– Мы же пытались найти способ уничтожить Кромулуса, – мягко напомнила я, – и я до сих пор не уверена, что хочу уехать, не попытавшись завершить начатое. Но, – быстро добавила я, видя, как брови Корвина угрожающе сошлись на переносице, – давай обсудим это потом. Ты прав, сейчас у нас есть дело поважнее.

Корвин с подозрением хмыкнул, но развивать тему не стал. С явной неохотой убрал руку с моих плеч, оглянулся на ворота с опущенной решеткой, затем обвел внимательным взглядом заполненный стражниками двор.

– Тихо как-то, – заметил он под моим вопросительным взглядом.

В этот момент из замка вышли, боязливо озираясь, несколько слуг с подносами, уставленными кубками с душистым травяным чаем, и начали обходить костры. Я с благодарностью приняла свой кубок, сделала глоток, затем другой, только сейчас почувствовав, как пересохло горло. Теплая жидкость слегка горчила, но все равно показалась мне невероятно вкусной.

Деймор в несколько глотков осушил свой кубок и, отставив его, упруго поднялся.

– Пойду осмотрюсь, – пояснил он, направляясь в сторону ворот. – Мар, пригляди.

Оборотень кивнул и, вскочив, шустро пересел ко мне.

– Фу, что это ты пьешь? – принюхавшись, скривился он. – Воняет, как кошачья моча!

– Какие-то травы, – я пожала плечами и отпила еще немного. – Вкусно.

Мариан внезапно изменился в лице и, резко наклонившись, выбил полупустой кубок из моих рук.

– Сонник! Кто тебе это дал?? – закричал он, схватив меня за плечи.

Я нахмурилась, открыла рот, но ничего внятного произнести не сумела, потому что все мышцы моего тела неожиданно охватила странная вялость, а сознание словно окутало туманом. Беспомощно обмякая в руках айнара, я успела увидеть, как обернувшийся на его крик Корвин тоже пошатнулся и медленно осел на землю, присоединяясь к остальным.

Последнее, что я запомнила, теряя сознание, была нависшая надо мной мертвенно-бледная, как поганка, луна.

* * *

– Не думал, что твоя отрава подействует на дампира, коновал.

– Он ведь наполовину человек, господин.

– И в том его сила и слабость... Проверьте-ка еще раз его путы, вон как дергается. Быстро оклемался, выродок. А вот и наша пташка очнулась!

Последнее предложение, произнесенное мерзким голосом Таллоса, очевидно, адресовалось мне. С трудом разлепив тяжелые веки и проморгавшись, я обнаружила, что лежу на боку у потухшего костра со связанными за спиной руками, а напротив, в сгустившихся тенях – все магические фонари и прочие источники света были погашены – темнеют жуткие силуэты вампиров. Впереди, выделяясь среди остальных, стояли уже знакомые мне высшие, а рядом, подобострастно склонив лысеющую голову, застыл не кто иной, как Флориан.

– Так это ты та крыса, что помогала кровососам, – непослушными сухими губами просипела я.

– Поднимите ее, – коротко бросил Таллос, и двое низших тут же скользнули ко мне и, грубо схватив за плечи, вздернули на ноги. И ведь даже солнечного камня не испугались, вяло удивилась я – и только потом поняла, что амулет у меня снова забрали. Как и все остальное оружие.

Пошатываясь и морщась от пульсирующей в голове боли, я огляделась: вокруг лежали вповалку обитатели замка, либо бесчувственные, либо полумертвые от страха, но вроде невредимые. Здесь был и Корвин, обезоруженный, связанный тщательнее остальных, с торчащим изо рта кляпом и свежей ссадиной на скуле, и сверкающая зелеными глазищами Мала с сородичами-айнарами, и эрон, и Хенрик, и маг с менестрелем... А вот Мариана я нигде не увидела, что несколько обнадеживало. Может, парень успел обернуться волком и удрать?

– Доброй ночи, Драгомила, – растянул в ухмылке бледные губы высший.

– Привет, Фаллос, – любезно ответила я.

– Таллос! Мое имя – Таллос!

– Да без разницы.

– Научить ее манерам? – предвкушающе промурлыкала Корделия, но ее брат отрицательно покачал головой:

– Прибережем девчонку для Владыки. Он наверняка захочет немного поразвлечься с юной охотницей и ее дружком-деймором.

Шагнув ко мне, он больно сжал когтистыми пальцами мой подбородок и вкрадчиво спросил:

– Итак, где же покоится тело нашего господина?

– А куснуть меня и узнать кишка тонка, да? – я дернула головой, безуспешно пытаясь освободиться из его хватки.

– Зачем рисковать, если ты и сама нам все расскажешь и покажешь? Твои близкие и друзья у нас в плену, если ты вдруг не заметила. А мои дети всегда так голодны...

Таллос усмехнулся, окинув плотоядным взглядом обездвиженных людей, и я похолодела, понимая всю безвыходность ситуации, в которой оказалась. Принести Корвина, Шандора или Малу – да даже моего ненастоящего отца – в жертву ради того, чтобы Владыка Тьмы и дальше оставался в заточении под землей, я точно не смогу. Зачем мне вообще этот мир без любимого и друзей?

Да, высший сказал, что Корвин нужен их хозяину живым, но это не помешает им его помучить...

– Кишка тонка, да? – насмешливо повторил Таллос мои слова. – Мы ждем, эронесса.

Я оглянулась на Корвина, чьи глаза горели в темноте, как два раскаленных уголька. Деймор решительно качнул головой, словно веля мне не поддаваться и молчать до конца, и так же твердо смотрела Мала, стоящая на коленях неподалеку от него. Похоже, слабачкой здесь была только я.

– С другой стороны, я могу перекусать всех твоих друзей и так или иначе узнать то, что мне нужно, – теряя терпение, продолжил высший. – Они наверняка в курсе местонахождения Владыки. Вы же все заодно, охотнички...

Черт, об этом я как-то не подумала. Не я одна храню эту тайну... Что ж, упорствовать в своем молчании теперь просто не имело смысла. Вампиры все равно узнают, где искать Кромулуса, и притащат меня туда, чтобы я освободила его своей кровью, – и тогда нам всем точно крышка.

Как ни крути, мы в полной за...падне.

– Время истекло, – бросил Таллос, шагнув к зажмурившейся Мале.

– Стой! – я порывисто подалась вперед. – Я покажу вам, где заточен ваш хозяин – только не трогайте их!

– Хорошая девочка, – презрительно усмехнулась Корделия и повернулась к копошащимся во тьме силуэтам с голодными светящимся глазами. – Слушайте, дети мои! Останетесь здесь сторожить пленников – и чтобы ни один волос с их голов не упал до пробуждения Владыки! После попируем. Если же кто-то попытается бежать – выпейте досуха. Вы, – она ткнула костистым пальцем куда-то в сторону, – пойдете с нами. Берите деймора и айнарку, да следите, чтобы они не выкинули какую-нибудь глупость. И будьте начеку: оборотень все еще на свободе.

– На твоем месте я бы на него не рассчитывал, – сказал Таллос, очевидно, заметив вспыхнувшую в моем взгляде надежду. – Я разорву его сестре горло, едва он попытается к нам приблизиться. И сделаю очень больно тебе.

И словно в подтверждение своих слов он запустил пятерню мне в волосы и дернул их с такой силой, что на моих глазах невольно выступили слезы. Заставив меня запрокинуть голову, Таллос наклонился и нарочито медленно провел по моей шее длинным, холодным, шершавым языком.

– Надеюсь, наигравшись, господин отдаст тебя мне, – мечтательно протянул высший и наконец разжал пальцы. – Мы славно повеселимся в последние минуты твоей жизни!

Я содрогнулась – не от страха, а от отвращения – и зло ответила:

– Верни мне мой кинжал, и ты узнаешь, что такое настоящее веселье.

– Этот? – он похлопал себя по поясу, на котором я только сейчас разглядела ножны с моим оружием. – Пожалуй, оставлю его себе в качестве трофея. Да и поранишься еще ненароком, – вампир усмехнулся. – Что, ощутила силу ван Дьена и решила, что можешь тягаться с нами? Ничего, посмотрим, как ты запоешь в руках кровавого Владыки...

– Однажды моя мать уже наложила на него заклятье. Смогу и я.

– О, только не с отрезанным языком!

– Хватит точить лясы, брат, – нетерпеливо оборвала его Корделия. – Пора идти, если мы хотим управиться до рассвета.