Настроение Лизы улучшалось с каждой минутой. Она уже не метала гром и молнии глазами, наоборот, они лучились весельем. На лице всё чаще появлялась улыбка. Иногда звучал смех. Даже осанка стала какой-то расслабленной, что ли.

Нет, естественно, она была напряжена. Девушка ловила мячик и бросала его обратно. Но из осанки исчезла гневная резкость. Движения стали лёгкими. Злость, что исходила от неё в начале разговора, исчезла. Но не бесследно. Она перешла ко мне.

Я смотрел за Лизой и злился. Ведёт себя, как маленькая девочка, ей Богу. У нас дела, время поджимает, Пруха ждёт, а ей вздумалось поиграть. И не обойдёшь её. Если, только, обидеть, но это сразу же привлечёт к нам внимание.

Всё-таки она избалованная. Думает только о себе и не считается с другими. Всех пытается подмять под себя и крутит великим князем. Прав он, ей нужна социализация. Только почему меня выбрал на роль помощника, не понятно. Нет, так-то ясно, что я под руку подвернулся, но как же это напрягает. Ещё эти сны….

Хорошо хоть, сейчас слюни на неё не пускаю. Злость, как спаситель….

Хруст паркета вырвал меня из размышлений. Кто-то подкинул мячик высоко, и Фея мощно толкнулся от пола для прыжка. Лакированное дерево с трудом выдержало, но трещины побежали.

— Приземляйся в другое… — Начал было я, но Хирш, как снаряд из вертикально установленной пушки, вернулся на место старта.

Раздался оглушительный треск. Щепки и куски паркета полетели во все стороны. Поднялось облако пыли, а Феймахер оказался по колено в полу.

— Ой, — Хирш прижал руки к груди, — я не специально.

— Вот это дыра, — протянул Гадел, — даже лаги проломил.

— Ну и влетит же тебе, — Гусар посмотрел на Фею, — зачем так прыгал? Всё равно мяч не поймал.

— Никому не влетит, — Лиза оказалась рядом с Хиршем и протянула ему руку, чтобы помочь выбраться. — Не бойся, вылезай, сейчас всё исправим.

Фея принял её помощь (чисто номинально, конечно, усиленные наноприводы доспеха могут из болота вытащить) и поднялся на целый пол.

— И как это исправить? — громко спросил один из часовых, и Лиза тут же обернулась к нему.

— А вы чего смотрите? — она гневно сверкнула глазами, а тон её не предвещал гвардейцам ничего хорошего, — вы ничего не видели, ясно. Проболтаетесь, нажалуюсь на вас Василию Михайловичу.

— Так точно, — закивали часовые, стараясь вжаться в стену и не отсвечивать.

— Хотя, нет, — девушка закусила губу и покачала головой, — лучшее средство для молчания, это соучастие. Идите сюда, будете доламывать пол.

— Зачем его доламывать, — спросил Хирш, всё ещё заламывая руки, — я и так вон какую дыру сделал.

— Уберём острые неровности, — Лиза повернулась к дыре в полу и указала пальцем на обломанный паркет, напоминавший средневековые колья.

— Ага, понял, — кивнул Фея и спрыгнул обратно.

— Так, вы, — она посмотрела на Анджея с Гусаром, — сходите на третий этаж, там, в зале над нами, ремонт делают, и принесите оттуда что-нибудь, чтобы дыру закрыть. А остальные, берите ковровую дорожку, перетащим её, чтобы скрыть следы.

Работа закипела буквально за пару мгновений. Лиза оживилась. Запорхала вокруг бойцов, указывая, как лучше реализовать ту или иную её задумку.

Принимать участие в этой суете не стал. Мало того, что из-за Лизы мы задержались на время игры, так теперь ремонтом занялись. Прав был Дед когда-то. Как он говорил? У всяких бед одно начало — надо, чтобы женщина скучала. Кажется, так… а не важно. Как же эта Лиза бесит.

У меня чуть ли пар через уши не выходил. Хотелось высказать ей всё, что накипело. Потому, чтобы не обострять, я молча развернулся и пошёл за мячиком, в другой конец галереи.

Он как раз откатился довольно далеко, под портреты последних поколений императорской семьи. И я решил немного посмотреть на венценосных особ.

Вот отец нынешнего императора, Олег Васильевич. Взгляд прямой, тяжёлый. От картины так и веет его сложным характером. А вот его отец, дед нынешнего. Похож улыбкой на великого князя Михаила Владимировича. Да и вообще, взгляд лёгкий, приятный. Видно, что весельчак.

А вот троюродный брат нынешнего императора, Владимир Иванович Владимирский с супругой Ярославой Мирославовной.

Женщина сидит на кресле, прижав щеку к руке мужа на своём плече, и смотрит на зрителя теплым, ласковым взглядом. Владимир Иванович тоже улыбается, хотя глаза несколько настороженны, даже, я бы сказал, суровые, но не как у отца императора, а мягче. Интересная пара.

Хотел уже перейти к другому портрету, но заметил на пальце у Ярославы Мирославовны колечко с голубым камнем. Где-то я такое уже видел. Даже не такое, а это же самое.

— Мои родители, — я не заметил, как Лиза подошла и встала рядом со мной. — Мама как раз беременна мной, поэтому платье такого свободного кроя, ну и художник постарался изобразить живот поменьше.

— Она красивая, — кивнул я, замечая на пальце Лизы то самое колечко, и продолжил из вежливости лишь бы что-то сказать, — да и от картины веет теплотой и спокойствием, несмотря на лёгкую тревогу Вашего отца. Уверен, у вас любящая семья.

— Была, — девушка слегка ссутулилась, а в голосе послышалась грусть. — Они погибли.

— Сочувствую, — мне стало несколько не по себе, и я повернулся к девушке, — я не знал.

— Ничего страшного, — она несмело улыбнулась и удивила меня: — спасибо, что не стали возражать, и разрешили гвардейцам поиграть со мной.

— Эм, не за что, — пожал я плечами, не зная, что ещё ответить, и развернулся к своим бойцам. Они как раз притащили какую-то фанеру и занимались ковровой дорожкой.

— Когда родители погибли, мы с братом остались вдвоём, — Лиза бросила взгляд на картину и повторила мой манёвр, — Это сейчас я почти всегда с дедом, а раньше он постоянно мотался по стране и выискивал виноватых в смерти родителей, — продолжила говорить она. — Так что я привыкла, что гвардейцы всегда рядом.

— Играли с вами?

— Да, — Лиза тяжело вздохнула, и прокрутила мамино кольцо на пальце, — мы с братиком постоянно сбегали в казарму от нянек. Только там и чувствовали себя в безопасности, когда дед уезжал, — она задумалась на мгновение и тихо добавила: — только потому и пережили два покушения.

Я не знал, что сказать, потому вымучил из себя банальное:

— Их поймали?

— Дед говорит, что да, — пожала плечами Лиза, — но это не важно, это на всю жизнь. Фамильные особенности, так сказать, — она грустно хмыкнула и похлопала по моему плечу. — Спасибо ещё раз, у меня был тяжёлый день: новое покушение, выволочка от деда. Приятно было снова почувствовать себя не одинокой и под защитой, как в детстве.

— Пожалуйста, — мне что-то тоже стало грустно, защемило в груди, и захотелось её как-то приободрить, — уверен, Ваш брат теперь вас защитит, да и великий князь рядом.

— Ну, брат в армию ушёл, служит на флоте, — улыбнулась Лиза и пошла к моим бойцам, они как раз закончили выполнять её распоряжения, — а дедушка мной недоволен и отправляет меня в командировку. Так что пора снова привыкать к одиночеству и борьбе за свою жизнь.

— Не одну же отправляет, — я шёл рядом с ней, — с вами будет охрана, да и вообще, уверен, рано или поздно найдётся для вас родная душа. И от одиночества избавит, и защитит.

— Уже нашлась, — протянула Лиза и тяжело вздохнула, — я это только недавно поняла, но там всё сложно. Как раз из-за этого и получила от деда нагоняй.

— Ну… — я немного растерялся, — даже не знаю, что сказать.

— Не надо ничего говорить, — махнула рукой девушка, — я разберусь, как и всегда. Помогу ему стать сильнее, а затем выйду за него замуж.

— Кхм, — вырвалось у меня, и я сбился с шага. На этот раз ответить мне было нечего. В голове вертелись совсем уж неприличные междометия.

— Что-то я разоткровенничалась, — поморщилась Лиза, видимо, поняла моё замешательство по-своему. — Поручик, пожалуйста, забудьте всё, что я говорила.

— Угу, — кивнул я, хотя, сказать легко, а вот действительно забыть, да ещё и такое.