Ну, а мне, искушенной жительнице крупного современного города, все очень даже нравилось.

В той части площади, что примыкала к ратуше, были приготовлены места для знати, расположенные на высоком деревянном помосте под плотным тканевым навесом. Там нас встретил градоначальник – краснощекий добродушный толстяк по имени Йожеф Грос, его дородная болтливая супруга Агнесса и единственная дочь Клара, конопатая девица примерно одних со мной лет. Лошадей увели предупредительные слуги, стражники окружили помост, а мы чинно расселись по стоящим в два ряда креслам, возле которых на низких столиках нас уже ожидали изысканные угощения и напитки.

Отсюда, с наших мест, было прекрасно видно и площадку, где готовилась выступить со спектаклем труппа артистов, и музыкантов, игравших на небольшом возвышении справа, куда сразу направился и Дорин, и привязанную к шесту нарядную куклу в рост человека, олицетворяющую собой весну, и всю собравшуюся перед ратушей толпу. Люди смеялись и веселились, на какое-то время забыв об угрозе в лице вампиров, и постепенно я тоже расслабилась, перестав шарить взглядом по площади в поисках скрытой опасности.

А вон и Мариан с Малой – первый показывает какие-то фокусы обступившей его ребятне, вторая предлагает местным модницам яркие украшения и настойки чудодейственных трав, и в покупательницах у нее отбоя нет. Почувствовав мой взгляд, айнар повернулся и по-мальчишески подмигнул мне, то ли приветствуя, то ли подбадривая. Я тихо фыркнула, но губы сами собой расплылись в улыбке: дерзкому обаянию оборотня было сложно противиться даже на расстоянии.

Повинуясь жесту градоначальника, музыка, а затем и шум толпы стихли, и, приблизившись к краю помоста, Йожеф выступил с небольшой поздравительной речью, после чего уступил место моему отцу. Тот довольно самонадеянно заверил людей, что теперь, с прибытием деймора, их жизням ничего не угрожает, и под одобрительные крики и аплодисменты собравшихся объявил Праздник весны официально открытым.

С интересом наблюдая за представлением, развернувшимся на импровизированной сцене напротив, и потягивая из своего кубка легкое фруктовое вино, я попутно прислушивалась к своим ощущениям, боясь пропустить появление вампиров – но внутреннее чутье молчало. Корвина усадили позади меня, и видеть выражение его лица я не могла, однако спиной чувствовала напряжение деймора, готового в любой момент броситься на мою защиту.

Лия, которой позволили занять место рядом со мной, во все глаза таращилась на веселых уличных артистов, тихонько хихикая, когда остальные зрители взрывались смехом, и не забывая совать кусочки деликатесов в прожорливую пасть сидящей у нее на руках болонки.

Йон и его сынок, опрокинув кубок-другой и отдав должное праздничным блюдам, расслабились и даже милостиво поаплодировали актерам, когда те, отыграв, вышли на поклон.

– Очередь фокусников, – объявил градоначальник, вытирая покрасневшую лысину кружевным платком. – Потом будут акробаты и дрессированный медведь, затем – песни и танцы. Жаль, что в этот раз праздник завершится до наступления темноты и мы не сможем насладиться огненным представлением...

– Придется отложить его до лучших времен, Йожеф, – не без сожаления отозвался Драгош. – Многоуважаемый деймор утверждает, что опасность еще не миновала и нам следует соблюдать осторожность. Мы не можем подвергать риску жизни наших достопочтимых гостей.

– Разумеется, господин Марко. Что ж, могу лишь надеяться, что в следующий раз вы и господин Вардо с сыном окажете мне честь и позволите пригласить вас на ужин в мой скромный дом.

– Поживем-увидим, друг мой.

К тому моменту, когда солнечный свет приобрел золотисто-оранжевый оттенок и предвечернюю густоту и наступила очередь танцев, я успела слегка захмелеть, а потому с энтузиазмом приняла робкое предложение Клары присоединиться к веселящейся внизу толпе – с разрешения наших отцов, конечно же. Компанию нам составил и Корвин, и Шандор, и Лия, и даже разрумянившийся Милош, с которого несколько кубков вина немного сбили привычную чванливость.

– Я совершенно не знаю местных танцев, – призналась я Корвину, когда он протянул мне руку, приглашая влиться в общий хоровод.

– Делай, как все, это несложно – и ничего не стесняйся. Здесь все слишком пьяны, чтобы что-то заметить, – ответил он, крепко сжав мою ладонь. Его прикосновение обжигало, как жар распалившегося солнечного камня.

Людской поток подхватил нас, увлек за собой, закружил в быстром хороводе, а затем распался на пары, лихо отплясывающие под веселую несмолкающую музыку. Косясь на соседей, я пыталась повторить их нехитрые движения, и вскоре мне начало казаться, что я танцевала эти танцы всю свою жизнь. Пары сходились и расходились, ненадолго меняясь партнерами, сияющие глаза Корвина передо мной сменяли чужие, блестящие от эмоций и выпитого, а я, растрепанная и запыхавшаяся, кружилась и смеялась, едва успевая выделывать ногами нужные па. И вдруг быстрая мелодия сменилась медленной и нежной, а мою талию уверенно обвили руки деймора, притягивая меня к его твердой груди.

«Мое сердце остановилось, мое сердце замерло», – невольно вспомнила я слова известной песни из своей прошлой жизни, млея в объятиях самого желанного в мире мужчины. Сердце в моей груди и вправду на мучительно долгое мгновение замерло, чтобы потом забиться взволнованной дикой птицей.

– Подарите мне этот танец, госпожа Драгомила? – коснулось моей щеки горячее дыхание.

– Все, что угодно, доблестный деймор.

– Непременно воспользовался бы вашим предложением, если бы ваш отец не смотрел на нас.

– Экий вы застенчивый!

Корвин насмешливо фыркнул мне в ухо, и его горячие ладони легким ласкающим движением скользнули по моей спине. Я прерывисто вздохнула, запрокинула голову, глядя ему в глаза и стараясь сохранять хоть какую-то дистанцию между нашими телами. Чертовы приличия!

Знакомые звуки лютни вплелись в мелодию, поплыли над землей в золотистой паутине солнечного света, а затем к ним присоединился на удивление приятный голос менестреля. Похоже, похищение вампирами пошло вокальным способностям Дорина на пользу – или дело было в колдовском очаровании момента?

На покрывале трав ты спишь, моя душа,

И вновь любуюсь я тобой, едва дыша.

Я на пути своем немало видел красоты,

Но для меня всех краше в этом мире ты.

Корвин смотрел на меня сверху вниз, не отрываясь, и я чувствовала, как земля уплывает из-под моих ног. Крепкое тело под моими ладонями, сильные руки на моей талии... Это был самый волнующий «медляк» – и самый прекрасный мужчина – в моей жизни.

К былым дорогам нет возврата мне теперь.

Любовь – приют, где страннику открыта дверь.

Позволь среди цветов и трав с тобой побыть,

Позволь под солнцем жизнь с тобою разделить.

Казалось, Дорин пел лишь для нас двоих. Песня проникала в самое сердце, музыка уносила все мысли прочь на своих нежных волнах, лицо Корвина склонялось к моему все ближе... Но всему хорошему рано или поздно приходит конец, и танец закончился, чтобы смениться новым – только на этот раз моим партнером был вспомнивший о манерах Милош. Деймора утащила прочь разрумянившаяся Клара, и мне оставалось лишь вздыхать и вежливо улыбаться в ответ на дежурные комплименты молодого эрона.

И вдруг – я сама не успела понять, как это произошло – Милош куда-то испарился, оставив меня в цепких руках высокого жилистого незнакомца, одетого в изысканный черный костюм. Кожу на моей груди обдало жаром, кулон ярко вспыхнул, но я знала, кого увижу, еще до того, как вскинула глаза на бледное узкое лицо в обрамлении темных волос.

Вампир.

– Рад снова тебя видеть, Драгомила, – промурлыкал он, и я мгновенно узнала голос того высшего, что разговаривал с нами в лесу. Он был красив – неестественной, хищной, пугающей красотой – даже несмотря на красноватый блеск темных, как речной омут, глаз, и от него исходил странный запах – не крови и гнили, как можно было ожидать, а запустения, земли и пыли.