Из-за того, что дракон была намного выше и сильнее меня, схватка оказалась гораздо сложнее, чем я надеялся.

Пока примеривался, обходя её по дуге, и планировал свой подход, Имри каким-то образом ударила меня коленом в лицо, снова отправив в полёт.

В воздухе я быстро расправил крылья и начал усиленно ими работать, пытаясь взять под контроль свой непреднамеренный полёт. Вызванные волевым усилием крылья оказались гораздо больше, чем требовалось, и их размера с лихвой хватило, чтобы сначала остановиться, а затем изменить направление и вновь устремиться в сторону Имри.

Имри тоже бросилась в воздух. Она вообще не использовала крылья, только силу ног. Как только мы сблизились, я сложил одно крыло, проскользнув под её замахнувшим кулаком и, схватив правой рукой дракона за запястье, намертво вцепился пальцами левой руки ей в бок. Затем, отпустив правую руку, обрушил свой кулак на её лицо тремя быстрыми ударами. Второй удар сломал ей нос, а третий поставил синяк под глазом.

Доля секунды, в течение которой дракон была во временном нокауте, была щедро подарена мне судьбой, и я не замедлил воспользоваться ею: передвинувшись за спину, сомкнул свои ноги в замок на её затылке. Пятки упёрлись в бёдра Имри, и теперь ей было проблематично сбросить меня. Затем, нагнувшись, обхватил согнутым локтем женщину за горло, сдавливая дыхательные пути в надежде, что это её ослабит.

Сцепившись, мы рухнули на землю, но мне удалось ухватиться за её голову и удержаться. Голова Имри оказалась лежащей на мне, как на подушке, а громадная спина припечатала мои ноги к земле. Она могла бы запросто вывернуться и выскользнуть из моей хватки, но почему-то не сделала этого. Упрямая крупная женщина извивалась и елозила по мне.

В тот момент я не сразу понял, что Имри каким-то образом спустила штаны с задницы и трётся о меня своим голым задом.

Я не считал себя садистом и определенно не получал удовольствия от избиения женщин, но дракон могла легко расплющить меня одним ударом ладони. Единственная причина, по которой прижал её к себе заключалась в том, что она сама хотела оказаться в такой ситуации, а это существенно меняло дело.

Женщина возбуждённо пыхтела, прижимаясь ко мне всё теснее, что явно говорило о том, что её вполне устраивает такая позиция. Ещё одним признаком был запах возбуждения, наполнивший воздух вокруг нас. Странно, но возбуждённая Имри пахла сахарным печеньем.

— Этого не было в моей карте бинго, — подумал я, растворяя на себе одежду, отделявшую мой член от её затылка. И как только он освободился, почувствовал шелковисто-гладкую кожу, которая показалась мне такой тёплой и манящей. Учитывая, что наш бой ещё не закончился, я замер, сомневаясь, как поступить.

Вес женщины давил на меня, вытесняя воздух из лёгких. Я был просто счастлив, что успел убрать крылья, когда мы начали падать, в противном случае они бы точно сломались. Во время нашей возни она вцепилась в моё предплечье обеими руками, удерживая под собой.

На самом деле всякий раз, когда я делал попытку выбраться из-под неё, Имри сильно вжималась в меня, чтобы оставался на месте.

Кажется, удалось найти слабое место упрямого дракона, хотя ещё пока рано судить…

С тех пор как голый член коснулся её щеки, женщина стала активно двигаться и в конце концов незаметно переместилась. Внезапное горячее обхватывание ствола застало меня врасплох. Я хрюкнул, когда член врезался в задницу женщины, не оставляя между нами никакого пространства, и без проблем погрузился в щель до самого корня — она была такой мокрой…

У меня освободилась одна рука, а у Имри не было рога, как у Маледикт, за который можно было бы ухватиться, поэтому я сильно сжал грудь, выскочившую во время нашей схватки из лифчика. Перекатывая сосок между пальцами, зашипел, как ошпаренная кошка. Как ни странно, но сильные щипки заставили дракона замурлыкать.

Значит, она настоящая мазохистка? Отведя бёдра назад, я затем резко подался вперёд, используя для опоры свои сцепленные ноги. От удара наших тел Имри ударилась лицом о камни. Она ничего не сделала, чтобы остановить своё падение, только тихо застонала.

Мои возможности были несколько ограничены размерами Имри. Ездить на гиганте я никогда не планировал, а держать её в удушающем захвате означало постоянно подтягивать себя то вверх, то вниз. Если бы созданный нами импульс не выгнул её позвоночник назад и не откинул голову женщины, я не был уверен, что мне удалось бы остаться в этом положении и трахнуть её.

Поверив в стойкость дракона, я выпустил когти на руках и впился ими в её кожу на плече. Из-под моей ладони просочилась струйка крови, но я не мог заставить себя сделать то же с её грудью. Имри издала гортанный стон и выгнулась мне навстречу, увеличивая амплитуду нашего сближения.

Когда мой член погрузился в неё до самого основания, пришёл мой черёд застонать: — Тебе… очень нравится грубость, не так ли…

Имри издала звук, который был наполовину кашлем, наполовину смехом: — Это не грубо… Ты трахаешься как котёнок.

Повернув голову, женщина попыталась укусить меня за предплечье. К счастью, я крепко держал её за горло, так что дракон не смогла опустить подбородок достаточно низко.

— Трахни меня сильнее. Сейчас же! — зарычала она.

Знаете, почему так важно строить отношения? Тогда можно точно понять, действительно ли женщина сучка или просто пытается заставить мужчину двигаться с большей силой. Или и то, и другое?

Я сдержал рвущуюся наружу язвительность и вместо ответа сосредоточился на том, чтобы сильнее вбивать в неё свой член. Каждый раз приходилось использовать всю силу своего тела, сжимая локтем её горло и впиваясь пятками в бёдра. Шлепки становились громче и громче, Имри издавала хриплые стоны каждый раз, когда я опускался в неё.

— Наконец-то… А-а-а… да! — прошептала дракон, забившись в оргазме.

Моему искреннему удивлению не было предела, что она так быстро кончила, но я нисколько не ослабил удары, даже когда её щель начала сжиматься вокруг моего ствола. Набравшись решимости, сосредоточил сущность в теле и попытался увеличить силу. Мышцы немедленно засветились слабыми языками багрово-чёрного огня, и вместе с ростом силы гигантская женщина подо мной издала неподдельный долгий стон наслаждения.

Имри удалось подтянуть под себя колени, но она не сделала ни единого движения, чтобы поднять лицо с камней. Её руки, отпустив моё предплечье, вцепились в землю. Она согнула спину, чтобы уменьшить свой рост, а я продолжал наваливаться на неё.

Мои пальцы сильнее сжали грудь, из-под когтей сочились струйки крови, а когда провёл когтем по серебристому соску, заставил женщину вскрикнуть от удовольствия. От возросшей силы она ударилась подбородком о камень, и мои глаза расширились, когда увидел, что земля проваливается под её головой.

Более жёсткий трах и накатывающий оргазм, превративший её щель в тиски, заставили меня оказаться на грани. Бешеные толчки означали, что долго мне не продержаться, да я и не пытался, двигаясь всё быстрее, увеличивая силу ударов и стараясь как можно жёстче наказать её. Когда пришла моя очередь кульминировать, Имри тоже взорвалась от удовольствия.

В буквальном смысле.

Из тела дракона вырвался купол белого света, снова подбросив меня в воздух. Поток силы хлынул в душу, полностью заблокировав тело, и я ничего не мог сделать, чтобы смягчить своё приземление: ударился о землю, подпрыгнул, перевернулся несколько раз, а затем шлёпнулся лицом вниз в какие-то кусты.

Казалось, что в тело вливается расплавленный металл. Святая сущность Имри сжигала на фундаментальном уровне, который я совершенно забыл предусмотреть. Демоническое пламя ревело в сущности, противопоставляя себя энергии, вливающейся в меня. Эти две стихии терзали душу, пытаясь уничтожить друг друга.

Мана и сущность потянулись ко мне через другие якоря души, узы любовниц пытались напитать энергией, необходимой для того, чтобы пережить эту ошибку. Но ничто из этого помогало. Связное мышление было недоступно — боль являлась единственной постоянной.