— Ты права, наш лорд столь занятой, что у него нет времени на бесполезных людей. Такова природа власти, она требует всего тебя. Но взамен он имеет замки, богатства и слуг.

— Я хотела бы вернуться в те времена, когда мы вдвоем замерзали в палатке…

— Ну, тогда тебе просто снова нужно стать полезной. Стать сильнее. Богатство — это ничто, сильный человек сам добудет его. Семейное древо — это ничто. Каждый род имеет в основе человека невероятной силы. Сила — это то, что тебе нужно заполучить. Будь твоя сила на уровне архимага, ты бы легко вернула себе свое место.

— Я и пытаюсь… Но выходит не очень. — Депрессивно прижала свои уши девушка.

— Знаешь… — Заговорщически понизив голос, произносит рыцарь. — Если ты хочешь стать сильнее есть один способ. Помнишь книгу, которую я помогал переводить?

— Ох, вы про ту самую книгу Алекса Хорнета… Я не уверена, что это хорошая идея.

— Ну, вроде как ему это не навредило, так что ты подумай… Позиция! — Спешно произнес сэр Трей. Не стоило смешить в этом вопросе, пожалуй, он и так намекнул слишком в лоб.

Девушка поднялась с пола, отряхнула хвост и выставила перед собой меч. Ее движения были слегка рассеянными, а это значит, что она задумалась.

Видя зародившееся в ее глазах сомнение, сэр Трей довольно улыбнулся. Тщательное спрятанные копии книги Хорнета ждали своего часа. О, да, он был бы глупцом, если бы не оставил себе копии материалов, когда изучал дневник. И был бы еще большим глупцом, если бы сразу начал практиковать эти техники.

Теперь удача повернулась к нему лицом.

Похоже, он наконец-то нашел, на ком можно испытать эти древние знания перед тем, как рискнуть применить их на себе.

Кромешная тьма. Знакомый, треугольный стол.

Вот только в этот раз все места были заняты.

— Добро пожаловать. Снова. — Произнес Астарот, словно отдавая дань традиции.

Выглядит он существенно лучше, чем в прошлый раз. Черные рога сияли, как агаты, а чешуйчатая кожа поблескивала во тьме от лоска.

Впрочем, меня интересовал совсем не он, а третья фигура, что с закрытыми глазами раскачивалась из стороны в сторону и что-то невнятно бормотала.

— Рэн… — Чуть запнулся я, слишком уж непривычно было видеть уже привычное лицо со стороны. — Рэндал Кондор!

Ноль реакции. Лишь продолжающееся бормотание.

— …бхур бхува сухава, тат савинтур вареньям…

Вслушиваюсь, но не могу ничего понять. Какая-то бредовая шизофазия без малейшего смысла.

Бросаю взгляд на демона, но тот пожимает плечами.

— Я тут ни при чем. Я просто позволил ему провалиться сюда во сне. — Виновато рычит он.

Встаю со своего места и подхожу к ученику Дастана. Беру его за плечо и понимаю… что, прямо скажем в неадеквате. В полном отрыве, по уши в рейве или, попросту сказать, под кайфом. Худощавые руки в холодном поту, глазные яблоки эпилептически дергаются, а изо рта доносится лишь бредни.

— Вот дерьмо. И что делать будем? — Спрашиваю я у демона.

— Попробуем еще через пару дней?

— Ну конечно, у нас же вагон времени. Можешь привести его в чувство?

— Temptabo. — С сомнением произносит он.

Я отстраняюсь, пропуская крылатую тушу к телу. Демон запрокидывает ему голову и смотрит в глаза. Постепенно из них уходит наркотическая пелена.

— Servus dominum daemonium humiliter salutat. — Произносит он все еще заторможенным голосом.

— Хоть кто-то знает правильные манеры. Audivi verba tua.- Довольно подбоченивается он.

— Полагаю, ты очухался? — Спрашиваю я у алхимика.

— А это вор, вор. — Ворчит Рэндал.

По мере того как дурь выветривается из его головы, голос становится все более отрывистым и ледяным.

— Я вор не больше, чем ты сам.

— Нет-нет-нет-нет! Ты! Ты виноват! — Он нервно показывает на меня пальцем. — Зачем, для чего ты навлек на себя его гнев?

— Так, давай лучше не будем обсуждать прошлое и сконцентрируемся на будущем. — Примирительно развожу руками я. — Тут одна птичка на хвосте принесла, что ты был дружен с Дастаном…

— А. Ясно. Хехехе. — Нервно смеется он, вздрагивая всем телом. — Вот для чего вы здесь. Конечно.

Он натянуто улыбается и на трясущихся ногах поднимается из-за стола.

Чтобы в тот же миг дать деру во тьму.

— Лови наркомана! — Кричу я и рыбкой бросаюсь ему в ноги, заставляя упасть.

К моему удивлению, я не могу его удержать, он угрем выскальзывает из моей хватки и весьма проворно ползет к границам теневого марева. Я пытаюсь схватить его за ноги, но руки просто проходят сквозь них.

Всего секунда и он без следа исчезает в мареве.

— Твою ж мать, почему ты не помог? — Выругиваюсь я на демона, что просто стоял рядом.

— Я не имею на это права.

— Отлично. Теперь придется вновь повторять ритуал, мы потеряем целый день!

— Смертный, вряд ли он согласится вернуться сюда вновь, если не хочет говорить.

— Бездна! А силой его затащить сюда не можешь?

— Не имею права. Что будем делать теперь?

— Что-что… За ним пойду. — Бросил я и направился к мареву.

— Стой!

Но я уже прыгнул вперед.

От новых технологий многие ожидали прорыва. Человечество наивно думало, что может создать нечто превосходящее себя, интеллект, способный мыслить в сотни тысяч раз быстрее человека. Казалось еще чуть-чуть и новая сущность станет подобна богу, откроет за нас все секреты мироздания, найдет все формулы, излечит все болезни.

Те, кто видел дальше своего носа — били тревогу, требовали притормозить развитие технологий, но кто будет прислушиваться к ним, когда на кону миллиарды долларов?

Только не произошло ни чуда, ни трагедии. Мы не смогли создать что-то большее, чем мы сами. Мы смогли создать лишь искаженные копии. Шутки о том, что менеджера среднего звена заменили нейросетью и никто не почувствовал разницы — перестали быть шутками.

Нельзя прыгнуть выше головы.

Нельзя на базе человека создать что-то, что было бы на порядок лучше. Нейросети могли мыслить быстрее, работать быстрее, но не смогли стать следующим этапом эволюции, оставшись обычным инструментом.

Порой слишком хорошим инструментом.

Смешно, раньше люди боялись, что роботы украдут их места на заводах и останутся лишь творческие профессии…

Вышло все с точностью наоборот. Значительная часть физического труда приходилась на людей. Так было экономически выгоднее.

Постиндустриальные страны получили самый тяжелый удар, и дело не в том, что они обанкротились, вовсе нет, они купались в деньгах, несмотря на повальную безработицу.

Машины заменили собой людей.

Сгенерированный контент занял собой весь рынок развлечений. Алгоритмы подстраивались под каждого, давая ему то, что он хочет. Уникальное и просчитанное до последнего пикселя. Любой сюжет. Любой фильм. Любой жанр.

Проблема была в другом.

Если алгоритмы могут управлять развлечениями, то почему они не смогут управлять социальными сетями? Если нейросеть может сгенерировать фильм, то почему бы ей не сгенерировать выступление политика? Верить нельзя никому, все может быть ложью, а может быть правдой. Никто не знает и всем плевать. Прибавьте к этому то, что миллионы людей потеряли работу, оказавшись заменены нейросетями, и вы получите пороховую бочку, готовую взорваться в любой момент.

Разные страны боролись с этим по-своему.

Кто-то вводил безусловный доход, чтобы умаслить потерявших работу, кто-то пытался решить проблему грубой силой, запретив использовать нейросети вообще. Но в конечном итоге проиграли все. Государства по большому счету стали формальностью, власть оказалась в руках у тех, кто управляет умами. Тех, кто производит контент. Корпораций.

Мир стал помойкой… И в моем случае — буквально.