— М-да, — протянула я. — Значит, здесь меня несказанно любят.

— Дайте им время, — посоветовала Ри. — Фрея, старайся не выделяться поведением. Хотя бы первое время.

— Не могу обещать, тётя. Я весь день только и делаю, что нарываюсь на склоки и скандалы. Ты же видела, что только что произошло.

— Так или иначе, друзей она не имела, — вздохнула Ри. — А после покушения могла озлобиться на весь мир.

— Ты считаешь меня озлобленной сейчас? — Я хлопнула по столу, и Ри вздрогнула. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но промолчала. Внутри меня началась нешуточная борьба между здравым смыслом и гневом. — Прости, тебе лучше уйти.

Я потираю виски, но перед глазами опять эти цветные огоньки. Мне это не нравится. Совсем.

— Фрея? Могу я предложить? — осторожно заговорила Ри.

— Да, тётя, — я вздыхаю и пытаюсь прогнать цветных мотыльков перед глазами.

— Возможно, тебе нужно выместить гнев на чём-то? Ну, скажем, побей подушку или порви простыни. Это помогает, я видела…там.

Я представила, как слугам придётся заново декорировать мои опочивальни, как они сметают все осколки ваз или собирают пух из мелких подушек. Служанки уволокут изодранные шторы, простыни и покрывала своим бабушкам, и те навяжут кучу ковриков из лоскутов дорогой ткани. Ну, или в приданое внучкам платьев умудрятся нашить.

— Хорошая идея, — я улыбнулась. — Но нужно смотреть шире. Сегодня я возвращалась через оружейный двор, там стояло очень милое соломенное чучело. Оно так и манит побить его мечом.

— Ваше Высочество… — Ри растерялась. — Вы хотите…

Я поморщилась от её официального тона. Видимо, для неё неприемлема мысль, что я могу держать в руках меч, пусть даже с целью избавиться от отрицательных эмоций. Вдруг я буду баловаться с оружием и умудрюсь отрезать себе руку? Тогда уж точно на мне никто не женится, даже жирный одутловатый скряга-старикашка.

Но мне нравится эта мысль. Я вся такая воинственная, взбалмошная принцесса и дочка коронованных родителей, которые позволяют всё своей единственной дочурке. Да, хорошо бы было. Пока что у нас с родителями отношения холодные, как Мёртвые Земли.

— Я хочу потренироваться с мечом. Если ты права и мне нужно вымещать злость не на людях, а на предметах, то пусть это будет чучело в доспехах из старой крышки.

— Ты можешь пораниться, — теперь раздражаться начала Ри. Кажется, агрессия — это акклиматизация местного мира.

— Тогда ты пойдёшь со мной. Дел-то.

Я улыбнулась своей идее, но почувствовала, как усталость накатила на меня. Я потёрла глаза и насладилась ощущениям. Всегда любила потирать спросонья глаза или перед сном, так же как и почесать спинку при купании.

— Отдохни, Ваше Высочество.

Ри улыбнулась мне, и мы будто вернулись в прошлое на несколько лет назад, когда тётя читала мне сказки перед сном. Выбирая преимущественно истории о животных, а не принцах и принцессах и их «долго и счастливо».

— Завтра с утра я буду на оружейном дворе, с первыми лучами солнца. Не опаздывайте! — Ри погрозила мне пальцем, и мы обе тихонько рассмеялись.

Правило «у стен есть уши» действует всегда и везде, в любой точке мира, а если быть точнее — миров.

Добравшись до постели, я закуталась в одеяло и погрузилась в сон.

Утром служанка прибежала ко мне и была очень удивлена, когда узнала, что я хочу надеть что-нибудь удобное для тренировки с мечом.

— Может, вам стоит отправиться в бальный зал и выучить несколько новых модных танцев? — спросила служанка, но я была непреклонна.

Пока я завтракала фруктами, сырами и выпечкой, девушка нашла для меня мужскую одежду. Куртка и штаны, а также сапоги были пошиты для мужской фигуры, но с длинными рукавами кожаной куртки можно было смириться и подвернуть их, а вот сапоги, в которые я могла залезть двумя ногами и даже оставить место для движения, мне не подходили. Пришлось надеть свои. В общем, образ получился так себе, но ради возможности выбить дурь из своей головы я была готова потерпеть пару часов позора. Хотя я не была уверена, что в такой мороз и в такую рань даже самый ответственный оруженосец пойдёт тренироваться. А я пойду.

Служанка собрала мои волосы в тугую косу и обернула её вокруг головы, образуя корону.

Ри я встретила по дороге на оружейный двор. На ней уже была меховая накидка, а в руках она держала ещё одну — для меня.

— Вы уверены, что хотите этого? — спросила тётя и покосилась туда, откуда за нами подсматривала служанка. Увидев, что её рассекретили, она шмыгнула за угол и исчезла из поля зрения.

— Да, идём, — ответила я.

Песок, покрывавший тропинки, потерялся под слоем свежевыпавшего снега. От такого количества осадков по весне вполне могут начаться паводки. Мы пробирались через сугробы, в которых наши ноги утопали по щиколотку, и спустя много сил и времени добрались до оружейного двора.

Здесь стоял небольшой домик, его крыша была покрыта соломой и обмазана глиной, стены выложены крупными камнями. Во всём домике лишь пара маленьких закоптившихся окошек.

Вдоль высокой стены стояли такие же соломенные чучела, только облачённые в кожу и местами в металл. Всё обмундирование манекенов было порезано, потрёпано и исцарапано. Сразу видно, что использовали их часто.

У противоположной стороны стояли большие мишени для лука. В центре когда-то красная точка стала цветом какого-то дерева, а одна из мишеней и вовсе была превращена в кучку щепок. Недалеко, около огромной арки, через которую мы попали во двор, стояли поилки для лошадей, но воды там и в помине не было, только огромная гора снега. Рядом же стояли, как на выставке, ряды оружия: копья, луки и стрелы, деревянные и железные мечи. Внушительная коллекция.

Я выбрала меч, выкованный из металла, и провела ладонью по лезвию. Вот это поворот, он затуплен! Надо же, а я думала, что здесь, как у любых других варваров, всё познаётся на практике. Даже утром я успела смириться с мыслью, что смогу себя поранить или изувечить, а тут выясняется, что существует техника безопасности. Слабенькая, но есть.

С Ри мы пробирались к чучелам, и я пыталась замахнуться. Получилось, но с таким же успехом я могла бы махать пилкой для маникюра. Долго ждать раздражения не пришлось, оно только и делало, что поджидало, когда моё последнее терпение кончится и появится возможность поглотить меня и мою волю.

Беспорядочно била по манекену, по соломенным рукам, плечам. Если бы не тупое лезвие, то отсекла бы деревянную шею. Пот лился по моей спине, моментально становясь холодным, капелька стекала по виску и терялась в мехах плаща, ладони болели, скорее всего, я заработала себе пару-тройку мозолей. Агрессия потихоньку отступила, и я без сил роняю меч на заледенелую почву. Кусок кованого металла с лязгом упал на землю. Я тяжело дышу и чувствую, как горят щёки, и сердце готово выскочить из груди.

По-умному, сейчас бы не мешало подобрать полы плаща и дать дёру со двора, но меня захлестнул азарт и какое-то ребяческое озорство.

— Ваше высочество, — Ри говорила тихо, или это у меня уши заложило, — скоро сюда придут люди. Нам пора.

— Давай ещё минутку? Ты не представляешь, как это весело, — я протёрла тыльной стороной ладони пот со лба и стряхнула с мехового воротника снег.

— Мы попробуем прийти сюда завтра, — Ри поежилась от холода, — и послезавтра тоже. Идёмте.

— Ну, — я проскулила и подняла меч, — не будь занудой, смотри, как это весело.

— Если вас увидят, пойдут слухи…

— Я их пресеку, — честно ответила и просияла опасной улыбкой, — вот так.

Со всей силы замахнулась по чучелу, но удар так и не дошёл, потому что по всему двору раздался грозный и строгий голос:

— Что здесь происходит?

К нам приближался мужчина. Это был высокий широкоплечий человек, и даже с расстояния двадцати шагов можно было разглядеть его седеющие виски и морщины на лице. Впалые щёки и взгляд незнакомца вызывали желание спрятаться куда-нибудь и не высовываться. Но иногда не стоит потакать своим желаниям.