Передо мной бесценный опыт многих поколений. Просто протяни руку и возьми его.

Я открываю дюжины ссылок на своем планшете. Учебники, научные труды, физические теории, чертежи различных устройств, оружия, техники и приборов…

— Да так, Ас, сущая малость — надо кое-что хорошенько запомнить… Если быть точнее, запомнить буквально все общедоступные знания этого мира. — Ухмыляюсь я и слышу в ответ грязные ругательства на латыни.

— Давай… сделаем перерыв.

— Ты можешь поглотить всю человеческую память за целую жизнь, но не можешь поглотить… — Я быстро пролистал к оглавлению. — Учебник физики за восьмой класс?

— Это другое. Люди — одинаковые, как только ты стал высшим демоном и научился поглощать их души — то они мало чем способны тебя удивить. Все вы не отличаетесь друг от друга… Информация же тут — иного порядка, слишком абстрактная, слишком сложная. Нам нужно найти кого-то, кто это все знает и поглотить его. Тогда я смогу понять…

— Тебе и не надо понимать, просто запоминай. Думать я за тебя буду.

Недовольное рычание раскатилась по парикмахерской. Хорошо, что его слышал только я.

— Следующий! — Наше безмолвное препирательство прервал женский голос.

Я поднялся с небольшого и потертого диванчика и прошел вглубь комнаты, где женщина подметала волосы от предыдущего клиента. Занятно. Столько людей потеряло работу, а парикмахеры как были, так и остались. Наверное, потому что мало кто был готов доверить машине свою голову…

— Налысо, будьте добры. — Попросил я, пока парикмахерша фиксировала накидку.

Место, в которое я собирался — точно не стоило ходить с фиолетовым ирокезом. Честно говоря, и татуировку на лице стоило бы свести, но это займет неоправданно много времени. Так что, прощай фиолетовая шевелюра… Чик-чик.

Из салона я вышел, сверкая лысиной. Не сказал бы, что это значительно пошло на пользу моему внешнему виду, но хотя бы теперь я мог надеяться, что меня не завернут еще у входа в здание.

По крайней мере, меня должны сначала выслушать, а уже потом выгонять. Быть может, туго перебинтованная рука поможет надавить на жалость? Если же нет, в другой было секретное оружие.

В хлопчато-бумажном, насквозь экологичном пакете стукались друг об друга совсем не экологические стеклянные емкости с довольно дорогим коньяком.

Район, в который я направлялся — не был элитным, но определенно был выше среднего. Жилищный комплекс человейника массивным квадратом загораживал солнце, создавая вечный полумрак. Подземная парковка, небольшой двор с клумбами, чахлыми от недостатка света.

Пройти на территорию комплекса проблем не составит, к счастью, он не был закрыт от посетителей. Попасть в холл тоже будет легко, благо цифровой код для этого я до сих пор помню наизусть… а вот дальше начинаются проблемы, так как я встречусь с консьержем, в чью задачу как раз и входит отсеивать нежелательных лиц. В зависимости оттого, дало ли недавно нагоняй начальство, этот отсев могут проводить как на отвали, так и весьма строго. Вплоть до того, что даже курьеры будут вынуждены оставить заказ в холле.

Если на ресепшне будет Яна, думаю проблем не возникнет. Обычно она смотрела на такое сквозь пальцы. А вот если Игорь… Что ж, тогда будем надеяться, что коньяк поможет задобрить этого престарелого вахтера. А если нет — я всегда могу подождать, когда он сменится.

Хм, пожалуй, все же стоит заглянуть в магазинчик и взять шоколадку.

Минимаркет практически пустовал. Один угрюмый работник вяло раскладывал товар. Два автоматизированные кассы безмолвствовали, в отличие от парикмахеров — кассиров новая эпоха не пощадила.

Как не пощадила и натуральные товары.

Я задумчиво стоял у полки, перебирая шоколадки. Содержит на 20% больше натурального пальмового масла и на 80% меньше трансжиров. Состав: сахар, красители, ароматизаторы какао, идентичные натуральным. Возможно, стоило бы ужаснуться, но с другой стороны — даже такое голодающие жители Первого Герцогства сочли бы за великое счастье. Груды еды и даже совсем без охраны. Страна, в которой можно умереть от ожирения, а не от голода. Для них это было бы сказками. Раем.

Вот только это совсем не походило на рай.

Я не мог не думать о том, где общество повернуло не туда. В какой момент мы все слишком обленились, решили, что уже достигли финальной точки развития? Когда стали потчевать на лаврах, из-за чего закономерно покатились вниз?

Не найдя правильный ответ, я рискую, что приведу еще один народ к тому же итогу. Если через века мы сделаем круг и вернемся ко всему этому — насколько это будет хорошо, а насколько плохо?

От философских размышлений меня отвлек грохот консервных банок, что сыпались на бетонный пол. Девчушка лет пятнадцати в грязных кедах карабкалась прямо по стеллажам, скидывая горошек с кукурузой на пол. Кое-как закрепившись среди банок фасоли, она достает из кармана куртки баллончик, встряхивает его пару раз и щедро заливает черной краской ближайшую камеру.

— Вот дерьмо, а мне потом это расставлять… — Унылым голосом ворчит рабочий, но не делает ни единой попытки помешать хулиганке.

— Не лезь не в свое дело! Твоя работа — товар раскладывать, вот и раскладывай, пока я тебе форму не испортила! — Визгливо отвечает она, взмахнув баллончиком с краской, после чего бодро кричит в сторону касс. — Зеро, тут все готово!

Хмыкнув, я беру со стеллажа шоколадку подороже и направляюсь к автоматизированным кассам. Хулиганство — обычное дело в наше время. Не факт даже, что полиция приедет, у них всегда есть дела поважнее.

Одна из двух касс уже была слегка разобрана — створка корпуса висит на одном болте. Худощавый парень в солнечных очках откладывает электрическую отвертку в сторону, после чего чуть ли не с головой ныряет в аппарат, чтобы вставить кабель куда-то в его недра.

Планшет парня пищит, сигнализируя об успешном подключении устройства.

— Хакаешь терминал? — Интересуюсь я, параллельно оплачивая покупку на второй кассе.

— Даже если хакаю, тебе-то какое дело, лысый? — Бросает он, начиная свои манипуляции.

— Мне — может и никакого, но если ты обокрадешь магазин, вон у того парня будут проблемы.

— Ха. Тогда почему меня пытаешься остановить ты, а не он? — Фыркает хакер.

— Разумно. — Признаю я и поворачиваюсь к работнику, что смиренно прибирает скинутые на пол консервы. — Эй, а ты не хочешь его остановить?

— Мне за это не платят. — Гнусавит работник магазина. — Зачем мне на ровном месте неприятности наживать?

— Ты боишься этого пацана?

— Не боюсь, но… ну его, еще с несовершеннолетними связываться. Он сам себе синяков поставит, а потом меня будут по судам крутить. Пусть делает что хочет, плевать.

— Вот-вот, правильно мыслишь. — Поддакивает пацан. — А ты, дядя, как до своих лет дожил, если не научился не лезть в чужие дела? Или тебе руку как раз потому и сломали, что куда не надо лез?

Я поджимаю губу. Пожалуй, это самая главная наша проблема. Никому не до чего нет дела. Всем на все глубоко плевать. Даже на самих себя.

— Знаешь что? — Ставлю пакет я на пол и кладу руку ему на плечо. — Я решил, что мне все-таки есть до этого дело. Прогуляемся до твоих родителей.

— На кладбище, что ли? Может, и прогуляемся, если я старшим…

Тонкий писк уни прерывает наш разговор. Моего уни. Входящий вызов.

— Ну кто звонит в такой момент? — Сквозь зубы произношу я, убираю руку с плеча. Увы, забинтованной демонической лапой отвечать было бы несподручно.

Неловко раскладываю планшет одной рукой.

Номер определен и записан, как Распорядитель Краков.

Пожалуй, я ничего не потеряю, если отвечу.

— Слушаю.

На экране возникает упитанный мужчина, азиатской внешности. Он щурится, после чего восклицает.

— Ого, я тебя не узнал. Это хорошо, что ты побрился, прическа мешала бы шлему.

Шлему? Он имеет в виду виртуальный или настоящий?