Запихнув свои эмоции куда подальше, вполне любезно спрашиваю:

– У тебя есть зарядка для iPhone?

Вытаскиваю из кармана телефон и, для достоверности показываю ему, что он «умер».

– Есть, – небрежно бросает бесящий субъект и, отводя от меня взгляд, снова начинает что-то нажимать на дисплее машины.

Что означает его «есть» – остается загадкой. Есть – садись заряжай, или есть – но не про твою честь, я так и не понимаю. Однако, находясь не в том положении, чтобы строить из себя обиженную или капризничать, я, не спрашивая разрешения, открываю дверь и усаживаюсь на сиденье рядом с ним, чувствуя, что пахнет машина не только деньгами, но и приятным хвойным ароматом.

По тому взгляду, которым мужчина одаривает меня, понимаю, что, говоря «есть», он имел в виду второй вариант, но отступать поздно. Сегодня я весь вечер поступаю так, как мне несвойственно, но хорошая девочка Ника осталась в Москве, а в Питер приехала плохая, потому как мне обычной, задуманное не по плечам.

– Что еще мне от тебя ждать? – спрашивает гад, в упор глядя на меня.

– Что ждать?

Усмехается и цинично выдает:

– Ты всегда так глупа или сегодня особый случай?

Пока я моргаю, переваривая обидные слова, он продолжает:

– Ты налетела на меня и испачкала обувь, потом влепила пощечину, а после этого ворвалась в мою машину. Вот я и спрашиваю: какое посягательство на меня от тебя ждать дальше?

Чувствую, как недавно утихшая злость к этому человеку начинает разгораться во мне с новой силой. Мужчина просто невыносим. Он раздражает и бесит своим высокомерным видом, доводит своими оскорбительными словами, и я выпаливаю ему свои аргументы:

– Ну, во-первых, нечего пялиться в телефон посреди улицы и мешать людям передвигаться, во-вторых, не надо грубить и смеяться вслед, а в-третьих, я не ворвалась, а села, потому что мне нужна зарядка… у меня сел телефон… я не знаю, куда мне идти… адрес в нем… а еще чемодан украли…

Под конец моя бравада звучит жалко. Я пищу последние фразы срывающимся голосом, а потом вообще замолкаю, чувствуя, что вот-вот разревусь перед этим напыщенным снобом, и это будет окончательное фиаско. А все из-за того, что обстоятельства дурацкого дня внезапно обрушились на меня с новой силой, и я, измотанная дорогой и отрицательными эмоциями, начинаю расклеиваться.

К моему удивлению, он просто вынимает провод из ящичка и, воткнув один конец в гнездо машины, другой протягивает мне.

Молча беру его и подсоединяю телефон.

– Что с твоим чемоданом? – неожиданно спрашивает незнакомец, и я, замешкавшись, не знаю, рассказывать правду или лучше придержать язык за зубами.

Все-таки решив не выставлять себя снова на посмешище, выдавливаю:

– Неважно…

– Ну, если он тебе неважен, можешь ничего не говорить, – сообщает мужчина и безразлично пожимает плечами.

Пытаясь сообразить, чем он может мне помочь, как бы невзначай добавляю к сказанному:

– Попутчик увез его в своей машине.

– Без тебя?

Заглядываю в глаза напротив, в них пляшут насмешливые искорки, которые мгновенно, с пол-оборота, начинают раздражать меня.

– Да! Я такая идиотка, что села к нему в машину, поверив, что он просто довезет меня до дома, а негодяй повез к себе!

Заканчивая произносить эту фразу, я уже жалею о вылетевших сгоряча словах, но моя беда как раз в том, что я сначала говорю, а потом думаю.

– Вот козел, – произносит мой личный раздражитель, смотря на меня с дьявольской улыбкой.

Понимаю: он издевается надо мной, и испытываю нестерпимое желание размазать эту улыбку ему по лицу. Вот только мой телефон еще даже не подал признаков жизни, и я вынуждена терпеть его ухмылки, спрашивая саму себя, какой черт дернул меня за язык рассказать этому несносному типу про попутчика, дав ему новый повод издеваться над собой.

– Ладно, не дуйся, – миролюбиво бросает мужчина. – Если ты мне скажешь номер поезда и назовешь место, на котором он сидел, мы попробуем вычислить твоего грабителя и вернуть вещи.

Недоверчиво таращусь на него. Он ведет себя странно и непоследовательно: то в открытую насмехается надо мной, то, как сейчас, любезно предлагает помощь.

Мямлю, что вся информация – в моем отключившемся телефоне, и какое-то время мы молча смотрим на проезжающие мимо машины, ожидая, когда мой мобильный воскреснет, и слушаем фоном звучащую музыку.

Когда предатель издает специфический звук и на экране появляется откусанное яблоко, беру его в руки и, дождавшись загрузки, ввожу пароль. Он оживает, но заряд аккумулятора в нем всего пять процентов.

Открываю заметки и, уставившись на экран, несколько раз читаю бабушкин адрес, чтобы запомнить его. Потом, отсоединив телефон от провода, собираюсь выйти, но мужчина удерживает меня, взяв за руку.

С опаской оборачиваюсь и смотрю на него.

Усмехается, встретившись с моим подозрительным взглядом, и произносит:

– Не хочу, чтобы ты решила, что все петербуржцы негостеприимные сволочи. Я отвезу тебя домой.

Зависаю на его лице. Это шутка такая?

Наступать в один день на одни и те же грабли глупо. Я совсем не знаю, что в голове у этого странного человека, но выходить из машины и искать такси ночью в незнакомом городе – тоже непривлекательный вариант.

– Не бойся, к себе не повезу! Ты не в моем вкусе! – добавляет мужчина, поскольку молчание затягивается.

Не знаю, почему меня расстраивают его слова, которые, наоборот, должны успокоить, но я сразу чувствую себя оскорбленной уродкой и машинально ищу свое отражение в боковом зеркале. Я, конечно, не в лучшей форме после затянувшегося дня и дороги, но как была привлекательной девушкой, так и осталась.

– Куда тебя везти? – спрашивает он, посчитав мое молчание знаком согласия, пока я, пытаясь успокоить свое уязвленное самолюбие, рассматривая себя в зеркало.

Поворачиваюсь к нему и внимательно смотрю на мужчину. Вот непохож он на маньяка. Скорее на напыщенного мажора.

Была не была, поворачиваю к нему экран телефона с написанным адресом и, когда он запускает мотор своей малышки, пристегиваюсь.

Новый попутчик бросает взгляд в зеркало, включает поворотник и с проворотами, эффектно, заставляя машину издавать дикие, завораживающие звуки, припускается по темной, сверкающей яркими ночными огнями улице.

Если бы он только что не заявил, что я не в его вкусе, если бы до этого несколько раз не говорил мне обидные слова, а потом не насмехался, я бы точно подумала, что выпендрежник хочет пустить мне пыль в глаза и произвести впечатление, а так, скорее всего, тип просто из тех людей, которые любят скорость и экстрим.

Через пять минут мы оказываемся возле дома, указанного в моих заметках.

Мужчина, остановив машину, с удивлением смотря через лобовое стекло на старинный изысканный дом, переспрашивает:

– Точно сюда?

Еще раз открываю заметки, и без слов поворачиваю к нему экран телефона.

– Шикарное место! – констатирует он и, протянув мне визитку, добавляет: – Пришли в Телегу скрин билетов и хоть схематично нарисуй, где сидел твой грабитель.

Киваю, и, сунув картонку в карман джинсовой куртки, собираюсь выйти из машины, но незнакомец снова берет меня за руку, не давая уйти.

Оборачиваюсь и вопросительно таращусь на него.

– А где же благодарность?

В груди на секунду вспыхивает испуг. Что он хочет от меня? Но стоит взглянуть на него, страх заменяет раздражение. В наглых глазах напротив пляшут чертики, а на губах играет самодовольная улыбка. Гад!

– Спасибо! – отвечаю как можно спокойнее, не выдавая истинных чувств.

– И все?

Убиваю его взглядом и вылетаю из машины, громко хлопнув дверью, слыша себе вслед все тот же раздражающий смех.

– Придурок! Болван! Идиот! – посылаю проклятья, поднимаясь, ступенька за ступенькой, и только оказавшись на пятом этаже и отыскав нужную квартиру, прекращаю находить ему подходящие определения и звоню.