Достав из Инвентаря рукоять Ледяного пламени, я приложил его к лбу и осторожно втянул в себя воздух.

Аура рукояти была настолько сильна, что охлаждала даже раскалённый воздух Огненного плана!

Убедившись, что дышать стало можно, я выдохнул поселившийся в легких жар, и жадно втянул носом освежающую прохладу.

Вот это другой разговор!

Я заворочался и Камнев, почувствовав, что я готов драться, разжал ладонь.

— На голову! — скомандовал Виш. — По руке наверх!

Слова фамильяра были не лишены смысла, и я рванул по каменной конечности Дмитрия, цепляясь за все попадающиеся по ходу неровности.

Ну что я навоюю на земле?

Саламандре достаточно наступить на меня лапой, чтобы вывести из игры, то ли дело голова Камнева!

Там и безопасней будет, и обзор получше!

Мне понадобилось десять ударов сердца, чтобы забраться на огромный валун, который приходился Камневу головой.

И только оказавшись на высоте десяти-пятнадцати метров, я осознал истинные масштабы происходящего сражения.

Камнев вертелся вокруг саламандры, словно охотничий пес вокруг медведя.

Несмотря на свою массу он был шустрее, чем саламандра, и успевал наносить духу целый ураган ударов, прежде чем тот реагировал на атаку дерзкого двуного.

Вот только все эти удары были саламандре, что слону дробина.

Камнев это прекрасно осознавал и то и дело пытался вырастить каменный меч, но ему постоянно не хватало нескольких секунд.

— Про секунды ты загнул, — хмыкнул Виш, который, в отличие от меня смотрел не на саламандру, а на оставшиеся у неё за спиной огненное озеро ну или жерло вулкана. — Камневу нужна минимум минута! В отличие от саламандры.

— Ты это о чем? — не понял я, тратя все силы на то, чтобы удержаться на голове у Воина.

— Сейчас увидишь, — пообещал фамильяр, но я уже и сам догадался.

Глаза саламандры засияли ярко-белым светом, костяные наросты вспыхнули пламенем, а из жерла вулкана полезли десятки, если не сотни огненных точек.

— Я ими займусь! — крикнул я Дмитрию, машинально отмечая, что Иссушающий жар отступил.

Дмитрий коротко кивнул, отчего я чуть было не слетел с его головы и принялся осыпать морду саламандры короткими хуками и апперкотами.

Я же, сконцентрировавшись на огоньках, принялся заливать их огненным дождем.

Стрелы, копья, тараны, шары и даже волны пламени летели на головы огненным элементалям, заставляя их замирать на месте.

Я даже перестал обращать внимание на местных обитателей, которые, не сговариваясь, обступили нас с саламандрой, образовав огромный круг.

Казалось бы, парадоксальная ситуация!

Дикие ифриты, огненные кляксы, кони, грифоны и прочие духи, получившие от нас по шапке, сейчас с интересом смотрели за эпической битвой с внеранговой саламандрой!

И такой она была для всех, кроме огневиков.

Для нас все было предельно просто — есть только личная сила и физическая или магическая мощь, а все прочее — это никому не нужный пепел.

И вмешиваться в личный поединок — это неправильно и недостойно.

Вот почему чуть ли не все обитатели Огненного плана и не думали вмешиваться в наш бой.

— Макс!

Я, увлекшись безнаказанным расстрелом элементалей, расслабился и отвлекся, за что тут же поплатился.

Саламандра не стала ждать, пока закончатся призываемые ею огненные элементали и вновь раззявила свою гигантскую пасть.

Вот только на этот раз оттуда хлынула Кипящая лава!

И, что самое печальное, доспех Камнева, не выдержав жара лавы, поплыл.

Как будто этого было мало, огненный дух взмахнул хвостом, и сорвавшийся с него Плевок магмы попал Камневу прямо в грудь.

Дмитрий выдержал бы что-то одно, но двойная атака оказалась для Воина фатальной, и его доспех посыпался.

Я физически чувствовал, как раскаленный камень обжигает кожу сквозь зачарованный камзол, но и не думал спрыгнуть или как-то сбежать.

Наоборот, я, развеяв Золотой щит, «солдатиком» проваливался сквозь рассыпающийся доспех.

Трещали разрываемые от жары валуны, взрывались пузыри вскипающей лавы, стонал опаленный гранит…

А я проваливался все глубже и глубже, не обращая внимания на колкие языки огня и болезненные удары каменных валунов.

И только оказавшись рядом с обожжённым Дмитрием, который из последних сил держал Гранитную сферу, я окутал нас обоих Золотым щитом.

Вокруг грохотали рассыпающиеся глыбы каменного доспеха, хлестали тугие струи жаркого пламени, а над нами зависла приоткрытая пасть саламандры.

Увы, но все, что мне оставалось — надеяться, что Золотой щит выдержит, поскольку на обожжённого Дмитрия надежды не было.

Воин и так выложился по полной, и все ресурсы его тела уходили на то, чтобы справиться с волдырями ожогов.

— Держись, Макс, — шепнул Виш, начиная плести какой-то сложный узор. — Мне нужно пару секунд!

Увы, но пары секунд у нас не было.

Саламандра угрожающе зашипела и резко метнулась вперед.

Я даже не знал, что делать — надеяться на то, что золотого запаса все же хватит или прощаться с жизнью — как вдруг между нами и саламандрой появились три огненные фигуры.

Гдадах!

Бросок саламандры пришелся в скрещенные руки Штурма, которого с двух сторон поддержали Лидер и Скаут.

— Ну вот, — криво усмехнулся я, с вызовом глядя в глаза опешившей саламандре. — А ты говорил…

Вот только ифритам их выступление не прошло даром. Они побледнели и стали как будто прозрачными, что ли?

Я же каким-то внутренним чувством понял — второго такого удара они не переживут. А вместе с ними и мы с Камневым.

Судя по блеску огненных глаз, это поняла и саламандра.

Она только было подалась назад, чтобы покончить с дерзкими двуногими финальным ударом, как Виш победно щелкнул пальцами.

В его лапах появилось сияющее золотом… лассо*, которое он ловко накинул на шею огненному духу.

Саламандра испуганно фыркнула, видимо от неожиданности, и попыталась окатить нас Испепеляющим огнем, но не тут-то было!

Один рывок, и она мало того, что захлебнулась пламенем, так ещё и разом стала в два раза меньше!

— Держи! — крикнул фамильяр, и я тут же подхватил брошенную им золотую веревку.

— Ну что, — я, дернув веревку к себе, посмотрел саламандре в глаза. — Теперь, поговорим?

— Я не буду разговаривать с самозванцами! — просипела саламандра. — А вы, — дух рода Пылаевых ожег ифритов злым взглядом, — готовьтесь к мучительной смерти!

— Похоже, что ты не отдаешь отчета, в каком положении находишься, — нахмурился я, дергая веревку. — Ещё одна угроза в адрес моей огненной гвардии, и будешь наказана.

Ифриты после моих слов переглянулись и остались на месте, хоть я и чувствовал, что им явно не по себе.

Что до саламандры, то с каждым рывком огненной веревки, дух стремительно уменьшался в размерах, и что-то мне подсказывало, что если не остановиться, то дух рода Пылаевых… погаснет.

— Я не боюсь небытия! — заявила саламандра, уменьшаясь до размеров коровы. — И я уж точно не собираюсь предавать род, которому служила верой и правдой сотни лет!

— Служила, — хмыкнул Виш и похлопал меня по плечу. — Удачи в переговорах, Макс.

Саламандра с подозрением посмотрела на мое плечо, и Виш тут же замолчал.

— Давай для начала проясним, что ты понимаешь под громкой фразой «предавать род», и с чего ты вообще взяла, что мы пришли сюда за этим?

— Знаешь, Макс, — прохрипел Камнев, который успел слегка оклематься после жаркого боя. — Я тут подумал и вспомнил, что у Алексея Николаевича, хоть он и был последним из Пылаевых, были довольно прохладные отношения с духом рода.

— Пффф! — фыркнула саламандра. — Алёша — Пылаев? Да он такой же Пылаев, как я Снежный варан! Да, в нём таилась смутно знакомая искра Истинного огня, но едва тлела. Алёша был Пылаевым только по бумагам, но никак не по крови и уж тем более по духу!

— Мы в курсе, — кивнул я. — И что Алексей Николаевич был бастардом, и, самое главное, чьим именно бастардом он был.