После того, как последний марн скрылся под землёй, где-то далеко на востоке, в покинутом ныне Давурионе появилась и начала набирать силы армия людей. Разумеется, им потребовалось время, одно поколение сменило другое, но готовность отбить Давурион у захватчиков передалась в полной мере. Более того, канохи отчего-то остановили свой марш вглубь Давуриона. Причиной тому послужила ещё одна война. Тогдашний Вас-Икт решил разорвать договорённость с Тнеллами и не пустил их на земли Аздахара, которые обещал после расчистки Аларса от марнских и ялийских кораблей.

Канохи оказались меж двух огней — с моря их убивали Тнеллы, а с суши — люди. Ни один город не смог бы воевать на два фронта, и канохи тоже не смогли. Они бежали и поклялись никогда больше не нападать на Ралон. Там полегло слишком много их воинов.

Разумеется, история Тнеллов на этом не закончилась. Готлод за всю свою долгую жизнь успел побывать и на флоте и на суше, где слышал всякие новости и истории. Около двухсот оборотов назад Тнеллы представляли из себя грозную силу и, видя слабость Давуриона, объявили войну ялам. Леса, где те поселились могли прекрасно послужить материалом для новых кораблей. Но они наткнулись на такое сопротивление, к которому оказались совершенно не готовы. Одни говорят, что их после чисток ялийскими кораблями остались единицы, другие уверены, что они затаились и набирают силы, но понятно одно — нападать на флот они теперь ни за что не станут. Их предел — торговый корабль в сопровождении одного охранного. И я больше склонен верить второму, так как мне о них никто и не рассказал перед отплытием. Видимо, ялы нашли способ сократить их количество до исторического минимума или загнали куда-то, откуда нос показывают лишь самые сильные или самые безумные капитаны. С другой стороны, их мета сохранила свою пугающую репутацию.

Наконец, вымывшись подогретой магией водой в небольшой будке, я вышел в небольшой скрытый от глаз закуток и предоставил себя солнцу. Жара и лёгкий ветерок сделали своё дело, и очень скоро я переоделся в чистое. Теперь хоть по городу ходить не стыдно. Остальную одежду я решил по возможности постирать.

Площадка, куда я так стремился, оказалась недалеко. Ограждал её забор — металлические решётки, увитые растениями между каменными столбиками, почти полностью закрытыми листьями. Внутри убранство мне напомнило солдатскую площадку ялов, но немного беднее. Какие-то снаряды пострадали от палок и тренировочного оружия, а какие-то, не тронутые канохами, от времени. Иной раз взгляд цеплялся за металлические конструкции, небрежно торчащие из под земли, и голову заполняли мысли:

«Что же там было?»

Канохи заняли по большей части фехтовальное отделение. Стук палок и звон металлических болванок долетал даже до сюда. Сложно сказать, занимались ли они чем-то кроме ближнего боя, но характерных для лучников широких плеч я от сюда не заметил. Вообще, группа там тренировалась маленькая, где-то со взвод у тех же ялов, и мне почему-то подумалось, что больше там никого нет.

Размером площадка не слишком удивляла, но её как бы размазали вдоль стены второго кольца Игушода. Стрельбище оказалось довольно длинным само по себе, за ним находился жилой блок, фехтовальное отделение расположилось множеством ячеек, вокруг которых находилось кольцо для бега. Следом, если смотреть справа налево, находились снаряды, к которым я как раз и подошёл, а дальше заброшенный пустырь. Сначала я не понял, что там — резервная площадь или другая какая-то территория, но потом ощутил дуновение магии, словно бы ветерка с той стороны. ИЗ открыло мне, что раньше там очень активно пользовались магией — пространство вокруг и внутри просто пропитано ей и светится, как радиация в воде.

Приложив руку ко лбу, я прислушался к ощущениям внутри себя. Сил во мне доставало, так что лезть туда и пытаться вытягивать магию в личное пользование не захотелось. Вместо этого я осмотрелся и заметил недалеко вход на площадку. Он находился как раз у фехтовального отделения.

«Интересно, этот документ здесь поможет?» — подумал я, доставая ткань, на которой расписался и отпечатался Алат.

Воротины оказались не заперты, мне доставало только легонько их толкнуть. На меня обратил внимание какой-то канох, стоявший в стороне от других тренирующихся, но прежде, чем я успел показать ему что-то, крикнул, чтобы я подождал. Видать, занят очень. Ну, я и пошёл к ближайшей лавке. Впрочем, сидеть не хотелось, у неё я лишь оставил всё лишнее, немного размялся, воткнул наушники и вышел с мечом в центр ячейки.

Движения тело подсказало само собой, начал я с ялийских приёмов, перемешанных с моими собственными. Музыка заглушала шум с занятых ячеек и идеально ложилась на мои движения, будто подстраиваясь ритмически, так что меня ничто не отвлекало.

Воспоминания той аварии снова заволокли мой разум, но их я воспринимал, как что-то обыденное и давно прошедшее. На столько давно, что уже и не важное.

Разумеется, мне давались не все новые приёмы и движения, всё-таки немного неповоротливое тело каноха позволяло им выполнять некоторые силовые удары, тогда как человеческое уже после нескольких попыток забивалось. Возможно, умей я регулировать это или вовсе становиться канохом, таких проблем не возникло бы. Пришлось отложить то, что не получалось, в долгий ящик. Может, я никогда их и не вспомню.

Спустя небольшое время я начал комбинировать новое со старым, и нередко в свободной руке появлялся Роктус, но в какой-то момент он неожиданно исчез, от чего я чуть не потерял равновесие. В мир я вернулся с закрытыми глазами, а когда открыл их, обнаружил себя на краю ячейки. Там собралось приличное количество канохов, и я поблагодарил удачу, что выполнял движение одной рукой, а не двумя. Каноху, который отправил меня подождать, точно не поздоровилось бы. Остальные смотрели в нашу сторону с тревогой во взгляде.

Встав, как можно спокойнее я вынул наушники и сказал:

— Здравствуйте. Извините.

— Ты — Олоран? — Старший в группе не слишком удивился моему знанию языка. — Не ожидал тебя здесь увидеть.

— Если не ошибаюсь, вы здесь инструктор?

Он кивнул в ответ. К слову, остальным, в отличие от него, было оборотов на тридцать-сорок меньше, а сам он выглядел на все шестьдесят. Видать, моя способность определять возраст до десятков адаптировалась и к канохам. Выглядел он для своего возраста, крепким, хотя морщины уже атаковали его лицо, захватывая всё больше и больше территорий. Из одежды на нём, как и на остальных, была бежевая открытая на три завязки рубаха, тёмно-серые штаны, покрытые пылью и песком с площадки, а так же плетённая обувь, отдалённо напоминающая лапти, только с твёрдой подошвой — об этом говорили практически плоские следы за канохом. От остальных, впрочем, его отличал не только возраст, но и белая лента повязанная через плечо с продольной чёрной — знак его звания. Что-то вроде майора. Если мне не изменяет память, порядок у канохов такой: зелёная, синяя, красная, оранжевая, жёлтая, чёрная, белая, медная, серебряная и золотая. Более того, каждое звание имеет по две ступени, что указывается контрастной линией прямо посередине ленты. Цвета — это одно из немногого, что канохи смогли сохранить даже под гнётом сфер. К слову, Летуны тоже имели такие ленты, и, хотя я не обратил на них должного внимания, среди них только был один медный — тот, который старше всех.

Вернувшись к лавке, у которой оставил вещи, я взял холст с подписью Алата и протянул его.

— Лишнее, кто ты, я уже понял, — отмахнулся он. — Где ты учился? Тут и наши чужие движения.

— Да, честно, помотало, — усмехнулся я, вспоминая, где и при каких обстоятельствах узнавал что-то новое.

— Только… — Он задумался и от этого даже нахмурился.

— М-да, с вашей техникой ещё много работать. — вздохнул я, и в голову пришла интересная мысль. — Мне бы ассистента.

— Только не с этим оружием. — Он осмотрел всех позадистоящих и сам шагнул ко мне. Возможно, он меня переоценил.