Микка не скрывала радости от результата экзамена, а тетушка была настолько счастлива за свою дочь, что пребывала где-то далеко в своих мыслях, только дядя периодически поглядывал на племянницу, словно он о чем-то догадывался. Стоило Милалике закрыть глаза, как в голове неизменно возникал укоризненный взгляд ярко-синих глаз, полный необъяснимой ненависти. Да, именно ненависти, не неприязни. А еще и злость... Чем это вызвано? Сплошные секреты... У Милы от родителей, у них от нее, их дочери... Этот маг странный... Вот как жить, кому верить? Кому доверять? Наверное, для девушки так и останется загадкой то, что послужило причиной возникновения столь сильного негативного чувства у преподавателя. Навряд ли кто-то сподобится явиться к ней с объяснениями. Мол, так и так... ты проклята! Кто она и кто он? В том то и дело, что никого не волнует душевное состояние какой-то там бездарщины. С одной стороны, даже можно порадоваться, что ее пинками из академии не погнали. А если все же предположить, что она там все разнесла... Погруженные каждый в свои мысли, пассажиры незаметно подъехали к дому дяди и тети. Микка радостно покинула экипаж и вприпрыжку побежала к кованым воротам. Ее мать, попрощавшись с племянницей, поспешила следом. – Я провожу родственницу, – крикнул жене мистер Эндрю и закрыл дверцу транспортного средства. Девушка вздрогнула, она подумала, что осталась одна, а тут на нее смотрят... – Милалика, я поеду с тобой, – вдруг сообщил дядя, удобнее утраиваясь на сидении напротив. У девушки закралось странное предчувствие, что он хочет о чем-то поговорить с ней без лишних ушей. Что еще стряслось? Он заметил следы слез?! Да и Витор? Где он? Останется у мистера Эндрю и миссис Ирмы? Взяли брата на работу или нет? Мила пропустила мимо ушей, где они договаривались встретиться, и говорилось ли об этом вообще? – Эн, а ты куда? – удивленно вопросила тетушка, беря под руку дочь. Вероятно, она не услышала его ранее. – Мне нужно сделать кое-какие заказы по работе, а то с этими поездками забыл о многом, заодно и Лику нашу сопровожу. Знаешь же, что молодой девушке небезопасно ездить одной в повозке. Тетушку, похоже, удовлетворил такой ответ. – Хорошо, езжай, только не задерживайся! – крикнула она ему, уже заходя в дом. Минут пятнадцать двое просто сидели молча. Мила боялась взглянуть на дядю, подозревая, что разговор неизбежен, просто мужчина, напротив, подбирает нужные слова. – Лика, – начал он неуверенно. – Ты же знаешь, что для меня ты как родная дочь. И я, и моя жена очень тебя любим. – От его слов у девушки болезненно защемило сердце. – Знаю, дядюшка. – На глаза племянницы невольно начали накатывать слезы, она так растрогалась, плюс сегодняшние волнения… – В общем... Мы переживаем за тебя и... Готовы разделить твои печали и всячески поддержать в трудную минуту. Ты должна доверять... – Выдержав паузу, мужчина продолжил: – Я видел, как ты заходила в экзаменационный зал, – вдруг сказал он. Это прозвучало, словно гром среди ясного неба. – И наблюдал, когда ты из него выходила. Ты просто меня не заметила. После этих слов Миле стало не по себе. "Ну вот, доигралась?! Все тайное всегда становится явным. И как я теперь буду смотреть в глаза родным?" Девушка опустила веки, ей было ужасно стыдно. – Я видел, что тебе было плохо, и последовал за тобой, – тихо сообщил мистер Эндрю. Слезы теперь текли уже ручьем по девичьему лицу, оставляя влажные дорожки на раскрасневшихся щеках. Она не хотела никого огорчать и неприятностей тоже не хотела. Просто шла по зову сердца, ведь магия есть и, соответственно, у нее есть право учиться ею управлять. Это же не противозаконно, в самом деле? То, что Мила так боялась рассказать родным, стало сегодня известно, по крайней мере, дяде. А магия... Эта сила, которой неожиданно наполнилась кровь юной особы... Она была неправильной. Все шло не так – и к предсказательнице не ходи. У Милы практически уже сомнений не оставалось в странностях появившегося волшебства. Чем она больше думала, тем все больше убеждалась: кристалл не принял ее силу и поэтому разлетелся на мелкие кусочки. Ума хватало, чтобы сообразить – этот дар не такой, о котором стоит кричать направо и налево. – Прости, я знаю, что ты всегда была очень разумна, но, сама понимаешь, мы несем за тебя ответственность, пока ты с нами. Мне надо было убедиться, что ты ничего не вытворишь, – как можно мягче пытался говорить дядюшка. Он пересел на одну скамью с девушкой и прижал ее к своей груди. – Прости дядя, что не сказала о своих намерениях! Я не должна была так поступать, – хныкнула Мила, говорить из-за слез было все труднее. – Знаю, что это неразумно, опрометчиво и глупо. Никаких тайн от родных быть не должно... Я надеялась, я мечтала... – и совсем тихо добавила: – И все напрасно, увы. – Ты сделала все правильно! – ответил дядя. Его ответ Милу немного удивил. Дядя согласен? Не осуждает? Она подняла на него свои заплаканные глаза, не решаясь спросить, правда ли, что он одобряет ее поступок? – Понимаешь, дорогая, – руки девушки коснулись грубые пухлые мужские пальцы и сжали ладошку, ободряя и поддерживая, – несмотря на то, что я живу с твоей тетей уже более девятнадцати лет, и как бы Ирма меня не любила, она, как и твоя мама, о чем-то умалчивает. Твой папа, скорее всего, тоже в курсе этой, хм... тайны, но мне, сколько бы раз я не поднимал этот вопрос, жена ни разу ничего не рассказала, даже не намекнула. – Было видно, что ему эти откровения давались с трудом. – Черт-те что! Милалика затаила дыхание. Что могут скрывать родственники мамы? Темное прошлое? Былые ошибки? Да мало ли что! – Ни для кого не секрет, что твоя мама и тетя двойняшки. Лика, а ты сама никогда не думала, почему твоя тетя обладает силой, а мама – нет? – В самом деле? – Удивлению собеседницы не было предела. – Я всегда считала мою мать стершей из сестер... – Ага, на час, – хмыкнул родственник. – Я много чего думала об отсутствии способностей у мамы... Толку-то? Все словно воды в рот набрали. – Так вот, послушай... Я познакомился с твоей семьей, лишь когда ты уже появилась на свет. До тех пор Ирма по разным причинам не хотела нас знакомить. Мы даже на свадьбах друг друга не были! Тебе не кажется это странным? – Собеседница широко распахнула глаза и впитывала каждое слово. Таких подробностей она не знала. – И знаешь, при встрече твоя мама не показалась мне столь счастливой и влюбленной в собственного мужа. Я тогда подумал, что это не мое дело. Это теперь она часто смеется и улыбается, а тогда она была очень тихой и задумчивой, – закончил дядя свой невероятный рассказ. Милалика не могла поверить во все услышанное, ей всегда казалось, что мама была безумно влюблена в отца, поэтому и вышла за него замуж. Как-то дядина история серьезно расходилось с историей, рассказанной родителями. Пока девушка вдумывалась в услышанное, мужчина продолжил делиться своими предположениями: – Подумай сама, если твоя бабушка не появлялась у нас три года, то что такого могло произойти, чтобы у вас она не появлялась все шесть?! – В его словах, если вникнуть, была логика. – Я думаю, Мила, ты имеешь право знать правду. Белла хорошая женщина, думаю, она обо всем тебе расскажет. А теперь иди, а то наверняка уже беспокоятся, мы подзадержались! – похлопал ободряюще по кисти руки дядюшка. Оказывается, экипаж давно стоял без движения у конечной точки прибытия. Только после слов дяди Мила поняла, что повозка находится напротив их дома и ждет, пока пассажирка выйдет. – Спасибо, дядюшка, за все спасибо! – Она попыталась вложить всю свою благодарность в слова. – А про академию не бойся, я никому ничего не расскажу. – Он заговорщицки подмигнул. – Я хотела узнать о Виторе... – Ах да... Племянник устроился и оформляет в данный момент общежитие. Посыльный был с письмом от него. – Хорошо... – Девушка улыбнулась и спустилась на дорожку. Повозка тронулась, еще с минуту Мила смотрела ей вслед и слушала размеренный стук колес. А тем временем с ее души упал небольшой камешек. Ведь так тяжело было хранить все в себе столько лет.