Даже на подъезде от вида захватывает дух. Мы минуем мост, который выглядит так, словно был построен много веков назад. За ним начинается дорога, вдоль которой высажены в ряд деревья, а по обеим сторонам раскинулись сады. От такой красоты у меня отвисает челюсть.

Мы останавливаемся на парковке рядом с Хэмпстед-хаусом. Он восхитителен — выдержан в позднеготическом стиле эпохи Тюдоров. Фасад облицован песчаником и гранитом.

Кажется, я оказалась в английском поместье.

— Я такое раньше только в кино видела. Совсем как в «Великом Гетсби», — говорю я.

— Вообще-то об экскурсиях надо договариваться заранее, но если хочешь, могу все устроить хоть прямо сейчас, — говорит Кайл. — Изнутри особняк производит куда более сильное впечатление.

— Можно сперва тут просто походить? — прошу я.

Мне очень хочется взглянуть на внутреннее убранство дома, но сейчас я больше всего желаю надышаться свежим воздухом и понежиться на солнышке.

— Я очень надеялся, что именно об этом ты и попросишь, — улыбается Кайл.

Я переступаю с ноги на ногу, кидаю взгляд на особняк.

— Зачем ты меня сюда привез? — спрашиваю я.

Кайл делает глубокий вздох.

— Лорин очень хотела сюда попасть, — отвечает он. — Но не сложилось.

Несколько секунд я молчу.

— Какое отношение Дэнни имел к твоей сестре? Мне надо знать, чем он занимался. Ты понимаешь? Надо!

Он отводит взгляд, устремляя его на клумбы с кустами роз возле дома.

— Я все понимаю… Слушай… — он замолкает, собираясь с мыслями. — С Лорин случилась беда. Она была смешливой, остроумной, очаровательной. Из нее так и била энергия. Знаешь, с такими, как она, постоянно хочется быть вместе и никогда не разлучаться. Мы отлично с ней ладили, хотя она была почти на десять лет младше меня, а моя мать не желала, чтобы я приближался к ней даже на пушечный выстрел. Впрочем, это неважно. Она повсюду следовала за мной. Потом она поступила в Гарвард. Если бы этого не случилось, она до сих пор была бы… — по его липу проходит судорога, кажется, он вот-вот разрыдается. — Неважно… Одним словом, мы были с ней очень близки. А потом… потом на нее напали.

Я вздрагиваю. Я вижу, с какой мучительной болью дается ему каждое слово. Он даже не может поднять на меня взгляд.

По моему телу прокатывается волна жара.

— Она… она так и не добилась справедливости, а Дэнни… незадолго до смерти пытался ей помочь. Именно поэтому я знаю, что он был хорошим человеком, и мне плевать на все остальные его грехи.

Так значит, на Лорин напали. Ну что же, теперь картинка начинает складываться.

— Прости… я тебе так сочувствую… — говорю я.

Кайл пожимает плечами.

— Я всегда буду ему благодарен, — кивает он. — Он согласился помочь. Хотя бы попытаться. Слушай, совершенных людей не бывает…

— Он тебе когда-нибудь рассказывал, почему мы поженились? — сглатываю я.

Кайл недоуменно хмурится.

— Мы поженились потому, что у меня была только рабочая виза, а ее переоформление каждый раз оборачивалось настоящим кошмаром, — говорю я. — Это была идея Дэнни. Он предложил выйти за него замуж, чтобы облегчить мне жизнь, избавить от возни с документами. И познакомились мы всего за полгода до свадьбы, но никто не стал задавать вопросов — ведь Дэнни был детективом, служил в полиции.

Кайл поджимает губы и погружается в раздумья.

Да, совершенных людей нет, но Дэнни, когда было нужно, мог и обойти закон.

Кайл разводит руками.

— Даже не знаю, что сказать, — произносит он. — Разве то, что тут прозвучало, характеризует его как плохого человека? Он тебя любил и просто протянул руку помощи. Думаешь, мы все святые? Знала бы ты, что творится в мире финансов!

Реакция Кайла меня поражает. Я-то думала, мое признание даст ему пишу для размышлений.

— Пойдем, — вздыхаю я.

Мы направляемся прочь от особняка к выступу, нависающему над морем. Здесь есть скамейки, но Кайл прихватил из машины клетчатый плед. Он встряхивает его, плед реет на ветру. Наконец, Кайлу удается расстелить его на траве.

Мы сидам на пледе и смотрим на море.

— И как сейчас Лорин? — спрашиваю я.

Я вижу, как Кайл сглатывает, как дергается его кадык.

Мой спутник качает головой, не в состоянии произнести ни слова.

Я смотрю на свои голые колени и траву у края пледа. Сама того не осознавая, я, словно маленькая девочка, принимаюсь выдарать травинки подлиннее и щекотать ими свои колени.

— У меня было две сестры, — говорю я. — Одной нет в живых.

Кайл резко поворачивает голову и смотрит на меня.

— Я очень тебе сочувствую.

— Это случилось пять лет назад. Вскоре после этого я перебралась в Нью-Йорк. Ее звали Нив.

— И что с ней случилось?

Теперь настал мои черед сглатывать.

— На нее тоже напали. Это был совершенно незнакомый ей человек.

Кайл бледнеет.

— Он изнасиловал ее, — продолжаю я, — а потом избавился от тела.

— Эрин, — тихо выдыхает Кайл.

— Да, — я запинаюсь, — Лорин нет в живых?

— Да… я… Прости меня, Эрин, но… я не могу о ней говорить. Это выше моих сил, правда… Не могу, и все… Я еще не успел с этим свыкнуться… Все случилось совсем недавно… Всего несколько месяцев прошло…

Я вижу, как в уголках его глаз блестят слезы, и понимаю, что в Кайле Хоули обрела родственную душу.

Именно в этот момент я нутром чую, что он не врет, когда заявляет о порядочности Дэнни. Ну или как минимум теперь я знаю, что мой муж действительно помогал ему.

Дэнни знал все подробности гибели Нив.

Если с Лорин случилось то же, что и с моей сестрой, нет ничего удивительного в том, что мой муж захотел помочь ее семье.

Да, так бы поступил тот Дэнни, которого я знала.

Хороший, достойный человек.

Но почему он столько всего от меня утаивал?

Май 2019 года

Элли примчалась в Гарвард в тот же день, когда ей позвонили.

У входа в Элиот-хаус ее ждала встревоженная Люси.

Во дворе стояло два больших стола — за одним занимались распределением добровольцев, вызвавшихся отправиться на поиски, на другом стояли напитки и закуски для тех, кто уже успел вернуться.

Люси увидела бредущую по газону Элли и направилась ей навстречу.

— Я не думала, что ты приедешь, — сказала Люси.

Элли покачала головой. У нее не оставалось выбора. Она была только благодарна подруге за звонок.

— Почему ее исчезновение заметили только на четвертый день? — лишь спросила Элли.

Люси беспомощно пожала плечами.

— У Лорин была отдельная комната. По всей видимости, девушкой она была неуживчивой, вот ей отдельную комнату и выделили. Она перестала ходить на лекции и на сеансы психотерапии, но спохватились, только когда приехала ее мама с братом, чтобы узнать, куда она подевалась… Ты уж извини, Элли. Я знаю, ты за нее тревожилась, вот я и старалась, как могла, приглядывать за ней, но сейчас летняя сессия, у всех дел полон рот, и…

Элли покачала головой. Если кого-то и можно было винить за случившееся с Лорин, так это только саму Элли.

— Ты уверена, что она ушла одна? Может, ее кто-то похитил?

— Ее видели, — покачала головой Люси.

— Где?

Слова подруги стали для Элли новостью. Об этом она в телефонном разговоре не упоминала.

Люси замялась.

— У реки, — наконец, сказала она.

Элли почувствовала, как у нее подкашиваются ноги.

О господи!

Только не это.

— Она тебе ничего не говорила? — спросила Люси. — Ну, вы же встречались, когда ты была у нас в последний раз. Тебе удалось тогда с ней повидаться?

Элли вспомнился вечер в этом самом дворе и Лорин, вышедшая на пробежку.

Вспомнился ей и их короткий разговор.

Элли покраснела и покачала головой.

— Нет, — ответила она. — Ничего примечательного она не сказала.

Первые месяцы после смерти Дэнни меня кидает из стороны в сторону. То охватывает дикая злость на мужа из-за того, что он был на содержании у бандитов, то — непоколебимая уверенность, что все это какая-то чудовищная ошибка и Дэнни подставили.