Но перед юбилейным выступлением в «Октябрьском» у него, как назло, снова началось обострение хронического ларингита, отягощенное сильным насморком. Швалёв приехал в зал примерно за час до концерта и провел все необходимые процедуры, чтобы снять отек, приглушить воспаление и добиться большего смыкания связок. Незадолго до выхода Чижа на сцену он пролечил его еще раз.
Когда начался концерт, доктор вышел в фойе. Ощутив, что звук идет, Чиж стал форсировать голос. И через некоторое время Швалёв услышал, как из зала доносится сипение.
— Я прибежал за кулисы. Сергею удалось замениться, вместо него вышел «Русский Размер». В общем, мне удалось извлечь его со сцены и еще раз провести лечение. Но конец концерта он, конечно, дотягивал. В принципе, это был героический концерт с его стороны. А сразу после «Октябрьского» он улетел на гастроли в Сибирь.
К счастью, квалифицированная и постоянная помощь доктора Швалёва помогла со временем выправить положение. Но вокальный диапазон Чижа всё же слегка изменился.
— Если его не развивать, он сужается. Но мне нравится, что я исполняю старые вещи в прежней тональности, не опускаю ее. Это всё трудней и трудней, но я стараюсь. Например, «Мне не хватает свободы» — там высоковато...
Понятно, что проблемы с голосом оттеснили далеко на задний план весь юбилейный пафос. Хотя юбилей для артиста, собственно говоря, это в первую очередь повод остановиться, оглянуться и подвести некоторые итоги.
Накануне, в ноябре 1999-го, глянцевый журнал «На Невском» опубликовал статью Геннадия Бачинского с символическим названием «Конец»: «Сорокалетние рокеры стали похожи на жену, с которой прожил много лет, — с ней хорошо, но былой интриги нет. И вот появляются молодые любовницы. В Питере это “Чиж” со своей компанией и “Сплин”. В отличие от групп первой волны и “Чиж”, и “Сплин” шли к успеху долго, но стабильно. У них не было резкого прыжка из подвалов на стадионы. В них не было и нет ничего принципиально нового — они профессионально спекулируют на известных формах. Единственная нежанровая разница между ними состоит в том, что “Сплин” с каждым новым альбомом модифицирует свое звучание, вольно или невольно подстраиваясь под тенденцию. А “Чиж” стабильно неизменяем. Его пластинки звучат как один большой диск. И это не мешает его популярности, так как сам Чиграков очень мил, а ритм-н-блюз да сладенькие баллады никогда не выходят из моды».
Чиж мог бы ответить критику цитатой из интервью Валерия Сюткина: «Было смешно, когда в прессе писали: у “Браво” спад, восемь лет играют, и всё одно и то же. Наоборот, все должны радоваться, что “Браво” играет одно и то же. Если бы в стране было пять-шесть таких ансамблей, можно было бы говорить о развитой эстраде».
«Можно намешать кучу стилей, — сказал однажды Чиж, — и ничего из этого не получится, а можно любить один стиль и в нем работать».
— Несмотря ни на что, Чиж сохранил свое лицо, — считает Морозов. — Говорят: «Ну, это не тот Чиж...» Это тот Чиж! Только немножко, естественно, постаревший, более заматеревший музыкально, жизненно и всё прочее. Вот и всё. Это тот же Чиж, клянусь. Потому что, каким я его видел пять лет назад, вот такой он сейчас и есть. Он не изменил своей идеологии и не изменился ни в чем...
Раздавая «юбилейные» интервью, Чиж с гордостью сообщил журналистам, что главным достижением этих пяти лет считает тот факт, что их «компания» стала «лучше играть на гитарах». Правда, коллеги продолжали критиковать их за то, что «чижи» крайне редко собираются вместе, не репетируют и — как следствие — не рождают новых музыкальных идей. (Рокеры-идеалисты вообще считают, что единственный способ создать настоящую группу — быть всё время вместе.)
— Есть фильм про Led Zeppelin, «The Song Remains The Same», — комментирует Миша Владимиров. — Там показывают, как менеджеру приходит телеграмма, и он собирает всех музыкантов — Плант бродит по лесу, Пейдж на тракторе землю пашет, Бонэм с детьми сидит. Вот все они встречаются в аэропорту, едут и дают кайфовый концерт... Вообще, чем меньше встречаешься и общаешься, тем с большим желанием играешь потом концерт. Времена братания, они лет в двадцать хороши. Вряд ли «роллинги» сегодня собираются в каком-то пивняке... Каждый должен сам работать, и потом все эти фишки будут приятно радовать на концерте. Ну, если какая-то жутко профессиональная группа — запишите тогда человеку на кассетку барабаны, бас, вокал — пусть он целыми днями сидит и играет под эту болванку... Хотя не всегда бывает, что мы все расходимся и каждый сидит дома и что-то придумывает. Можно вообще проспать все эти дни...
Владимиров, кстати, умел находить время, чтобы заниматься сольными проектами. Еще в период работы с «Мифами» он записал альбом «Малиновые берега», который сумел выпустить только в 1995 году. Вслед за ним вышли альбомы «Наяву и во сне» (1996) и «Гуси-лебеди» (1997).
А Леша Романюк вообще признался, что дружит вне группы в основном с теми, кто не имеет никакого отношения к музыкальной тусовке.
Рассказывая журналистам об отношениях внутри коллектива, Чиж был откровенен: «Ты думаешь, что мы друг другу все время ж** лижем? Нет, конечно. Всякое у нас бывает. Но на сцене мы — группа... Мы и друзья, и коллеги, и ненавидим вдруг отчего-то. Правда, недолго... Представляешь себе, что такое пять лет постоянных совместных поездок, работы в студии? Каждый день вместе, глаза в глаза, из одной рюмки пить и с одной вилки закусывать? Как ты считаешь, кто мы после этого — друзья, коллеги, кто? Я не знаю... Но не гомики, это точно».
Другим важным достижением прошедших пяти лет стало то, что группа нашла своих слушателей. Всё в том же 1999-м Б. Шедания из газеты «Йошкар-Ола» писал: «Обычно поклонники вырастают и взрослеют вместе с группой. На концертах “Машины времени” публика, как правило, среднего возраста, так деликатно называют приближающихся к сорока. На концертах команды Чигракова возрастных ограничений не существует. Здесь можно было наблюдать наглядно, что есть демократия. Известные в городе предприниматели укомплектованы в полном соответствии с буржуазным стилем: пиджак, галстук, рядом жена с лакированной прической, тут же бывшие хиппари, ныне — художники, мелкие коммерсанты, служащие (кто-то с молодости сохранил хайер). Студенты от переизбытка чувств тискают подружек, школьники в банданах и черных рокерских толстовках снуют, как рыбки в аквариуме... Пиво и рок-н-ролл — чем не национальная идея, способная сплотить страну?»
Еще одним достижением стало признание «Чиж & Co» собратьями по рок-сцене. Потому что, когда тебя узнают на улице, это еще не «звездность», настоящая «звездность» приходит, когда твою работу начинают уважать коллеги. В июле 1999-го «чижи» приняли участие в фестивале «В горах, на быстрой реке» на алтайской Катуни, где устроителям удалось собрать на одной сцене почти весь цвет российского рока: «Аквариум», «Алису», Вячеслава Бутусова, «Ва-Банкъ», «ЧайФ», «Калинов мост», «Крематорий» и «Tequilajazzz». При этом концерт «Чижа & Co», как сообщила «Комсомолка», был почти единодушно признан лучшим.
Показательно мнение человека совсем из другого лагеря, покойного Михаила Круга, который в конце 1990-х был самым продаваемым в стране певцом в жанре «русского шансона». Когда его спросили, какую музыку он слушает, Круг ответил: «Из современных... О, “Чиж и компания”! Вот это группа! Традиционная, русская, которую любит молодежь. А остальное — это так: тьфу!» Так сказал человек, который, по его собственному признанию, очень любил битлов, Rolling Stones, Deep Purple, «Веселых ребят», «Машину времени», «ДДТ», Пугачеву и обожал еврейские народные песни.
«На фиг амбиции! — говорил Чиж. — Пусть народ скажет, есть у меня имя или нет». Другое дело, что популярность артиста — вещь относительная, тем более в России. Это наглядно показала история, случившаяся в конце августа 1999-го. Корреспондент рижской русскоязычной газеты «Час» Екатерина Певнева приехала в Питер и, познакомившись с чижовским приятелем Олегом «Оливером» Львовым, загорелась идеей написать про Чижа. Тот, на удивление, оказался дома.
