Вот так-так. Айнаров подозревают в связи с нечистью, но охотник на эту самую нечисть водит с ними дружбу. По крайней мере, с одним из них.

Что тут вообще происходит?

– Сопроводите меня в замок, госпожа? – спросил Корвин, когда толпа понемногу начала расходиться, шушукаясь и бросая в нашу сторону любопытные взгляды.

– Можете называть меня Драгомилой. Да, мы как раз собирались туда возвращаться, – ответила я к видимому облегчению Янко. Лия с легким смущением топталась за моей спиной.

Из-за коня деймора по кличке Смерч обратно нам пришлось идти по крутой каменистой дороге, и Корвин галантно предложил подсадить меня в седло. Я поспешно отказалась, уверенная, что свалюсь с жеребца на первой же выбоине – да и один вид этой угрюмой черной зверюги нагонял на меня страх. Еще откусит мне что-нибудь по пути...

Ну и касаться притороченного к седлу меча с рельефной, оплетенной черной кожей рукоятью как-то не хотелось.

Подъем в замок вышел странным: Корвин предпочитал хранить молчание, а я не решалась приставать к нему с расспросами, наверняка показавшимися бы ему глупыми или невежливыми. Правда, один раз деймор со мной все-таки заговорил: увидев, как я убираю свой кулон в вырез платья, поинтересовался, где я его раздобыла, и, услышав имя Малы, удовлетворенно кивнул. По-видимому, он и с ней был знаком.

Почти у самых ворот замка, залитого густым теплым светом предвечернего солнца, я все же отважилась спросить Корвина, откуда он знает айнаров – в частности, Мариана.

– Пару раз нас сводило общее дело, – туманно пояснил он.

– Охота на вампиров? Значит, айнары – их враги, а не слуги?

– А вы действительно верите в эти слухи? – насмешливо ответил он вопросом на вопрос.

– У меня недостаточно сведений, чтобы делать какие-либо выводы. Но я намерена во всем разобраться, – заявила я, заставив его удивленно приподнять бровь. Сейчас, когда он повернул ко мне голову и солнечный свет упал на его лицо, я увидела, что глаза у деймора и правда серые, как осеннее пасмурное небо. Холодные глаза.

С трудом удержавшись от того, чтобы не передернуться, я молча направилась к открывшимся нам навстречу воротам.

* * *

К ужину я с подачи Лии надела расшитое золотыми цветами темно-синее платье, вырез которого был достаточно глубок, чтобы демонстрировать окружающим мой новый кулон, и теперь я то и дело ловила на своем декольте задумчивый взгляд деймора. Интересно, что именно привлекало его внимание – необычное украшение или высокая грудь молодой эронессы, которая, честно говоря, нравилась мне самой?

Отец тоже заметил мое приобретение, но, в отличие от нашего гостя, отнесся к нему с неодобрением. Особенно когда увидел, что я сняла цепочку с кольцом, которое местные жители носили так же, как верующие в моем родном мире – крестик.

– Ничто не защитит тебя от зла так надежно, как символ истинной веры, – нравоучительно заявил он, взмахнув серебряной вилкой с наколотой на нее колбаской.

– Хотите сказать, дорогой отец, что убитые юноши и девушки не носили кольцо? – с невинным видом поинтересовалась я.

– Носили, конечно, но... – Драгош нахмурился, размышляя, а затем сокрушенно покачал головой: – По-видимому, их вера была недостаточно крепка!

– Думаю, дело здесь не в вере, господин Марко, – сдержанно произнес Корвин. – Вампиров отпугивает лишь дневной свет, огонь и определенная магия.

– И в этом камешке заключена такая магия? – эрон пренебрежительно указал на мой амулет.

– Можно сказать и так, хотя он не является творением магов. Солнечный камень накапливает и хранит в себе свет солнца, который причиняет боль и даже способен убить вампира. Низшего, конечно.

– Эти твари еще и делятся на разные виды?

– Совершенно верно. На высших и низших. Высшие – урожденные вампиры, часто довольно древние и очень сильные, которые могут быть неотличимы от человека. Низшие – всегда созданные вампиры, подчиняющиеся высшим. Внешне большинство из них ближе к чудовищам, чем к людям.

– Все они – чудовища, – безапелляционным тоном отрезал Драгош. – Если, конечно, и вправду существуют.

– О, поверьте, они существуют.

Эрон скептически хмыкнул.

– Так же говорят и мои люди. Но они простодушны и доверчивы, верят в старые сказки и предания...

– Ну, тела-то были обескровлены, – напомнил Корвин так обыденно, словно речь шла о погоде.

На другом конце стола Флориан подавился куском жаркого, и сидящий рядом с ним Шандор услужливо похлопал его по спине. Слабые нервишки, однако, у господина целителя.

В трапезном зале, освещаемом магическими светильниками и пляшущим в камине огнем, на несколько мгновений повисла гнетущая тишина. За длинным деревянным столом сидели лишь мы пятеро: мой отец, я, целитель, маг и деймор. Несколько слуг безмолвными тенями застыли у стены, ловя каждый жест присутствующих и время от времени обновляя содержимое их тарелок и кубков.

Затем беседа возобновилась; Корвин деликатно сменил тему, и все с облегчением принялись обсуждать последние новости из столицы, откуда прибыл деймор. Я большей частью молчала, жуя отлично прожаренное мясо, потягивая терпкое вино и мотая новую информацию на ус. Не буду ж я вечно прикрываться провалами в памяти, вызванными травмой головы...

Услышав у своей ноги какое-то ворчание, я посмотрела вниз и вздрогнула, встретившись со свирепым взглядом демонического существа по имени Облачко. Собачка оскалила мелкие острые зубы, явно примериваясь к моей лодыжке, но я взяла со своей тарелки наполовину обглоданную кабанью кость и красноречиво погрозила ею «любимице».

Животное оказалось понятливым и поспешило убраться под стол, поджав мохнатый хвост. Вот и умница.

Подняв глаза, я увидела, что Корвин внимательно смотрит на меня, откинувшись на спинку стула, и с вызовом уставилась на него в ответ. Деймор едва заметно усмехнулся, затем перевел взгляд на темное окно, и его лицо приняло серьезное, даже жесткое выражение. Уж он-то точно верил в вампиров и знал о том, как с ними бороться, не понаслышке.

И завтра он собирался отправиться в Жадницу опрашивать людей и искать следы вампиров.

Интересно, ему нужна напарница?

НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗНИК

Мой первый день в Жаднице подошел к концу, оставив после себя чувство легкой усталости и кучу непроясненных вопросов. Одетая в кружевную ночную рубашку и придавленная тяжелым узорчатым покрывалом, я лежала посреди своей огромной кровати и чувствовала себя такой одинокой, что впору было плакать. Но плакать не получалось из-за дурацкого оптимизма, который мой теперь уже бывший муж считал присущим лишь идиотам. Пожалуй, выйти за него замуж и вправду было одним из самых идиотских решений в моей жизни.

Занавеси балдахина были не задернуты, и я рассеянно скользила взглядом по комнате, озаренной мягким светом единственного зажженного светильника – магического шара, висящего на стене у изголовья кровати. Лия уже ушла к себе – ее спальня располагалась напротив моей – и никто не мешал мне предаваться тягостным мыслям. Надежда на то, что утром я проснусь в своем теле и в родном мире, еще теплилась где-то в глубине моей души, но умом я понимала, что это маловероятно. А значит, к черту бесполезные страдания; надо как-то приспосабливаться к новой жизни. Мне еще крупно повезло занять место благородной девицы, а не какой-нибудь свинопаски.

Представив себя пасущей весело похрюкивающих свинок, грязной, вонючей и с прутиком в руке, я захихикала, но затем вспомнила о вампирах, таскающих людей из города, как кур из курятника, и снова приуныла. Сама я не особо боялась – возможно, потому, что, как и Драгош, всерьез не верила во всякую нечисть – но мысль о людях, встречающих ночь вне надежных стен замка и беззащитных перед неведомыми убийцами, не давала мне покоя.

И эти обескровленные тела со следами укусов... И молодая эронесса, найденная без чувств в подземелье замка... И тайна, окружающая ее покойную мать...