Потом, когда Вадим иссякает, мы какое-то время едим в тишине, пока Марина, сидящая напротив, холодно посмотрев в мои глаза и при этом сладко улыбаясь, не обращается ко мне.

– Вероника.

– Ника, – тут же поправляю ее я.

– Ника, расскажи что-нибудь о себе.

Пожимаю плечами.

– Да мне нечего рассказывать. Я учусь в университете на экономическом факультете.

– Чем занимаются твои родители? – продолжает расспросы Марина, а я мрачнею.

– Они погибли.

– Извини, – произносит она, замолкает, а потом заявляет:

– Но зато теперь тебе подфартило.

В недоумении таращусь на нее.

– В чем?

– Ну как, ты отхватила молодого, обеспеченного и такого красивого мужчину.

– Марина, прекрати, – вмешивается в разговор Максим.

– Почему? Ты такой завидный жених, а Ника...

Смотрю на нее в упор, ожидая, какую гадость она скажет мне.

– А Ника – невероятная девушка, – произносит мой любимый МММ, рассерженно смотря на сестру. – И я люблю ее!

– А Ника … обычная девушка, – все-таки произносит стерва, подчеркивая слово «обычная».

Вадим, решив сгладить не слишком приятную ситуацию, поворачивается к жене и возражает:

– Марина, Максу-то лучше знать.

Она переводит взгляд на него и окатывает холодным презрением.

– Да и тебе тоже.

Ситуация за столом накаляется, и я боюсь, что это закончится крупной ссорой, но Вадим за несколько минут виртуозно рассеивает витающую в воздухе напряженность, просто снова взяв в свои руки инициативу и продолжив рассказывать нескончаемые истории, не давая Марине высказываться на другие темы.

Ощущение: ужин длится бесконечно. Я уже порядком устала, но сижу молча и стараюсь слушать хозяина дома, хотя мое единственное желание остаться наедине с Максом. Я так соскучилась по нему за неделю, что безумно хочу похитить его у всех. Жду не дождусь, когда смогу почувствовать его кожей, насладиться прикосновениями, а не сидеть и улыбаться, как кукла.

Неожиданно рука Макса под столом ложится на мою коленку и поднимается немного вверх. Все мое тело незамедлительно реагирует на его прикосновение. Опускаю глаза в тарелку, чтобы никто не заметил, как потемнели мои зрачки, и пытаюсь успокоиться. Однако у меня никак не получается это. Для того, чтобы прийти в себя, мне как минимум надо скинуть его руку со своей ноги, но мне так приятно чувствовать тепло ладони, что я балансирую на грани разоблачения.

– Пойду проверю детей! – слышу голос Марины, и он приводит меня в чувство.

Макс поднимается следом и, поцеловав меня в макушку, шепчет:

– Я скоро.

Растерянно перевожу взгляд с уходящего Максима на Вадима. Он серьезно смотрит на меня.

– Вероника, Макс рассказал мне о случае в заброшенном доме.

Вот в чем дело. Вот мне и открылась истинная причина этого странного позднего пятничного ужина. Поэтому Максим не отказал, а привез меня сюда уставшую и недовольную. Возможно, он сам попросил об этом Вадима.

Хмурюсь. У меня нет желания говорить о случившемся, но я понимаю, что отмахнуться от этой темы не получится.

– Вадим, я уже совсем не уверена, что меня толкнули. Возможно, это страх сыграл со мной злую шутку, и я просто оступилась…

Я не очень верю, что он купится на мои отмазки, но таким образом я пытаюсь уменьшить значимость произошедшего инцидента.

– Ты пообещала Максу больше ничего не предпринимать, но я хочу, чтобы мне ты тоже пообещала это.

Гляжу в его теплые глаза и вижу в них беспокойство. Так, наверно, отец смотрит на дочь, когда переживает за нее, но я могу только догадываться об этом, поскольку рано потеряла его. В любом случае я понимаю, что Вадим действительно хочет уберечь меня от глупостей, которые я могу наделать, и скрепя сердце, говорю ему то же, что недавно Максу и Мише:

– Обещаю.

Однако, произнеся это слово, я не уверена на сто процентов, что не лгу ему прямо в глаза. Я еще сама не решила, что буду делать дальше. Пока я просто взяла тайм-аут, поскольку это единственный вариант, чтобы меня оставили в покое.

– Точно? – спрашивает он, сканируя меня взглядом.

Вздыхаю. Последнее время все заставляют меня делать то, что я не хочу, и все мое существо встает на дыбы и сопротивляется, но я беру себя в руки и в итоге произношу спокойно и твердо:

– Точно.

Вадим расслабляется.

– Хорошо. Теперь я спокоен. Пойдем освободим Макса из плена.

Таращусь на него, не понимая, о чем он.

– Максим, скорее всего, с мальчишками. Сережка и Саша его так любят, что при любой возможности тащат к себе.

Мы подъезжаем к дому Макса, уже из последних сил сдерживая огонь желания, бушующий в нас. Я едва совладала с собой, чтобы не накинуться на него прямо в машине, когда наконец мы остались наедине. Остановило только желание не комкать и не портить нетерпением сладкие моменты близости. В итоге я мужественно терплю, когда мы доберемся до его спальни, но лишь только закрываем дверь его квартиры, как набрасываемся друг на друга.

Мы даже толком не снимаем вещи, а просто оголяем нужные места, и, как тогда в гостинице, используем для секса не приспособленную для этого мебель.

Жесткая тумба, жесткое проникновение, жесткий секс... Закусываю губу и издаю неопределенные звуки от наслаждения. Кто-то хотел не комкать? Пофиг. Просто хочу его сейчас! Немедленно!

Макс тоже, похоже, уже согласен на быстросекс, чтобы отпустило, и мы смогли добраться до кровати и покайфовать. Хотя у него очень классная просторная ванна, и мы еще не пробовали там.

От его резких толчков стону все сильнее. Он словно решил сегодня извлечь из меня всю палитру возможных звуков.

Мгновение, другое – и мои ногти вонзаются в его спину. Я уже на подходе, и эти несколько мгновений «до» – просто непередаваемое наслаждение. Мне уже офигительно хорошо, и я знаю, что сейчас меня выбросит в другое измерение, и я буду пульсировать и кайфовать от оргазма.

Глава 12.1

Просыпаюсь оттого, что телефон у уха звякнул. Поднеся его к одному глазу, который приоткрываю, холодею.

«Если ты такая смелая, что снова приехала в Питер, то, может быть, не испугаешься и еще раз приедешь туда же в десять! Я, так и быть, верну тебе ее медальон».

Сон проходит мгновенно.

Аккуратно вылезаю из кровати и, схватив с кресла вчерашнюю футболку, выхожу из комнаты.

Снова открываю мобильный и читаю последнюю фразу сообщения: «Я, так и быть, верну тебе ее медальон».

Теперь я точно знаю, что со мной переписывается тот или та, кто толкнул тогда Веру из этого проклятого окна. Если бы не обещание Максу, меня бы уже не было в квартире, но во мне крутятся его слова: «Пожалуйста, обещай мне, что ты выкинешь эту историю из головы и больше никуда никогда не поедешь, кто бы тебя и куда ни звал и что бы тебе ни обещали!».

Иду умываться, пью кофе, но так и не определяюсь, как мне поступить, а когда подходит время принятия решения, возвращаюсь в комнату.

Макс все еще спит, и я останавливаюсь в нерешительности – разбудить его и все рассказать, или съездить на назначенное место самой, пока он не проснулся. Для меня это дилемма.

Не знаю, почему я решаю выбрать второй вариант, не знаю, на что я надеюсь и как потом планирую ему все объяснить; я не думаю в тот момент ни о чем, я даже не чувствую страха перед встречей с убийцей… В голове вертится всего одна фраза: «Я, так и быть, верну тебе ее медальон», и она тянет меня за собой, как запах сыра – мышь в мышеловку.

С такими мыслями я выхожу из комнаты, одеваюсь и тихо прикрываю дверь.

Заворачиваю за угол, чтобы дойти до дверей дома, и замечаю красную машину Макса. Он стоит, опираясь на капот, и сердито смотрит на меня. По спине бежит противный холодок, и я застываю в нерешительности, не зная, что мне теперь делать.