— Все обстряпали очень быстро, в один момент. Вот что смущает, Эрин. Нет, само собой, бывает, что женщина пишет заявление об изнасиловании, а потом его забирает, когда понимает, через что ей предстоит пройти. В этом-то как раз нет ничего странного. Но чтобы дело завели и закрыли в один и тот же день… Вот тут у меня ушки сразу оказываются на макушке.

Я сглатываю и закрываю глаза, чтобы не видеть кустов на противоположном конце поля. Кустов, в которых изнасиловали мою сестру.

— Как думаешь, что там на самом деле случилось? — спрашиваю я.

Тишина.

На секунду меня охватывает страх. Неужели обрыв связи?

— Похоже, на нее кто-то надавил, — наконец, говорит Дэвид.

— Твой человек может узнать еще какие-нибудь подробности?

— Честно? Да. Будет ли он это делать? Нет. Он перестал отвечать на звонки. И это тревожит.

Я жду, когда Дэвид пояснит, из-за чего испытывает тревогу. В моей голове уже сложилась версия случившегося.

— Мне раньше уже доводилось сталкиваться с подобным, — говорит он. — Нельзя исключать, что на Дорин напал мужчина с очень серьезными связями. Возможно, он был полицейским.

Боль в глазах просто сводит с ума.

Ее изнасиловал полицейский.

Вопрос: что за полицейский?

В голове отвратительной мокрицей начинает шевелиться гадкая мыслишка.

Мне вспоминается убийца моей сестры.

А если точнее, что о нем говорила жена, когда ее вызвали в суд свидетельницей.

Он такой хороший человек.

Никогда ни на кого руку не поднял.

Он не способен на такое.

Она совершенно искренне верила в то, что говорила. По крайней мере, мне так казалось.

В аэропорту имени Кеннеди меня ждет Кайл. На нем бейсбольная кепка и свитер марки «Адидас». Настоящий миллионер инкогнито.

Я не рассчитывала его увидеть в зоне ожидания и потому не успеваю совладать со своим лицом.

— Я знаю, твоя родня куда как приятней моей, — говорит он. — Но я тут подумал… Ты впервые слетала домой после того, что случилось с Дэнни… Ты столько просидела в самолете… И вот я подумал, может, тебе захочется, чтобы кто-нибудь подкинул тебя до дома?

От такой чуткости, от проявления такой заботы я едва сдерживаю слезы.

— Это… это так мило с твоей стороны, — выдавливаю из себя я.

Кайл в ответ лишь пожимает плечами.

— Да ну, ерунда какая… Бад с Карлой тоже бы забрали тебя без всяких проблем, — говорит он.

Мне показалось или он и вправду смутился?

Может, он и прав, но ни Бад, ни Карла не предложили меня встретить. Само собой, если бы я позвонила, они бы пулей примчались. Но ведь это совсем другое. Кайл приехал сам, по своей воле, зная, что мне будет приятно. Он думал обо мне, хотя я почти не вспоминала о нем.

По дороге я правдоподобно изображаю усталость, и Кайл не лезет с расспросами, а принимается развлекать: рассказывает, как во время моего отсутствия отправился на горнолыжный курорт в Аспене и едва во время спуска не сломал себе ногу, потому что гонять по склонам просто обожает, а вот сноровка его подводит.

— В такие моменты я всегда вспоминаю слова отца, — говорит Кайл. — Он вечно сетует, что я ни в чем не знаю меры. Впрочем, достаточно странно слышать это от человека, у которого сразу несколько любовниц, готовых примчаться к нему по первому щелчку пальцев.

Я фыркаю в ответ.

Кайл продолжает болтать дальше, но при этом в нем кто-то словно прикручивает фитиль. Он чувствует мое настроение, но переходит к серьезному разговору, только когда мы сворачиваем на дорогу до Ньюпорта.

— Что-то случилось? (к спрашивает он.

— Кайл, — я решаю поговорить начистоту. — Я знаю, что случилось с Лорин.

Мы едем по дороге, идущей вдоль побережья. Едем медленно — дорога покрыта толстым слоем снега, и несмотря на то, что у Кайла машина с полным приводом, он не хочет рисковать.

Он сворачивает на обочину, только после этого включает поворотник, останавливает автомобиль и ставит его на аварийку.

Кайл остановившимся взглядом смотрит в лобовое стекло. Я думала, он побледнеет, но нет, его лицо идет красными пятнами.

— И что же ты узнала? — его пальцы вцепляются в рулевое колесо.

— Я старалась не говорить с тобой о Лорин, потому что не желала причинять тебе боль и бередить раны, — говорю я. И я тебе не врала. Дэнни ни словом о ней не обмолвился. И сейчас я, кажется, знаю почему.

— И как же ты об этом узнала?

— Выяснила. Сама.

Дыхание Кайла становится прерывистым, он играет желваками. Он явно очень на меня зол. Да, он вне себя от ярости, и я понимаю, что это вполне естественно. Меня тут же охватывает чувство раскаяния.

— Кайл… прости. Зря я вот так сразу всё выложила… Я понимаю, насколько тебе сейчас непросто. Когда погибла Нив, правосудие все же свершилось. Ты… и твоя семья оказались этого лишены.

Я кладу ладонь на его руку — просто в знак того, что прекрасно его понимаю.

Он смотрит на мою ладонь, потом переводит взгляд на меня, и его дыхание медленно выравнивается.

— Извини, я… — Кайл качает головой. — Ты меня огорошила. Я и понятия не имел, что ты… Эрин, пойми, я не хотел подвергать тебя опасности. Если с тобой что-то случится… еще один груз на мою совесть… Я этого не перенесу. Не перенесу, и всё…

— Я понимаю. Но пойми и меня. Я по-прежнему хочу выяснить, что случилось с Дэнни. Докопаться до сути. И вот я поняла, что у меня этого не получится, если я заодно не займусь делом твоей сестры. — Кайл поджимает губы. — Я знаю, что ее изнасиловали, — тихо говорю я. — Что она пыталась заявить на насильника. Все очень похоже на то, что случилось с Нив… Почему ты скрыл от меня подробности? Мы могли бы с тобой обо всем поговорить.

Кайл дергается, как от удара.

— Когда ты рассказала, что случилось с твоей сестрой, я понял, что никогда не смогу тебе поведать все подробности того, что случилось с Лорин. Зачем? Чтобы мы с тобой на двоих открыли какой-нибудь сраный клуб страдальцев? Я… я ведь едва могу об этом говорить. Клянусь… клянусь, когда я вышел на Дэнни, я не знал, что тебе довелось пережить то же, что и мне.

Я чувствую, как в уголках глаз у меня набухают слезы. Я оттираю их пальцами.

— Кайл, похоже, я знаю, почему развалили дело Лорин.

Он выжидающе смотрит на меня.

— Ее изнасиловал полицейский, — говорю я. — Ты ведь тоже об этом думал, угадала?

Кайл молча смотрит мне в глаза на протяжении нескольких секунд, а потом кивает — один раз. Затем он отворачивается и принимается моргать — быстро-быстро.

Я резко втягиваю воздух сквозь зубы и сцепляю руки в замок, чтобы они перестали трястись.

— Кайл… почему ты обратился за помощью к Дэнни? Не к кому-то другому, а именно к нему.

Кайл поджимает губы и качает головой.

Он не желает отвечать на мой вопрос.

— Прошу тебя, скажи, — умоляю я его.

Ты же видишь, я места себе не нахожу.

— Да почему?!

Я прижимаю ладонь к груди:

— Я… Скажи, Дэнни был замешан в том, что случилось с Лорин? Его психиатр сказала, что он стал ходить к ней на приемы вскоре после того, как мы начали встречаться. Лорин изнасиловали за девять месяцев до того, как он в первый раз пошел к доктору Кляйн. Неужели он?.. Он был?..

У меня не хватает мужества задать вопрос. С тех пор как Дэвид Фокс поведал, что ему удалось узнать, я только и думаю, почему Дэнни стал ходить к Лесли.

— Господи, Эрин, — Кайл закатывает глаза. — Да не Дэнни ее изнасиловал! Ты ведь об этом подумала? Ты считаешь, что я бы обратился к нему, зная…

— Да я уже не знаю, что мне думать!

— Не хотел я тебе этого рассказывать, — начинает Кайл, причем так тихо и с таким мрачным видом, что у меня внутри все холодеет от ужаса. — Ты и так натерпелась всякого…

— Давай, говори уже. Самое страшное я себе уже напридумывала.

Кайл коротко кивает.

— Дэнни помогал мне, потому что именно он и был тем полицейским, который принял у Лорин заявление. Именно ему поручили вести следствие по этому делу. А университетский куратор Лорин была его девушкой.