— Я уж точно не хотела развеселить вас, Ваше высочество.

Я злилась и совершенно не понимала, почему мне так хотелось задеть его, перед глазами заплясали искры, а освещение зала стало намного ярче. Воздух стал тяжёлым и будто осязаемым, а также горячим, словно кто-то разжёг горелку прямо рядом с нами.

— Тристан, я хочу уйти. Составишь компанию?

Принц кивнул и повёл меня к большому окну. Из-за духоты в зале морозные узоры на стекле растаяли, и я могла видеть через него две большие луны.

— Вы знали, что я плохо учила астрономию? — мило улыбаюсь принцу, пока он заворожённо смотрит на тёмное звёздное небо.

— Я тоже, — он упёрся ладонью в деревянную раму. — Но вот здесь созвездие Зарга и самая яркая его звезда. А это созвездие Бешеных Псов. А это Пояс Мечника.

Он указывал пальцами, но я видела лишь тёмно-синее полотно с миллионами мелких кристалликов. И две луны. Это было очень необычно и красиво. Я привыкла к одному спутнику, а сейчас видела два рогатых полумесяца, словно отражения друг друга.

Раздался звук открывающихся дверей, и голос отца:

— Клавдий, друг мой!

— Генрих! Простите, ваше величество!

Мы отвлеклись на картину, развернувшуюся посреди зала. Отец радостно приветствовал не самого симпатичного и уж точно совсем не пропорционального мужичка.

— Кто это? — задаю вопрос Тристану. Вид его говорил о серьёзных раздумьях. Появилась складка между бровей, нижняя губа немного выставлена, а взгляд расфокусирован.

— Это посол вашего королевства. Он жил у нас задолго до войны, и уж тем более, твоего рождения.

— Неприятный тип.

— Да, он любил в красках описывать каждый шаг твоего отца. Моему отцу он докладывал о каждом решении твоего.

— На миротворца он не тянет.

— Он всего лишь посол, плотно осевший в нашей стране.

— А это кто?

Смотрю на высокого плечистого парня. У него волосы короче, чем у принцев, причёска не по местной моде, а сюртук слишком прост, хоть и сидит идеально.

— Это его сын, — он взял меня под локоть, — идём, думаю, его величество захочет тебя представить.

Мы приближались к беседующим мужчинам. Внутри поселилось неприятное ощущение от осознания того, что чужому человеку отец был рад больше, чем мне — родной дочери, столько лет жившей за сотни миров от него.

— А вот и она. Знакомься, Клавдий, это моя дочь.

Он сказал это с такой гордостью и благоговением, что я даже поверила в его отцовскую любовь.

— Добрый вечер.

— Ты не прав, Генрих. Она не просто красавица, она великолепна, достойная преемница богини Камы, — тараторит посол, активно жестикулируя и почесывая жидкую козлиную бородку на трёх лишних подбородках. — Дитя, имею честь представить моего единственного сына, мою опору и надежду, Дерека, — он растянул пухлые губы в улыбке. На вид, как улитка без раковины. — Нет, но ты, в самом деле, решил отдать эту жемчужину за скандарского сопляка? — продолжал распыляться неприятный мужичок.

Я обернулась туда, где недавно стоял Тристан, но его там не было.

Официально заявляю. Клавдий тоже крыса, прыскающая ядом за спиной у других чинов.

— Клавдий, это не обсуждается. Если не этот союз, то больше ничего не защитит нас от его армий. Фауст слишком горд и спесив для своего возраста.

— Просто старый дурак, — сказал посол.

— Вам интересно слушать этих болтушек? — прошептал рядом со мной Дерек.

У него был приятный голос и привлекательная внешность. Он не был похож на скульптурные черты скандарских принцев, но простота его лица придавала ему какое-то экзотичное обаяние.

— Отнюдь.

— Я могу предложить вам вино? — его карие глаза смотрели прямо в мои, не оставляя возможности ответить отказом.

— С самых югов Скандарии? — мои губы сами расплылись в приветливой улыбке.

— Этого ничем не приметного острова, с одной плантацией винограда? О, нет. Отец добыл бочонок коллекционного вина из Устилады. Вкуснее его вы ничего не пробовали, я уверен.

Да я, в принципе, ничего особо не пробовала в этом мире.

Мы идём к столикам. Рядом с тем белым вином, которое я пила, стояло багряное, наполняющее бокал всего на треть.

Дерек подал мне бокал, перед этим разбавив его водой до краёв.

— Крепкий напиток, — пояснил он.

Осматриваюсь в поисках Тристана, но упираюсь взглядом в его брата. Он прожигает во мне дыру своими пристально наблюдающими синими глазами. Не отрываясь от меня, залпом выпивает густоватое неразбавленное вино Устилады. Рядом с ним Моргана, и она тоже не сводит с меня недовольный взгляд. Ну, а этой-то особе я чем не угодила? Делаю глоток и отвожу взгляд от этой сладкой парочки.

Вино кислое. Перекатываю его во рту. Чувствую, как раскрывается букет вкуса. Но я ничего не понимаю в алкоголе. Кажется, я ощущаю вкус граната, чего-то очень вязкого. Возможно, малина. Клюква? Вишня?

— Как вам? — Молодой человек отпивает из своего бокала немного напитка. Замечаю, что свой он разбавил чуть меньше.

— Необычно, — делаю ещё один маленький глоток, тут самое важное не перестараться и в пылу опьянения не начать приставать к малознакомому парню на глазах у всего высшего общества.

— Это очень редкое вино. Его выдерживают в тепле по особому рецепту, затем выпаривают, чтобы загустело, и снова выдерживают. Крепкие мужчины Устилады могут употреблять его в густом виде. Вино из Скандарии для них всё равно, что вода. А нам, не привыкшим к такой крепости, приходится разбавлять, тем самым снижая градус.

— Очень интересно. Вы много путешествуете?

— Я сопровождаю отца в его поездках. Он старается уделять мне как можно больше внимания. Когда не стало мамы, он замкнулся…

— Простите, я не знала…

— Вы извиняетесь за то, что вино развязало мой язык? Да полно, Ваше Высочество, — он отставил свой бокал.

— И много мест вы повидали? — Стараюсь говорить меньше, чтобы не показать, что вино уже прилично затуманило мой разум.

— Достаточно, чтобы скрасить один вечер приятной леди. Что скажете?

— Предлагаете сбежать? — Да, возможно, свежий воздух пошёл бы мне на пользу.

— Как можно? — Хитро улыбнулся Дерек, — принцессы не сбегают, они просто уходят, когда посчитают нужным.

— Весьма заманчиво. Но как можно, что подумает обо мне жених?

— Мы ему не скажем.

— Не скажете чего?

Я обернулась. К нам подходили скандарские принцы. Оба напряжены, но Каспиан всё же сильнее. Ещё мгновение, и он будет готов разнести всё в щепки.

— Не скажем, что вино Устилады немного вкуснее скандарского урожая, — буркнула на вопрос его Высочества.

— Фрея, идём, потанцуем, — Тристан снова взял меня за руку, и я почувствовала, как он был напряжён.

— Что произошло?

— Всего лишь неприятный разговор с отцом.

— Чьим? — глупо спрашиваю, но вдруг он слышал слова посла.

— Со своим, разумеется. Он умеет испортить настроение, — он горько усмехнулся и ровно выдохнул, когда я прижалась к его груди лбом.

— Твой брат тоже в разговоре участвовал?

— Нет, он от природы нервный. Сегодня особенно.

— А мне кажется, он тебе завидует.

— Серьёзно?

— Да. Ведь у тебя есть выбор. А у него нет.

— Мы не выбираем, кем становимся. Положение в обществе решает за нас всё.

— Ты прав, но согласись, если бы не наш брак, у тебя было бы намного больше воли.

— Согласен, — он расслабился, черты лица смягчились, но глаза ещё были печальными. — Но я предпочитаю не фантазировать. К чему тешить себя несбыточными мечтами?

— Иногда это успокаивает. Просто представь, как было бы приятно хоть на мгновение представить, что ты сидишь на корме корабля, держишь за талию любимую девушку, а вам в лицо брызжут солёные морские капли.

— Это не мои мечты.

И не мои тоже. Подумаешь, вспомнила кадр из фильма, при просмотре которого я обливалась крокодильими слезами.

— А какие у тебя?

Тристан только открыл рот, но закрыл так быстро и крепко, что я всерьёз запереживала, как бы он не раскрошил свои зубы. Губы сжались в тонкую линию.