– Нет-нет, не нужно, – размахивает руками. – С опекой проблем не будет. С обеспечением тоже всё хорошо. Помимо дома малютки, у меня есть дополнительный заработок. Квартира имеется, денег нам с малышкой хватит. В сложных ситуациях родители помогут, они у меня не богатые, но и не бедные. У папы есть небольшой магазин.

Вроде, удочеряет она, а радуюсь отчего-то я.

Ещё один малыш станет счастливее и обретёт семью.

– Справимся, – не унывает. – Хотя раньше я сомневалась. Поэтому спасибо вам, что дали немного веры в себя. Наверное, без вашего примера не решилась бы.

Смеётся, вставая с кресла. На секунду мне кажется, она смотрит на меня с восхищением.

Неловко чешу макушку, подрываясь следом.

– Никогда не думал, что мне скажут подобные слова, – даже в боксе такое не услышишь.

– Плохо! Я правда вами восхищаюсь! Я вам тут кое-что принесла, кстати, – она лезет в сумочку, копошится в ней. – В благодарность.

Направляется ко мне, радостно восклицает:

– О, нашла.

– Да брось, – хмурюсь, но тут же напрягаюсь, когда по комнате разлетается пищащий звук игрушки Джека, а Люба меняется в лице. Растерянно спотыкается и наклоняет корпус вперёд.

А… Она же падает!

Тело двигается само, и я ловлю девушку предплечьем, не давая окончательно полететь вперёд. В лучшем случае – упадёт на кровать, не уследив за платьем и почувствовав неловкость. В худшем – разобьёт нос.

Но идеальный вариант, которого придерживаюсь я – не упасть вообще.

Словно в насмешку, плечо вновь простреливает болью, а рука от спазма слабеет, расслабляясь.

Млять!

Люба летит на кровать, уволакивая меня за собой и поворачивая к себе.

Вот же кобылка! С виду маленькая, худенькая, а тянет со всей силы!

Еле успеваю вытащить из-под неё руку.

Она падает на живот, а я лечу следом за ней, упираясь ладонями в матрас по обе стороны от её головы. И хорошо, что среагировал! А то рухнул бы на неё, придавил – и всё.

Её потенциальная дочка осталась бы без родительницы.

– Простите, я такая растяпа! – верещит, уткнувшись лицом в матрас.

– Это я слабак, не удержал, – усмехаюсь. И вообще, если бы не игрушка Джека – всё было бы нормально. Когда он её сюда притащил? Так скучает по мне, что приходит играть в место, пропитанное моим запахом?

Он всегда так делал.

Думаю об этом, и тепло в груди растекается. Как только всё закончится, накуплю тебе вкусняшек, Джек.

Неожиданно слышу звук открывающейся двери и тихий голос Вероники:

– Может, сделать вам ча?..

Столбенею.

Ника обрывается на полуслове. И я понимаю, почему.

Поза у нас двусмысленная.

Отталкиваюсь от кровати, выпрямляясь в полный рост.

И глаза лезут на лоб, когда всё же сбывается моё предсказание. Люба, упав вперёд, отделывается малым – всего лишь задранной юбкой.

Но мне плевать на неё.

Представляю, как это выглядит со стороны…

Вот чёрт!

Я знаю, что это случайность и девушка ни капли меня не заводит. А вот Вероника…

Устремляю взгляд на растерянную и потухшую жену.

Млять. И почему всё так вышло?

Вероника

– Я… – от шока не знаю, что сказать. – Простите, что помешала.

Тут же делаю шаг назад, закрыв за собой дверь.

Стою ещё несколько секунд, держась за ручку.

Что это было?..

В тумане отпрыгиваю от двери.

Не хочу верить в увиденное. Может, мне показалось? Нет, не могло. Я точно разглядела, как Люба лежала с задранным платьем, а Леон нависал над ней…

Слёзы подступают к глазам.

Не накручивать себя, не накручивать!

Никто и никому ничего не обещал! Да, неделя была замечательной, пропитанной атмосферой романтики, нежности, но это не значит, что между нами что-то есть!

Но всё равно тяжко принять подобное, учитывая, что Леон все эти годы носил обручальное кольцо. И продолжает это делать, снимая лишь на тренировки. Неужели это ничего не значит?

Должно же быть какое-то логическое объяснение случившемуся?

Главное, не действовать на эмоциях…

Мысленно я уже пакую чемоданы. Вылетаю из квартиры, перехватываю Пуговку у няни и еду к бабушке. За эту неделю её выписали, и мы наняли ей сиделку. Отправимся к ней и отсидимся тихонько.

– Ника-а-а, – опасно тянет мужской голос у меня за спиной. Я сбегаю по ступенькам. Представляю себя паркурщиком, хочу перепрыгнуть через диван, но шустрый Новак догоняет меня, хватая за запястье. Притягивает к себе, разворачивая и вбивая в своё тело.

По закону жанра, я должна вырываться, истерить, кричать, что он подлец, который вешал мне лапшу на уши, но… Я жду, чёрт возьми.

Однажды он поверил мне, когда увидел меня и Ворохова в туалете. Выслушал. И ввязался во всё это. Поэтому… теперь выслушать его должна и я, даже если правда окажется горькой.

Пусть. Я выдержу.

– Всё не так, как ты подумала, – говорит он спокойно, размеренным голосом. Не поддаётся панике и не нервничает. – Да, это выглядело двусмысленно. Но она просто споткнулась на игрушке Джека. Полетела вперёд. Я решил её поймать, но после тренировки тело не слушается. Не поверишь, но я её уронил и сам упал. А платье… Ну, физика, мать. Больше объяснений у меня нет.

Пытаюсь это представить. Выглядит правдоподобно. Даже больше, чем моя сцена в туалете с тем отморозком.

– А что-то до этого у вас было? – единственное, что меня интересует.

– Словесно, – кивает он. – Аркадий предлагал мне её, как вариант фиктивной жены.

– Почему отказался? – так бы и скрестила руки на груди и спросила с претензией, но не могу. Обнимает меня, козёл, задабривает. – Молодая, красивая, добрая. Детей любит.

– Нашёл кандидатуру получше. Я знаю её дольше и даже состоял с ней в браке. И она многое обо мне знает. Дружит с моей собакой. И ещё ребёнок у неё – сущий ангел.

Я расплываюсь в улыбке, а он неожиданно смеётся.

– Извини, извини, у нас.

Он воспринял моё признание как шутку. Мда… Вот так и раскрывай людям секреты! Хочу ещё раз сказать, что всё это правда, но как некстати по лестнице спускается Люба.

– Вероника Сергеевна, это не то, что вы подумали! – начинает громко и уверенно. – У меня парень есть! Точнее… был. Но в прошедшем времени не из-за Леона Яновича!

Пускаю тихий смешок.

– Всё нормально.

У меня, честно, от сердца отлегло. Да, я поверила. Почему-то думаю, что так и было. Нет, уверена. Если бы Леону было плевать… он бы не старался объясниться. Он не из тех, кто будет врать, а лучше скажет жестокую правду. Это я уже поняла несколько лет назад…

– С кем не бывает, – отвечаю легко.

– Ой, я так рада! А то не выдержала, если бы разрушила вашу семью, хоть и фиктивную. Но это так мило… – она вдруг улыбается, да так странно, с намёком. – Что фикция переросла в любовь.

Откуда она вообще знает эти подробности?! А, наверняка с ней обсуждалось подобное. Я ведь была второй кандидатурой!

– Тут иной случай, – усмехается Леон. – Влюблённость переросла в фикцию, а она – в крепкую любовь. Да, дорогая?

Строю рожицу. Хватит понтоваться перед людьми!

– Ладненько, уверена, у вас всё хорошо. Раз в доме есть женская рука, значит, Матвей хорошо питается, развивается, о нём отлично заботятся, – Люба неловко ретируется на выход.

– Да я и без жены с ним отлично справлялся. Что за сексизм? Мужчина тоже может!.. – вдруг устраивает бунт Новак. Задели его эти слова, да? – Или что, с отцом ребёнок всегда обосранный ходить должен?

Я бью его по лбу, чтобы перестал быть таким грубым. Нашёл, когда истерику закатывать.

Любовь опять смеётся и уходит. А мы остаёмся наедине. Всё так же, в обнимку.

– Мне уехать надо будет, – обезоруживает меня новостью. Блин, а я хотела в ночь перед боем сделать ему массаж. И, может… лечь спать рядом. В поддержку… – В душ сгоняю только.

– Куда? – спрашиваю печально.

– К тренеру. Мышцу потянул в плече. Надо, чтобы он исправил.