— Что-нибудь придумаем, — отмахнулся я. — Сейчас главное — добраться живыми.

Он умолк ненадолго, погрузившись в размышления, а затем неожиданно громко, с нескрываемой злостью в голосе воскликнул:

— Вот же ювийские ублюдки! Будь нас немного больше!..

— Это были не ювийцы.

— В смысле?

— Всё подстроено Бьердами.

От удивления Рони опустил ноги вниз, принимая вертикальное положение, и уставился на меня:

— Что?.. Ты в своём уме?

— Кому из ювийских командиров придёт в голову нападать на заброшенную деревню? Кто станет рисковать целым подразделением с двумя боевыми магами?

— Эйдан, по-моему, это какой-то бред…

— Ты слышал их голоса?

— Какие ещё голоса?

— Они кричали на нашем, зувийском языке! Ни слова на ювийском. Ты разве не заметил?

Глаза Рони расширились от изумления. Несколько секунд он ошарашенно смотрел на меня, пытаясь осознать сказанное, а затем недоверчиво переспросил:

— Подожди… Ты хочешь сказать, что Садрок специально направил нас в Азерон?

— Да!

— Ты правда считаешь, что он знал о нападении?

— Я понятия не имею, что известно Садроку, но в одном уверен точно: он действовал по приказу Бьердов.

— У тебя нет доказательств.

— Рони… — вздохнул я. — Забудь о доказательствах.

— Зачем Бьердам устаивать это в самый разгар войны?

— А ты как думаешь? Забыл, почему я попал в твою воинскую часть?

— Не забыл, но идти на такое из-за какой-то драки? Прямо во время войны? Рискуя жизнями своих людей?

— Во время осеннего бала я одолел в дуэли Ганнера Бьерда на глазах у королевской семьи, — медленно сказал я. — Его Дом воспринял это как оскорбление.

— Погоди, о какой дуэли речь?

— Дуэль чести.

Рони смерил меня долгим, испытующим взглядом, будто пытаясь понять, не шучу ли я:

— Ты не рассказывал.

— Ты ничего не слышал об этом?

— Я живу на краю Оикхелда, Эйдан, — устало ответил он. — Я не интересуюсь столичными делами.

— Что ж, теперь ты знаешь, с чего всё началось, — сказал я. — После этой дуэли меня пытались убить артефактом. Затем, когда не вышло, на меня наложили проклятие прямо во время турнира. А под конец учебного года Ганнер вместе со своим дружком поджёг дальнее крыло академии, где я жил.

— «Поджёг»?

— Я поймал его с поличным.

Лицо Рони прояснилось:

— И тогда ты избил его.

— Да.

— Он понёс хоть какое-то наказание?

— Моё слово против его, — усмехнулся я. — А на суд, как ты понимаешь, Бьерды оказывают серьёзное влияние. Одного обвинения оказалось недостаточно.

— Подожди, а как же Зал правды? Если ты всё видел, мог же доказать.

— И выдать все свои секреты?

Рони издал короткое «О» и замолчал.

Полуденное солнце безжалостно палило с небес. Жара была невыносимой — казалось, даже воздух плавился и дрожал от зноя. Я стянул с себя рубаху и обмотал ею голову на манер тюрбана.

Рони постепенно восстанавливал свои магические силы, по крупицам собирая растраченную энергию, но мы решили пока поберечь этот бесценный ресурс — опреснять морскую воду средь бела дня казалось непозволительной роскошью. Лучше было потерпеть до вечера, когда жара спадёт.

Время от времени я обшаривал взглядом линию горизонта, до рези в глазах всматриваясь вдаль в надежде различить спасительную полоску земли. Но куда бы ни устремлялся мой взор, повсюду расстилалась лишь бесконечная водная гладь.

Просто оставаться на плаву с каждой минутой становилось всё более изнурительной задачей. Мышцы ног и рук ныли от напряжения, а солёная вода то и дело заливала лицо, заставляя жмуриться и откашливаться.

Странное дело: всю свою жизнь я провёл у моря, купаясь и ныряя с малых лет, но никогда прежде мне не доводилось проводить в воде столь долгое время без передышки. Теперь я начинал понимать, сколько сил это отнимало на самом деле.

По расчётам Рони, течение должно было привести нас к другому проливу к концу второго дня, поэтому я старался не унывать. Нужно лишь немного потерпеть.

Когда начало темнеть, он наконец решился использовать магию и опреснить воду. Я долго не мог напиться с его ладони, одержимый жаждой.

— Не думал, что будет так сложно, — признался он.

— Опреснять воду?

— Плыть, — невесело усмехнулся Рони. — Ноги задубели. Будь тут хоть какая-нибудь жалкая деревяшка…

— Могу исцелить мышцы Мраком, — предложил я. — Станет легче.

— А ты не можешь наполнить меня его энергией?

— Даже не думай.

— Почему? Если ты…

Он вдруг осёкся на полуслове и тыкнул пальцем мне за спину:

— Смотри! Там что-то плывёт!

Я обернулся и различил огоньки.

— Рони, это же корабль?

— Да!

Поначалу приближающееся судно казалось крошечной точкой, но с каждой минутой оно становилось всё больше и различимей. В какой-то момент корабль поравнялся с нами — до него было едва ли полсотни метров.

— Что думаешь? — тихо спросил я.

— Можно подать сигнал.

— А если это ювийцы?

— Мы сейчас ближе к Лаубиену, чем к Юви, — сказал Рони. — Да и корабль всего один. По-моему, оставаться в воде рискованнее, чем звать на помощь.

Я ещё раз всмотрелся в ночную даль, пытаясь разглядеть другие суда, но горизонт был пуст и спокоен. Нельзя было упускать такой шанс.

— Хорошо, — произнёс я, нащупав кинжал на поясе. — Если это всё же ювийцы, то главное, чтоб там не было магов. С обычными бойцами мы разберёмся.

— Значит, подаём сигнал?

— Давай, — кивнул я. — Действуй!

Рони поднял руку к небу и послал небольшой, но яркий магический огонёк в сторону корабля. Выждав несколько секунд, он повторил это ещё два раза.

— Плыть навстречу не будем, — сказал он. — На водную стихию энергии уходит больше всего.

— И не нужно, — произнёс я. — Сохрани силы.

Вскоре до меня донеслись неразборчивые крики. Рони сотворил огонь вокруг руки и замахал ей, что было сил. Корабль начал потихоньку замедлять свой ход. Судя по всему, команда спустила на воду шлюпку. Я внутренне собрался, готовый в любой момент войти в поток Мрака.

Шлюпка с факелом на носу всё приближалась. Голоса становились громче, но я, как ни старался, не понимал ни слова.

— Что за язык? — шёпотом спросил Рони.

Что-то в их говоре было странное — какие-то неуловимые нотки, которые, кажется, я уже слышал.

— Точно не ювийский и не эльфийский, — продолжил Рони.

— Вампиры, — наконец озарило меня.

— Ты уверен?

— Не до конца, — сказал я. — Не расслабляйся раньше времени.

Шлюпка подплыла совсем близко, и я вцепился в её борт. Нас с Рони ухватили и рывком затащили внутрь.

— Спасибо… — поблагодарил я, осторожно вглядываясь в лица спасителей.

Один из них что-то произнёс, но я беспомощно развёл руками, давая понять, что не понимаю его языка. В свете факелов мелькнули клыки, и у меня отлегло от сердца — значит, правда вампиры.

— Мы не знаем ваш язык, — медленно и громко произнёс Рони, старательно выговаривая каждое слово. — Не понимаем вас.

— Лад-но, — по слогам сказал тот, что сидел напротив меня. — Ладно.

Мы поплыли обратно, и вскоре взобрались на сам корабль.

— Кто такие будете? — на удивление чётко и с еле уловимым акцентом спросил мужчина, который был одет заметно лучше остальных. — С Оикхелда?

— Позвольте узнать, я говорю с капитаном?

— С капитаном, — ответил мужчина, сверкнув клыками. — Так откуда вы?

Я ещё раз огляделся и ответил:

— С Оикхелда.

— А конкретнее?

Интуиция подсказывала, что врать не стоило, поэтому ответил честно:

— Мы из оикхелдской армии. Моё подразделение было размещено в Азероне, недалеко от границы. После ночной атаки пришлось прыгать в воду — вот и оказались здесь.

— Смотрю, от подразделения-то ничего не осталось, раз вас всего двое, — сказал капитан и представился: — Меня зовут Якиф кир Нахзир.

— Эйдан Кастволк.

— Рони Однер.