Наклонился и вырубил его.

— Хорошо, говори, но помни, — я приблизил лезвие к глазам пацана, — ты должен быть очень правдивым и убедительным.

— Семён Пирогов, — парнишка сглотнул и уставился на меня огромными от страха глазами. — Нас наняли, показали фотки, дали имена. Сказали где и когда….

Он захлёбывался словами. Пытался говорить как можно быстрее и от того проглатывал слова. Приходилось додумывать за ним.

— Тише-тише, дружище, — я убрал клинок и похлопал его по колену, от чего он дёрнулся. — Давай медленней. Кто нанял? Кто командир?

— Кто не знаю, — помотал он головой, — командир остался на базе.

— А база где? Как отряд называется?

— В портовом районе, Псы Фе….

— Командир, гости! — крик Гвоздя заставил парня снова вздрогнуть, а меня обернуться.

Форма жандармов сразу бросилась в глаза. Трудно остаться незамеченными в синей форме посреди зелёных зарослей. Особенно, если вас много. Человек тридцать.

Жандармы выходили на поляну по двое. Лица серьёзные. Карабины нацелены на нас. Глаза прищурены.

Они, наверное, думали, что выглядят опасно. Но, ни лёгкий доспех, ни тяжёлое вооружение не придавали им желаемого веса. Кто же так приходит на место боя? Кто у них тактикой заведует? Школьник?

Даже молодые аристократы это понимали. Сидели на траве, терпели помощь Гусара с Лизой, и бросали на синих презрительные взгляды. А вот на моих парней восхищённые. Блин, приятно!

— Лейтенант морской пехоты и службы безопасности флота Ростислав Драгомирович Туров, — я достал из кармана значок, поднял его повыше и пошёл им на встречу.

— Полковник столичной жандармерии Краёв Филипп Егорович, — шагнул ко мне из-за спин бойцов синий. — Наш полк поднят по тревоге, что здесь происходит, лейтенант?

— Уже ничего, Ваше высокоблагородие, — я осмотрел его с головы до ног. Щёголь лет сорока. Модные усы и причёска. Пуговицы на мундире блестят. Выбирает, куда поставить свой лакированный ботинок. — Но есть убитые и раненные, доктора с вами?

— Два экипажа, — кивнул полковник.

— Так давайте их скорее сюда, а то мои медики уже устали, — я кивнул в сторону Гусара с Лизой.

Полковник шевельнул рукой и один из жандармов вышел на связь по рации. Краёв же обвёл поляну взглядом, и сообщил:

— Я забираю дело, прошу сложить оружие и проследовать в отделение для дачи показаний.

Его не смутило, что жандармы застыли на краю поляны и Гвоздь с Гаделом мешают им пройти дальше. Что за их спинами Бобёр с Феей поднялись из травы, и взяли весь отряд на мушку. Он просто стоял, смотрел на меня и ждал.

— Нет, — улыбнулся я, той улыбкой, от которой всегда бесились мои сёстры. Есть у меня такая. Годами тренировок отработана.

— Хорошо, — ни один мускул на его лице не дрогнул, он кивнул и развернулся к аристократам, — следуйте в машину, вас доставят в отделение, и там проведём дознание.

— Вы не расслышали, Ваше высокоблагородие, но я лейтенант СБФ, и дело моё, — я махнул рукой, чтобы никто не двигался. — У меня приказ.

Так, если Разумовский не поторопится, то придётся идти на конфликт. Пока не представляю, как это будет выглядеть. Полковник, пусть и жандарм, явно сильнее меня по индексу. Так что доводить до прямого столкновения нельзя. А на словах он какой-то непробиваемый.

— Вот и командуйте у себя на флоте, — он снова обернулся и смерил меня равнодушным взглядом, — а это моя земля. Будете сопротивляться, применим силу.

О чём я и говорил. Непробиваемый и несговорчивый. Гнёт свою линию. Блин, что делать?

— Не сомневаюсь, что Вы, Филипп Егорович, можете и, даже с удовольствием исполните свою угрозу, — на поляну вышел ещё один франт, только в черном костюме и, по виду, не многим старше меня, — но не рекомендую этого делать.

— Очень не рад Вас видеть, Клим Евгеньевич, — полковник невозмутимо взглянул на нового собеседника, но говорить начал ещё до того, как увидел его. — Дело забирает тайная канцелярия?

— Зрите в корень, Филипп Егорович, — франт в костюме скупо улыбнулся и сделал вид, что рассматривает свои ногти.

— Тогда, позвольте откланяться, — полковник хмуро обозначил, что приподнял несуществующую шляпу. Махнул застывшим на месте жандармам и направился к дороге.

Франт в костюме наоборот улыбнулся. Показал пальцем и глазами просьбу — мол, подожди минутку. Проводил полковника взглядом и, дождавшись, когда тот шагнёт с поляны, громко произнёс:

— Филипп Егорович, не спешите, постойте в оцеплении.

Спина жандарма напряглась, но он ничего не ответил. Пошёл дальше. Франт же обернулся ко мне, улыбнулся и повёл рукой в сторону:

— Ну что, Ростислав Драгомирович, пройдёмте.

— Куда? — Я продолжил проверенную тактику. Задавать больше вопросов и делать вид, что я валенок. Как по-другому тянуть время я не знал. Ну, не захватывать же всех в заложники. Потом замучаюсь писать объяснительные.

— О, простите мои манеры, — спохватился франт. — Младший секретарь Канцелярии тайных и розыскных дел Разумовский Клим Евгеньевич. Меня прислал Евгений Аскольдович.

— Отец? — спросил я для проформы, так-то сходство оказалось очевидным. Это я сразу не догадался.

— Ну да, — буркнул Клим. — Пойдёмте? Отвезу Вас сначала к нам, быстро опрошу, и доставлю во дворец.

— А пленные, — не понял я. — У нас два языка.

— Допросим, а потом сработаем по результату, — махнул рукой Клим и стал разворачиваться в сторону дороги. Оттуда на поляну как раз выбрались человек пять в чёрных костюмах.

— Зачем тянуть? — снова не понял я. — Один уже разговорился, идите сюда.

Клим тормознул и со смешанным выражением лица пошёл за мной.

— Ну, что за отряд? — я присел на корточки около юнца.

— Псы Фебрууса, — выпалил тот.

— Где база, где командир?

— В портовом районе….

— Предатель, сдохни! — зарычал очнувшийся второй боец. Он кинулся на парня, извернулся и попытался укусить того в шею.

— Лежать! — гаркнул Клим. Силой отбросил пленного в сторону и схватил того за лоб, надавив на виски. — Где база, адрес?

— Ааааа, восточный портовый район, улица докерская двадцать шесть Аааа, склад без подвала! — выпалил блюститель верности и Клим убрал руку с его головы.

— Сколько народу внутри? Индекс?

— Командир и пятнадцать бойцов, сильнейшие здесь были, у главного не больше тридцати, — прошептал пленный и снова отключился.

— Проклятье, — Клим сплюнул себе под ноги и отряхнул ладони. — Как некстати.

— Перестарался? — спросил я, кивнув на пленного. — Что это? Ментальная техника допроса?

— Да, вернее нет, — Разумовский младший поморщился, — техника да, а проклятье по другому поводу. — Он обернулся и обвёл рукой поляну, — со мной всего пять ревизоров канцелярии, да ещё с десяток канцеляристов и протоколистов в оцеплении.

— И? — не понял я. Это он загадками говорит, или это я торможу?

— Они с базы отступят, как узнают о провале покушения, а мне их штурмовать не кем, — выпалил Клим и приложил руку ко лбу. — Блин, все силы сейчас на дело Сладкобаева брошены, я последних сотрудников забрал. Даже спецназ отправился в какое-то поместье.

Он сплюнул ещё раз и пнул с досады корешок от травы.

— Уйдут же, что делать?

Выпрямился и схватил его за плечи. Заставил замереть и посмотреть на меня.

— Тяжёлое вооружение и броня есть?

— Навалом, — кивнул он, — а что?

— Так мы спецназ морской пехоты, ОМОН, — вкрадчиво произнёс я, а потом расшифровал по слогам: — отряд морской пехоты особого назначения.

— Мертвецов отряд, мертвецов, — мимо прошёл Фея, снова жуя какой-то батончик. Не пойму, его Гусаров что ли покусал?

— И? — теперь тормозил Клим.

— Мы и возьмём склад штурмом, — пояснил я, — не жандармов же тебе просить.

Разумовский младший побуравил меня взглядом. Затем в его глазах забрезжило понимание, а потом наступил рассвет озарения.

— Тогда чего мы ждём⁈ — воскликнул он, — по коням! Пока они не ушли.