Возможно, ночью здесь было жутковато, но сейчас даже мысль о лежащих в саркофагах покойниках – точнее, их давно истлевших останках – не вызывала у меня страха. Уж больно красиво и спокойно оказалось внутри этого последнего пристанища членов семейства Марко.

– Сколько же здесь поколений? – спросила я, медленно идя по проходу между саркофагами.

– Насколько мне известно, прадед Драгоша Марко получил замок и земли в подарок от короля за военные заслуги, – ответил, неслышно двинувшись за мной, Корвин. – Так что здесь покоится он сам, его жена, семья старшего сына и их потомки. Тело Урсулы, должно быть, захоронено в дальнем ряду.

Он оказался прав: саркофаг матери Драгомилы стоял слева у противоположной от входа стены. Правый же, судя по всему, предназначался самому Драгошу и сейчас пустовал. Если эрон еще когда-нибудь женится и успеет обзавестись наследником, ему придется строить новый склеп – ну, или расширять имеющийся. Драгомиле Марко, то есть, мне полагалось выйти замуж и уехать из отчего дома, пополнив семью своего мужа, так что места в фамильном склепе для нее не предусматривалось.

Саркофаг Урсулы отличался от остальных: на его крышке покоилась изваянная из камня фигура женщины в натуральную величину, от красоты и реалистичности которой захватывало дух. Лицо с тонкими чертами и закрытыми глазами было обращено вверх, длинные распущенные волосы струились по плечам и ниспадали с краев крышки, изящные руки лежали на груди, сжимая каменное кольцо – символ веры в Богиню-Мать и даруемую ею вечную жизнь на небесах. Мастерство скульптура поражало: каждая черточка лица, каждая прядь волос и складка на легком саване казались настоящими, но застывшими под воздействием непреодолимых колдовских чар.

– Урсула ван Дьен, – прошептала я, со смесью грусти и восхищения рассматривая каменную скульптуру. – Наверное, он очень сильно ее любил...

– Они были молоды, – пожал плечами деймор, словно любовь нуждалась в каком-то обосновании. Склонившись над саркофагом, он провел кончиками пальцев по боковой части крышки, изучая высеченные на ней буквы. – Очевидно, что тело Кромулуса заточено где-то здесь; осталось найти подсказку, как до него добраться. А, вот!

Он поманил меня, указывая пальцем на вьющуюся по бортику крышки надпись:

– «Сильнее смерти узы крови». Кровь, понимаешь?

– Это образное выражение или от нас действительно требуется кровь? – поежившись, поинтересовалась я.

– Не от нас, а от тебя, Мила. Смотри.

Надпись заканчивалась высеченным в камне и вполне узнаваемым изображением замочной скважины, окруженной декоративными завитушками. Это что же, мне нужно приложить к ней окровавленную ладонь или что-то в этом роде??

– Думаю, будет достаточно одной капли крови, – успокоил меня Корвин, явно прочитавший мои мысли по выражению лица. – Воспользуйся своим кинжалом.

С этими словами он посторонился, пропуская меня к «замочной скважине», а затем торопливо отошел подальше и пояснил в ответ на мой удивленный взгляд:

– Мне лучше не видеть кровь так близко.

– Укусишь меня? – поддела я его, доставая кинжал из ножен.

– Нет, но будет плохо, – мрачно ответил он, и мне сразу расхотелось шутить.

Не давая себе времени на раздумья, я резко ткнула кончиком кинжала в подушечку указательного пальца – даже сильнее, чем требовалось, потому что вместо капли крови получила целый тонкий ручеек, тут же побежавший вниз по ладони. За моей спиной шумно выдохнул деймор, но я не стала оглядываться и торопливо прижала окровавленный палец к изображению замочной скважины.

В следующие несколько секунд произошли сразу три удивительные вещи. Во-первых, отпечатавшаяся на светлом камне кровь почти мгновенно впиталась в него, поглощенная неведомой магией. Во-вторых, взглянув на свою ладонь, я увидела, что ранка затянулась, исчезла без следа, оставив после себя лишь подсыхающие потеки крови на коже. В-третьих, саркофаг передо мной вдруг ожил, вздрогнул и с легким шорохом поехал вниз, в открывшееся в каменном полу отверстие.

– Кор, – произнесла я, завороженно наблюдая за быстро опускающимся вниз саркофагом.

– Я здесь. – Корвин обошел меня, выхватывая меч, готовый в любой момент встать на мою защиту от того, что могло таиться там, в темном подземелье. Я лишь мельком увидела лицо деймора – и вздрогнула, вновь заметив красный отблеск его глаз.

Наконец саркофаг встал на пол подвала, предоставив нам достаточно места для того, чтобы спуститься вниз. И, хотя мы оба вполне сносно видели в темноте, я на всякий случай запустила в образовавшееся отверстие свой магический камешек, подарок Шандора. Затем Корвин легко спрыгнул на крышку саркофага и, протянув руку, помог спуститься и мне.

Оказавшись внизу, мы встали спиной к спине – деймор держал свой меч, я – кинжал – и быстро огляделись. Подземное помещение оказалось таким же просторным, как и склеп наверху, но лишенным каких-либо украшений; потолок здесь был низкий и сводчатый, а воздух казался сырым и спертым.

– Это крипта, – сказала я, и мой тихий голос разнесся по углам зловещим эхом. – Но как Урсула смогла построить ее под склепом втайне от мужа?

– Скорее всего, крипта существовала здесь всегда, на тот случай, если потребуются дополнительные места для захоронений, – отозвался Корвин. – Возможно, основной вход в нее давно замуровали, а Драгош о ней и не помнил. Урсула же воспользовалась криптой, чтобы с помощью Денеша, отца Мара и Малы, заточить в ней Кромулуса, и силой своей крови запечатала единственный вход сюда. После Денеш погиб, и эта тайна ушла вместе с ним...

– А где же... – начала было я и умолкла, заметив массивную деревянную дверь в дальней, погруженной в темноту стене. Видимо, за ней и покоилось скованное вечным сном тело ужасного Владыки Тьмы. Интересно, он ощущает наше присутствие здесь?

Амулет на моей груди вспыхнул, засиял, обжигая кожу, так ярко, как никогда прежде, и я поняла, что моя догадка верна. А следом пришло то мерзкое ощущение, что уже посещало меня в ночном лесу – ощущение, предупреждавшее о близком присутствии невероятно сильного и опасного вампира. Интуиция вопила, что нужно развернуться, залезть обратно на крышку саркофага, выбраться наружу и бежать как можно дальше от этого склепа, и лишь огромным усилием воли мне удалось взять себя в руки. Я – ван Дьен, рядом со мной – лучший из дейморов, а Владыка Тьмы надежно заперт в своей темнице, плененный древним заклинанием, и других вампиров здесь нет. А значит, нечего и бояться.

Затем мое внимание привлекло каменное возвышение в центре зала, на котором лежала то ли книга, то ли пухлая тетрадь в коричневой кожаной обложке. Заинтригованная, я двинулась к ней, и Корвин последовал за мной, ступая с бесшумностью и убийственной грацией ниндзя.

Смахнув с мягкой обложки пыль, я открыла тетрадь – ее плотные страницы пожелтели от времени, но оказались целыми и невредимыми – и озадаченно нахмурилась.

– Пустые, – не менее озадаченно прокомментировал из-за моего плеча деймор.

Закрыв тетрадь, я снова взглянула на лицевую сторону обложки и усмехнулась, разглядев тисненое изображение уже знакомой замочной скважины.

– Похоже, написанное здесь предназначается лишь для ван Дьенов, – заметила я, оглянувшись на своего спутника.

– Опять кровь, – понятливо кивнул он.

– Думаю, да. Давай возьмем тетрадь с собой и просмотрим ее позже – не хочется заниматься этим здесь, так близко от спящего Кромулуса. Вдруг запах моей крови его потревожит...

– Согласен. Меня вот он зверски тревожит.

Я испуганно вскинула на него глаза, но Корвин смотрел на меня с привычной насмешливостью, и ничего вампирского или просто пугающего в его облике не проскальзывало. То ли он просто шутил, то ли обладал поистине железным самоконтролем.

– Пойдем. Незачем здесь больше оставаться, – он протянул мне руку, и, поколебавшись, я вложила свою ладонь в его.

Едва мы ступили на плиточный пол по-прежнему освещенного склепа, как саркофаг с телом Урсулы вновь пришел в движение, поднялся и встал на свое место, надежно закрыв вход в крипту. И – странное дело – свечение моего амулета в тот же миг угасло, как исчезло и стойкое ощущение присутствия поблизости опасного врага.