— Доброе утро, — сказал я, увидев Роулла. Тот вяло наблюдал за окрестностями у потухшего костра. — Подкрепимся?

— Добро, — ответил он, чуть оживившись, и пошёл к припасам, оставленным на месте первого лагеря.

Встав на ноги, я осмотрел место боя, насчитал пять мелких туш и одну большую. Прямо в черепе последней, украшенном теперь большой трещиной, ещё торчал небольшой кусочек дерева, а из остальных ял уже успел повынимать стрелы. Надломленные древки с оперениями лежали у костра, готовые, видать, к сожжению, а вот наконечников я ни одного не увидел. Немного размявшись, я сбегал в ближайшие кусты и пошёл к Роуллу, который немного задержался. Он хотел вернуться, но, увидев меня на ногах, сел у кострища и сказал:

— Да, там есть и не захочется. Разогреешь?

— С удовольствием, — ответил я, даже не поднимая над пищей руки. — Ди-иньг, готово.

Поблагодарив меня, он принялся за нагретую до испарений еду, да и я, чего лукавить, взялся за свою порцию. Роулл, решив, что приличий для яла на сегодня достаточно, прямо так с набитым ртом начал обсуждать вчерашние события. Ему показалось странным, что аргулы подошли так близко к опушке, ведь в глубине леса дичи гораздо больше. Впрочем, как потом добавил, он не охотник и не знает повадок хищников. Может, они стаей загнали какого-нибудь травоеда и наткнулись на других травоедов — нас. Это к слову о том, чем снабдили Роулла в ялийском посольстве.

После еды я снова повернулся к нему спиной, ожидая, возможно, не самых лучших вестей, но мастер сказал, что раны закрылись, и если кожу лишний раз не тянуть, скоро заживут. Он спросил меня о самочувствии, и я честно ответил, что всё хорошо. Так, пара ушибов ноет, да зуд на спине.

— Постарайся пока не чесаться, — сказал он.

— Как скажете, полковник. Ой, простите, телли, — ответил я, натягивая походную куртку, которую вчера кто-то кое-как выстирал от крови. — Кстати, спасибо.

Он в ответ только хмыкнул и продолжил жевать. Вскоре, когда подкрепились, мы убрали за собой и пошли дальше. Удивительно, но я даже смог безболезненно закинуть свою сумку. Впрочем, на этом мои хорошие мысли и закончились. Впереди ещё девять дней пути, ну, может, восемь, а начало что-то не очень обрадовало. Кроме того, меня с самого Норгдуса не покидало чувство, будто за мной кто-то наблюдает. В этот самый момент оно усилилось, но каждый раз, оглядываясь и даже используя дальний взгляд, я никого позади не видел. Самое неприятное, я не знал, друг это или враг. В итоге списал на Горпаса, которому, видимо, снова стало интересно, что происходит с его маленьким человечком. Впрочем, он мог бы и так связаться.

Чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей, я снова заговорил:

— Сколе мы уже идём?

— Глаза к верху, — ответил Роулл снисходительно. Его мне понять не удалось. Не в том смысле, что он сказал-де посмотри наверх и по солнцу узнаешь. Ял, видимо, полагался на тишину и не хотел сотрясать воздух звуками лишний раз. А как же тогда по-другому успокаивать нервы? В тишине человек способен такого придумать, что потом его положение кажется ещё ужаснее, чем на самом деле. Без понятия, относился я к таким или нет, но тишину я любил, только в моменты, когда не надо каждую секунду беспокоиться о сохранности своей жизни.

Лес, который мы до сих пор не покинули, оказался довольно длинной лентой, тянущейся по берегу, однако вскоре он закончился, открыв нам поле с высокой травой, цветами, борщевиком и прочими сорняковыми. На открытом пространстве мне стало спокойнее, однако ощущение преследования никуда не девалось. Лишь ослабло немного. Возможно, кому бы там ни было, ему пришлось дать нам оторваться, потому что в лесу ещё как-то можно скрыться за деревьями, а в траве, даже высотой по пояс, это сложнее.

Лучше всего оказалось идти по относительно ровному каменистому берегу. Там ни песка, ни сырых стеблей под ногами не было. Лишь иногда камешки проскальзывали под подошвами, издавая неприятный скрип. Нам не мешал даже прохладный морской бриз, потому что я поддерживал условие, защищающее от ветра. Однако, его приходилось иногда и убирать, потому что солнце не собиралось покидать небо из-за двух несчастных путников.

Третьи сутки гасли, мы уже глазами искали подходящее для ночлега место и неожиданно я услышал сверху до боли знакомые звуки хлопков больших крыльев. Поворачивая голову, я молился, чтобы это оказался Горпас, но размер, а затем и цвет, который я сразу же определил, не дали надежды на счастливый исход. Проклятие, а я уже понадеялся, что пронесло.

— Воздух! Берегись! — крикнул я и отпрыгнул от Роулла.

Ял понял меня и прыгнул в другую сторону, где росла трава. Сверху, наконец, донеслись страшные воющие звуки, перерастающие в рёв, будто существо взбешено.

«Ну, конечно», — вспомнил я, мельком глянув на основание хвоста ящера. Даже моё севшее зрение позволило рассмотреть там потемневшее пятно, оставленное мной отражённой струёй огня. Дракон оказался тем самым бирюзовым разбойником, с которым мы столкнулись не так давно, и он, похоже, запомнил меня. Решил, видать, отыграться, и у него, смею заметить, есть все шансы уйти победителем. Противник пролетел над нами и пошёл на разворот, но на этот раз уже не для устрашения, а для атаки

— Лук в натяг, — гаркнул я, хватая своё оружие, но Роулл уже сделал это и начинал целиться во врага.

Первые две стрелы полетели в ящера, но он ловко увернулся от них, хотя мы били на опережение, и я даже направил свою стрелу.

— Не трать стрелы. Твои не пробьют, — сказал ял, увидев как я вложил ещё один снаряд.

— Пускает огонь! — крикнул я, и отпрыгнул от горячей струи в бок. Роуллу же ничего делать не пришлось, так как он стоял достаточно далеко от линии атаки. Отражать огонь я решил лишь в крайнем случае или когда точно буду уверен, что попаду в отправителя.— Лес далековато, — добавил я, следя за крылатым, который как раз разворачивался на фоне зелёного массива, который мы прошли несколько часов назад.

«Дрэ, — серьёзным тоном отправил мне Горпас, — принимай бой, вам не убежать».

«Да? И что ты предлагаешь? Тебя ждать?»

«Я далеко, просто не успею. Легче всего пробить чешую на животе и шее».

«Буду знать», — ответил я и, прежде чем увернуться от новой струи, пустил в него ещё один снаряд. Снова мимо.

— Роулл, стреляй пóнизу или в шею, — сказал я громко, подняв голову и увидев уже натянувшего лук яла, — я направлю.

— Добро! — ответил он и отпустил тетиву.

Первый раз я еле успел захватить её, но дракон снова увернулся, после чего я примерно понял, как именно он двигается. Его следующее движение показалось мне очевидным.

— Ещё! — скомандовал я, и ял снова выстрелил. На этот раз мы сообща попали ящеру прямо в шею. Тот взвыл, пролетая прямо над нами, и я отчётливо увидел, как на землю упали тёмные большие капли. Поразительно, но мне не пришлось даже ускорять снаряд, как в бою с тем аргулом, но и бой ещё не закончился, а в колчане у яла оставалась только одна стрела.

— Бежим! — скомандовал он, вместо того, чтобы снова натягивать лук. Мне это показалось странным, но я подчинился и побежал вдоль берега.

— Какого чёрта? — крикнул я, когда очередной неудачный заход дракона просвистел над нами. Странно, но на этот раз он решил не пускать огонь.

— Держись, ему не долго осталось!

— Это царапина, ты шутишь⁈ — рявкнул я, но ответа не услышал.

Очередной заход противника дал понять, что огонь дракон ещё не истратил, если там вообще есть какие-нибудь лимиты. Он пустил его аккурат между нами, а затем в тот же самый выжженный участочек упало что-то большое, поднявшее множество кусков чёрного грунта в воздух и тряхнувшее землю. Меня только обсыпало, от чего я закрылся руками, но что произошло с Роуллом, я не увидел. Только в следующее мгновение я понял, что в воздухе больше нет угрозы и побежал в сторону, где в последний раз видел яла.

Он лежал без сознания и лишь слабо и неровно дышал. Оказалось, его задело распластанным крылом, от чего и выбило дух. Мне пришлось оттащить Роулла от дракона, но и тот почему-то не двигался, хотя его лёгкие шумно гоняли воздух. Лук моего друга треснул и стал непригоден для стрельбы. Подняв его за спущенную тетиву, я быстро разжал пальцы. Жаль было не столько работу, сколько единицу оружия, хотя и в первом случае было, на что посмотреть. На луке кто-то выжег ромбики. Расположенные в правильном порядке, образовавшие приятный глазу рисунок. Ещё от него пахло чем-то кислым.