, казалось, что он осознанно сводил меня с ума.

Дальше работники питомника самостоятельно завершили процесс посадки и утрамбовали землю вокруг дерева.

— Ну что ж, прекрасное дело сделали! — Андрей Иванович обнял меня за плечи, обдавая коньячными парами. — Ждём желудей! — И громко хохотнул.

Чуть позже, попрощавшись с теми гостями, которые решили уехать, мы с Владом зашли в дом, чтобы помыть руки.

— Только не ругайся, Кислинка. — Ветров прошел за мной в ванную комнату. — Ты же видела, все случайно вышло, я тут ни при чём.

— Ах случайно? Ни при чем? — Резко обернулась и ткнула мыльным пальцем в грудь паразита. — Это ты меня сюда притащил в качестве своей невесты! Ты купил этот чертов дуб! А сейчас, я уверена, все думают, что магия дуба уже сработала, и мы тут с тобой над желудями трудимся!

— Так давай, не будем их разочаровывать, а? Я уже тоже не против желудёнков. Или желудёчков? Да какая разница, правда? Главное, чтобы здоровенькие получились.

Ветров отвел мой палец от своей груди и поддался вперед, бедрами вжимая меня в раковину. Он явно завелся и, похоже, в самом деле собирался довести процесс до осеменения.

Замерев, я смотрела на его приближающиеся губы. Черт, Катя! Нужно сопротивляться! Но было поздно. Совершенно оторопевшая под его пристальным, обжигающим взглядом, я лишь беспомощно ощущала, как возбуждение, охватившее меня от его взгляда, слов, тела, практически вплотную прижавшегося ко мне, подогретое ещё и выпитым мною вином, окончательно снесло мне крышу.

И если первый поцелуй перед гостями показался мне неприличным, то этот… Этот просто напрочь уничтожил все мои так долго воздвигаемые против Ветрова барьеры. Мы целовались как умалишенные, не уступая друг другу в напоре и страсти.

— Злючка моя, Кэт, — простонал Влад, оторвавшись от меня на секунду, — я так хочу, ты…

Прервав его, как наркоманка потянулась за новым поцелуем. Ладони, которыми я держалась за столешницу, не давая себе окончательно прогнуться и сломать позвоночник, соскользнули с влажной поверхности. Я вцепилась в рубашку Влада и тут же почувствовала, как мы, слепленные друг с другом невидимой паутиной, теряя равновесие, начали заваливаться в бок. Моментально среагировав, Влад выбросил руку в сторону, ухватившись за полотенцесушитель. В ту же секунду раздался странный скрежет, а за ним и шипение вырвавшейся из сломанного полотенцесушителя воды.

— Дьявол! — Ветров попытался что-то куда-то вставить, но у него ничего не вышло, и струя горячей воды продолжала бить во все стороны.

Через минуту этой бесполезной борьбы мы были мокрые насквозь.

— Кэт, сбегай, пожалуйста, за отцом. Я не знаю, где здесь перекрывается вода.

Но не успела я выйти из ванной, как увидела спешащего к нам на нетвердых ногах Андрея Ивановича.

— Тут у нас… Кран…

Ничего не говоря, он плечом отодвинул меня от двери и заглянул в ванную.

— Ну-у, голубки мои, натворили дел!

Осторожно ступая по воде в войлочных тапочках, он сел на корточки возле раковины, засунул руку куда-то за сифон и перекрыл воду.

— Вы, мои дорогие, свое гнездо вначале свейте, а потом его и разрушаете! Нечего наше с матерью ворошить.

— Ну извини, пап, случайно получилось.

— Да ладно, забей. Завтра Маджида вызову, он починит.

— А кто это?

— Местный слесарь.

— О, ну отлично, тогда мы, пожалуй, поедем.

— Ну нет, а кто все это убирать будет? Именинница?

— Я сейчас все уберу, не переживайте, — поспешила заверить я своего «будущего свекра».

— Катя, вы наша гостья, поэтому пойдёмте, Наташа вам что-нибудь сухое даст и заодно чайку попьем, а этот оболтус тут и без нас справится, правильно?

— Да, ты совершенно прав. — Ветров подтолкнул меня в спину. — Иди, иди.

Влад появился, когда я, одетая в его же толстовку, допивала вторую чашку чая под воспоминания тети Нины и жужжание майских жуков, летящих на свет. Чайный стол был накрыт на летней веранде, и оставшиеся гости в тёплой семейной обстановке наслаждались тихим вечером.

— Я, моя девочка, была помоложе тебя, когда встретила своего Коленьку, — делилась тётя Нина воспоминаниями. — И сразу поняла, что быть нам с ним вместе всю оставшуюся жизнь. Поэтому не стала ждать, пока он сам дойдет до этого, а заодно и смирится с концом своей холостяцкой жизни. — Старушка заговорщицки подмигнула мне. — Наша Лидочка родилась через шесть месяцев после свадьбы, если ты понимаешь, о чем я.

— Кхм, интересный способ. — Я спрятала улыбку за кружкой с чаем.

— И отличный совет. — Ветров появился из темноты.

— Ты правда хочешь стать отцом? — неверяще уточнила Наталья Николаевна.

— Возможно. Хотя, положа руку на сердце, пока меня больше интересует предшествующий этому процесс.

— Влад, имей совесть, здесь же девочки. — Она махнула головой в сторону «невест».

— А тете Нине об «этом» можно?

— Тетя Нина не об «этом», а о любви с первого взгляда, — проворчала старушка.

— Ну-ну. Поехали, Кэт?

— Вы не останетесь? — В голосе Натальи Николаевны отчётливо слышалось разочарование.

— Нет, мам. Я обещал Кэт, что верну ее сегодня домой. Или останемся здесь и воспользуемся советом тети Нины?

— Как встречу того самого, так и воспользуюсь, — тихо, чтобы не разочаровывать женщин, прошептала я, вставая.

***

— Куда едем? — поинтересовался я у Кэт, когда мы выехали за ворота родительского дома. — В город или к отцу тебя отвезти?

— А куда ближе?

— Примерно одинаково, тут до Солнечного по окружной можно минут за пятьдесят доехать.

— Тогда давай туда.

Машина еле слышно шелестела шинами, я же молча переваривал прошедший вечер. Из головы не выходили наши поцелуи в ванной. Такого урагана эмоций я не испытывал никогда в жизни. Положа руку на сердце, меня это даже слегка пугало. Столь яркие эмоции легко могли привести к настоящей зависимости от Кэт. Вот что за жизнь?! В попытке побороть одни зависимости, похоже, вляпался в другие! Уже сейчас с трудом представлял, как отпущу ее у дома в Солнечном. Желание бурлило в крови, не давая свободно вдохнуть. Не знаю, возможно, из-за длительного воздержания меня так колбасило, а возможно, именно близость Кэт и была тем триггером, из-за которого срывало крышу.

Всю дорогу до Солнечного мы молчали. Я даже не услышал претензий в свой адрес или адрес моих местами бесцеремонных родственников. Похоже, что Кэт, как и я, пыталась разобраться в том безумии, что обрушилась на нас в ванной.

Через обещанные навигатором сорок семь минут затормозил около ее калитки. Кэт отстегнула ремень.

— Спасибо, что подвез. — Мазнула по мне взглядом. — Пока.

— Что, даже на чашку чая не пригласишь? — попытался я остановить столь наглое бегство.