— Хм, тут какое-то зелье. — Произносит один из них, открыв ларец.

— Дай-ка взглянуть… Никогда такого не видел. — Мотает головой второй, разглядывая шарообразную бутыль.

Длинные строчки рун опоясывают сосуд со всех сторон, а внутри бурлит темно-фиолетовая то ли жидкость, то ли газ. На целебное зелье совсем непохоже. Пить такую гадость никто бы из них точно не решился.

— Просто спрячем и передадим лорду. — С сомнением произносит он.

— Ага, так и сделаем… Смотри, тут еще одна, но уже пустая. — Рыцарь показывает пальцем на пробитую бутыль, возле тела инквизитора.

Ни один из них так и не заметил, как уже почти рассевшийся, едва различимый фиолетовый дымок, втягивается под их латы…

День первый.

Симптомы:

Гипертермия. Кожа зараженного пересыхает и трескается, образуя множественные раны. Кровь выделяет фиолетовый туман, с предполагаемым возбудителем. (Провести дополнительные исследования). Упадок сил, вследствие истощения источника. Возможна потеря дара.

Предположительно не приводит к смерти. Смертельно.

Природа болезни — неизвестна. Магическая?

Вирулентность — высокая. Крайне высокая

Механизм распространения — неизвестен.

Инкубационный период неизвестен. *ДОПОЛНЕНИЕ: От двух минут до десяти часов. Пропорционален силе дара носителя.

Количество зараженных — 8(Зачеркнуто) 25(Зачеркнуто) 416 человек.

Приняты карантинные меры.

День второй.

Болезнь распространяется несмотря на карантин.

Ни маски, ни герметичные костюмы защиты не помогают. Зараза попадает прямо в организм, минуя все барьеры. Количество зараженных от 800 до 1000 человек. ×1321

Усилены меры карантина.

Продолжается наблюдение за больными.

Усугубление симптомов. Подозрение на отказ внутренних органов.

По требованию Герцога, несмотря на карантин, к больному был приглашен целитель

Попытки исцеления традиционными методами безрезультативны

*Есть вероятность, что целебная энергия вредна, после процедуры пациент демонстрировал резкое ухудшение состояния.

**Целитель переведен в карантин.(Болен)

На предложение опробовать экспериментальную терапию Герцог ответил категоричным отказом, цитирую «Лучше умрет как рыцарь, чем станет одержимым». (Попытки объяснить, что это не так работает ни к чему не привели).

32 часа и 14 минут с предполагаемого момента заражения. Пациент 0 — скончался. Возраст — 36 лет, Стихия — Металл, ранг силы Старший Адепт.

Дополнение: Выявлена существенная разница в скорости развития болезни у простых людей и одаренных…

Я откладываю перо, которое с трудом держал в толстых перчатках.

Поднимаю перчатку ближе к окулярам противогаза. Черный, демонический коготь опять разрезал асбестовую ткань. Вздыхаю и почесываю рога, что туго натянули капюшон. Делать хоть что-то в доработанном костюме огнеметчика было тяжело, но приходилось его носить постоянно. Не потому что он мешал заражению (к сожалению болезни было вообще плевать на преграды), а потому что скрывал демонический облик. Нервы и так у всех были на пределе, а слоняющийся среди больных демон вряд ли привел бы к чему-то хорошему. И так слухи ходили не самые лучшие…

Увы, по-другому было никак. Этот облик, пока что был единственным найденным способом противостоять заражению. Стоило лишь расслабиться и перестать черпать силу из бездны — как любой контакт с больным заражал меня как обычного человека.

Все форма была хороша, только вот думать становилось трудно, приходилось постоянно записывать мысли, чтобы ничего не забывать. Так, о чем это я?

Протерев окуляры, я вновь склоняюсь над походным столиком. Табурет жалобно скрипит под весом. За стенкой палатки слышен надрывный кашель. Кашлял кто-то из моих солдат, ведь кашель чаще всего наблюдался у неодаренных…

Да, точно. Зависимость от силы дара… Какую бы природу ни имела болезнь, что-то магическое в ней было точно. Иначе объяснить то, что на обычных людей зараза воздействовала на порядок слабее — я не мог. Если заболевший рыцарь уже через десять-двенадцать часов не мог стоять на ногах, то заболевшие солдаты, пусть и шмыгали носом, но даже сейчас могли передвигаться.

Я беру в руки перо, обмакиваю его в чернильницу и, сверяясь с докладной запиской, вывожу слова.

Симптомы заражения у людей без дара:

Мышечная слабость, кашель, тошнота, головная боль…

Обмакиваю перо и замираю.

Хотя были и схожие симптомы, часть все же отличалась. Что хуже всего, нельзя было точно сказать, заболевание вирусное, бактериальное либо же это просто какое-то проклятие. Неправильное лечение лишь ухудшит ситуацию, а экспериментировать над своими людьми я не хотел.

Не хотел, но придется.

Попытка поэкспериментировать над больными рыцарями не удалась, Герцог уперся рогом.

Паллиативная терапия — это тупик. Попытка выявить возбудителя закончились провалом. Неудивительно, ведь без нормального оборудования это было крайне тяжело.

Фалькон уже отправился в путь за микроскопом, а заодно за некромантом. Какой бы природы ни была эта дрянь — передвижной обеззараживатель не повредит.

Но пока его нет, придется как-то справляться самим. Пусть даже это будет рискованно.

— Адъютант! — Рявкаю я со всех сил. Резиновая маска гудит, приглушая голос, но даже так он разносится на десятки метров.

— Да! — Звучит снаружи ответный крик.

Только так, криками и приходилось переговариваться. Подойти даже на три метра к потенциально больному — было смертельно опасно. Пять метров, не ближе — такие были требования ко всем.

— В каком из лазаретов находятся те, кто заразился вчера днем?

— Первый, четвертый и пятый, сэр. Юго-восток, сэр!

— Хорошо. Отойди подальше, я выхожу…

Лагерь, что раньше занимал лишь обратную сторону холма — сейчас раскинулся кучками по всему полю. Большая часть прошлых суток ушло на то, чтобы организовать карантинные зоны.

Я иду впереди, разглядывая неровные, впопыхах переставленные палатки. Те, кому повезло избежать заразы — разносят еду, оставляя ее на земле рядом с кострами. Горячая пища и костры — единственное, что согревало людей посреди холодного, осеннего поля.

Худшее место, чтобы заболеть.

Рыцарская лошадь, явно у кого-то реквизированная, тащит повозку с топливом для костров. Ее морда прямо-таки выражает брезгливое презрение к своему занятию, но сидящий на козлах Дорван крепко держит поводья.

Завидев меня, он пригибает голову и натягивает белую повязку повыше на лицо. Зря беспокоится, то, как в нашей армии оказалась явно рыцарская лошадь, сейчас меня интересует в самую последнюю очередь.

Экипаж проезжает мимо, а я продолжаю свой путь к стоящим в отдалении от всех, шатрам. Первый и наиболее крупный — был штатным полевым госпиталем. Толстый брезент, металлический каркас и даже буржуйка внутри. Сюда-то и поступили первые больные солдаты…

На мою голову.

Ведь там же находились и те, кто получил ранения в битве, но до кого руки целителя еще не дотянулись.

Внутри было всё куда менее технологично, что представлялось снаружи. Больные просто лежали на грудах лапника, изредка поверх которых были постелены шкуры. Я приветственно киваю истопнику-солдату. Он болен, но еще стоит на ногах.

Замечаю, что его руки покрыты сукровицей, а коша потрескалась.

Плохой знак.

— Почему не доложили о новых симптомах?

— Обхода еще не было, командир… Я в порядке. Они даже не болят, кожа будто онемела.

— Возвращайся на свое место.

— Есть!

Я открываю топку небольшой печки и закидываю оставшиеся поленья. Тщательно мою перчатки, даже несмотря на то, что скорее всего это бесполезно. Направлюсь к больным. Сосновые ветки хрустят под ногами, аромат хвои перебивает запахи болезни. Первым делом я направляюсь к дальней лежанке, что даже в полутьме словно объята огнем от красных волос.