— Не вижу особых сложностей.

— Тогда, будь добра, займись этой задачей, доступ у Анны с Ариной есть, а уж как добраться из северного поместья до Николаевки сами разберутся.

Северным поместьем мы решили называть бывшее поместье Колова, чтобы не запутаться в стремительно увеличивающемся количестве недвижимости.

— Сделано! — отрапортовала саламандра.

— И передай через Архипа, чтобы девчонки немедленно отправлялись в Николаевку.

— Готово!

— Умничка, — похвалил я саламандру. — Ну и последнее. Нам нужен портал на сталелитейный завод Пылаевых. А Дмитрию желательно организовать прилив бодрости. Справишься?

На этот раз Искра промолчала, но соседний портал тут же вспыхнул теплым огнем, а Дмитрий престал горбиться и расправил плечи.

— Пошли, Макс, — прогудел Камнев, первым шагая в сторону огненной ряби. — Пора разобраться, что происходит на нашем заводе!

Казалось бы, фраза Камнева про «наш» завод должна была меня разозлить — ведь он же мой, мой! Ведь правда?

Но на деле я был жутко доволен — теперь Камнев не просто отвечает за военную сферу, он взял и разделил со мной ответственность за род Пылаевых.

Поэтому, вместо того чтобы поправить друга, я широко улыбнулся и кивнул.

— Пошли!

Насчет Анны, Арины, Степана, Прохора, Ивана и Архипа я был спокоен — Искра передала ребятам ЦУ, а дальнейшее дело техники.

Анна уведет Арину в Николаевку, Степан при помощи Людвига будет штурмовать высший свет Петербурга, Архип займется восстановлением поместья, ну а Прохор с Иваном, как только проспятся, отправятся по делам.

К слову, надо будет вписать Прохора в гильдию купцов…

Впрочем, сейчас главное — завод!

С этими мыслями я и шагнул в огненную рябь портала.

Как обычно накатило головокружение и закрутило кишки, а я оказался в просторном темном помещении.

Мое зрение позволяло видеть в темноте, но мне захотелось рассмотреть наш завод при свете дня.

Взмах рукой, активация простенького плетения, и с моей руки сорвалась дюжина светлячков. Огоньки мгновенно рванули вверх и упорядоченно рассредоточились под высоченными десятиметровыми потолками.

— Неплохо, — протянул я, обводя взглядом заброшенный цех.

В том, что он был заброшенным сомнений не было. Везде виднелся толстый слой пыли, которая окутывала все — остановленные печи, кузнечный пресс, какие-то станки и даже рельсы, проложенные прямо по центру цеха.

— Впечатляет, — согласился Камнев.

— Интересно, — я крутил головой по сторонам, пытаясь сообразить, какую продукцию выпускал цех, — что здесь было?

— Так давай спросим, — усмехнулся Камнев.

— У кого? — не понял я.

— Да вон, у него!

— Воин показал мне за спину, и я тут же повернулся.

— Ого!

Первым делом мое внимание привлек огромный камин, куда и уходили рельсы. Он был настолько большим, что мог вместить в себя целый паровоз!

Судя по выбитым на камине рунам, это был портал, по которому готовую продукцию оправляли… куда-то.

И что-то мне подсказывало, что я смогу его активировать!

— Да не туда смотришь, — прогудел Камнев, — Правее.

И только после слов друга сбоку от камина я увидел огромный деревянный сундук, на котором спал какой-то пацан.

— Какой крепкий сон, — хмыкнул Виш. — Сразу видно человека с чистой совестью!

— Подъем, — я пнул по сундуку, и пацан, вздрогнув, проснулся.

— Привидится же… — протянул соня, протирая кулаками глаза. — Не понял, а вы чего не исчезаете?

Мы с Камневым переглянулись, и я полюбопытствовал.

— А мы, по-твоему, кто?

— Сон? — предположил пацан, а в следующий момент, он увидел висящие под потолком светильники. — Великий горн! Это как⁈

— Это магия, — подсказал я. — Давай, пацан, просыпайся быстрее и веди к самому главному.

— То есть вы — не сон? — уточнил соня.

— Отвесь ему подзатыльник, — посоветовал Виш. — Так быстрее будет.

Я только было хотел возразить фамильяру, что это не педагогично, как вперед шагнул Камнев.

Бац!

Голова пацана мотнулась, словно маятник, а сам он мгновенно слетел с сундука.

— Это граф Макс Огнев-Пылаев, — прогудел Воин. — А я — барон Дмитрий Камнев-Пылаев. Веди нас к старшему.

— Сию секунду, Ваши Благородия! — тут же затараторил пацан. — Это что же получается, дождались?

— Чего? — заинтересовался я.

— Не чего, а кого, — хохотнул Виш.

— Вас, стало быть, — засмущался пацан. — Э-э-э… извольте двигаться за мной, Ваши Благородия!

И мальчишка, то и дело оглядываясь, рванул к выходу из цеха.

— Ты что-нибудь понимаешь? — покосился я на Камнева.

— С трудом, — признался Воин. — Только то что мы глубоко под землей, а точнее где-то в горах.

— А чего тут понимать? — удивился Виш, вольготно разлёгшись у меня на плече. — Пацана оставили дежурить у портального камина. Зуб даю, местные уже сами не верят, что кто-то появится, но караулы тем не менее расставляют.

«А это говорит о наличии системы, — мысленно продолжил я. — Интересно, что здесь произошло?».

Был большой соблазн расспросить мелкого, но тот, во-первых, держался на расстоянии, а во-вторых, я решил дождаться встречи с текущим управляющим завода.

К счастью, долго идти нам не пришлось.

Стоило нам выйти из цеха и пройти прорубленный в камне коридор, как мы оказались в… подземном ангаре?

Там, в отличие от того цеха, где мы появились под потолком висели несколько тусклых светильников, и работала одна кузнечная печь.

То и дело грохотал кузнечный молот, обрушиваясь всей своей мощью на раскаленные чугунные чушки. Мастеровые в кожаных фартуках ловко цепляли готовые чушки огромными шпицами и скидывали в специальный контейнер. Где-то вдали грохотала тележка, плетущаяся по железной колее…

Было видно, что люди заняты делом, но этот факт ничуть не смущал нашего провожатого.

Он шёл с гордо поднятой головой и периодически звонко кричал.

— Пылаевы! Их Благородия вернулись! Пылаевы пришли!

Как только до мастеровых доходил смысл воплей нашего провожатого, как они тут же забывали про свою работу.

Сначала замолчал кузнечный молот, затем перестали громыхать чугунные чушки, а потом и вовсе рабочий шум сменился гнетущей тишиной.

Я думал, что стоит нам пройти ангар насквозь, как работа возобновится, но не тут-то было! Рабочие просто-напросто бросали свои задачи и… шли за нами!

Десять человек… двадцать… полсотни… сотня!

К тому моменту, когда мы, оставив за спиной около двадцати ангаров и цехов и еще столько же соединяющих их коридоров, за нами шло человек триста.

Кто-то бросал работу, когда мы заходили в очередной цех, кто-то шёл на голос нашего громкоголосого проводника, кто-то выворачивал из боковых коридоров…

В основном это были мужчины.

Черные от угля лица, мускулистые торсы, прикрытые кожаными фартуками, хмурые молотобойцы с каменными мозолями…

К тому моменту, когда мы оказались в огромном светлом ангаре, на другом конце которого красовались не менее огромные ворота, за нами следовало чуть ли не весь трудовой резерв нашего завода.

Слева от ворот стояли обеденные столы, а справа один-единственный письменный стол, вокруг которого стояли ровные кипы исписанных листов.

За столом сидел лысый мужичок с седой бородой и, подслеповато щурясь, писал что-то карандашом на очередном бумажном листе.

— Пылаевы! Их Благородия вернулись! Пылаевы пришли!

— Гришка, не буянь! — прикрикнул на пацана лысый, не отрываясь от бумаг. — Какие Пылаевы, ты разе не видишь, что ворота закрыты? А ну марш работать! Если завтра Демидовым не отгрузим полторы тысячи пудов чугуна, урежут пайку и уголь!

— Дядь Борь! Да ты сам посмотри! С дальнего камина пришли! Там сейчас светло, как днем!

В голосе нашего провожатого было столько радости и надежды, что лысый неохотно оторвался от бумаг и бросил на нас сердитый взгляд.

— Великий горн! — лысый схватился за сердце и откинулся на стул. — Это морок?