– Это моя жена, Вероника, – представляет меня Новак. И хоть не первый раз он называет меня женой, именно сейчас я ощущаю какое-то удовольствие. Только из-за того, что передо мной симпатичная девушка и на её лице сейчас мелькает удивление?

– Приятно познакомиться, – кивает.

– Это Любовь.

Красивое имя… Да и сама она такая же. Воздушная, милая, с виду добрая.

– Она из дома малютки.

А вот теперь я напрягаюсь. Она же не хочет забрать Матвея?..

– Мне позвонить адвокату? – пищу, не зная, что делать.

– Нет-нет, – машет она руками, останавливая. – Я с обычной проверкой, не подумайте. Понимаю, какие сейчас нервные времена. Видела в новостях, что у Леона Яновича скоро спарринг. Хотела даже прийти на арену.

– Достать билеты в первые ряды? – спрашивает он.

– Нет, спасибо, я в этот день буду занята. Но буду держать за вас кулачки.

– Хорошо. Раз вы с проверкой, вам нужен Матвей. Но он сейчас гуляет с няней. Подождёте?

– Да, конечно. Но есть кое-что ещё, о чем я хотела бы поговорить с вами. Это можно сделать и без ребёнка.

– Без проблем. Подождёте на кухне? Мне надо поднятья и одеться, – ухмыляется, явно довольный своим телом. На секунду мне кажется, что он с ней заигрывает, но… это не так, да?

– Можем поговорить и там, – соглашается.

И куда они пойдут? В его спальню? Разве там проходят серьёзные беседы?

Хочу задать все эти вопросы, но боюсь, что буду выглядеть ревнивой дурочкой, которая нашла повод на пустом месте.

Я иду следом за ними, но не для того, чтобы стоять над душой. Взволнованно убираю бардак, воцарившийся в коридоре, и осколки стеклянной, неведомой мне штуки. Прохожусь пылесосом, чтобы дети не поранились, бегая здесь босиком.

На обратном пути заглядываю в комнату Новака, всё же решив предложить гостье чай.

– Может, сделать вам ча?..

Обрываюсь на полуслове, стиснув ручку двери.

От представшей перед глазами картины сердце щемит. Больно.

Никогда не думала, что подобное меня тронет.

Но душу рвёт то, что вижу…

Постель. Новак. И девушка под ним с задранным на заднице платьем…

Леон

– Так о чём вы хотели поговорить? – накидываю майку и отбрасываю носком тапочка непонятно откуда взявшуюся игрушку Джека.

Визит Любови не напрягает, однако вызывает недоумение. Она хочет поговорить, но не о Матвее. И тем более не о бое.

Девушка присаживается в кресло, а я падаю на кровать, откидываясь чуть назад и упираясь руками в матрас.

Тут же морщусь, почувствовав ноющую, неприятную боль в плече.

Млять.

Резко дёрнул рукой, отбивая полку, так что теперь при движениях её покалывает, из-за чего появляется скованность.

Фигово, но надеюсь, что мази и эластичный бинт решат мою проблему за два дня. Надо будет давать меньше нагрузки на эту сторону. Ей, в основном, я защищаюсь. Для меня главное – завершить бой быстро. Нокаутирующим ударом сильной и не травмированной руки.

Тренер сказал, что это безумие – вернуться к прежнему боевому состоянию за неделю. Невозможно. Но не отказался от меня, поддержал.

У меня есть туз в рукаве. То, чего у Ворохова нет. Сильная воля и адское желание заткнуть уроду рот, который говорил гадости про мою семью. Плевать, что фиктивную, но за это время она стала для меня настоящей.

– Это точно не насчёт Матвея?

– Нет, – качает головой Любовь. – Не переживайте насчёт вашей драки. Я созванивалась с органами опеки, и они думают точно так же, как и я. Это ведь ваша работа, хоть и в прошлом. Отчасти бизнес. Мы понимаем, что ребёнка это не касается.

Расслабляюсь. Рад, что есть понимающие люди. Хоть одной проблемой меньше.

– На самом деле… Я хотела поговорить о личном.

Выгибаю бровь.

– И сказать спасибо за то, что дали мне толчок и зарядили решимостью, – на несколько секунд она опускает взгляд, погружаясь в мысли.

– Прости, Любовь, не понимаю, – растерянно улыбаюсь.

Девушка, очнувшись, возвращает внимание на меня.

– Работая в доме малютки, я почти каждый день вижу маленьких и одиноких детей. Они ещё не понимают, что родителей у них нет. Много отказников, есть такие, как Матвей, что лишились родителей в детстве. Мы стараемся любить всех одинаково и надеемся, что в ближайшее время их заберут в семью.

Хочу спросить, при чём тут я, но терпеливо жду продолжение. Просто так она бы это не рассказывала.

– В первые месяцы, когда я только начала работать там, появилась одна малышка, – на этих словах она вновь тает. Будто одна лишь мысль о ребёнке вызывает у неё бурю чувств. – Очередной отказник. Ей был всего месяц. И как только я увидела её – поняла, что влюбилась.

Кажется, до меня начинает доходить, к чему я её подтолкнул… Хоть и не до конца.

– Изначально думала, что это просто порыв… умиление ребёнком. А потом, когда она буквально начала расти на моих глазах, я заметила, что выделяла её среди остальных. Это было первым звоночком для меня, но с тягой и чувствами ничего поделать не могла. И однажды, когда её чуть не забрали в семью… я поняла, что не готова с ней расстаться. Хочу подарить ей всю свою любовь.

М-да, Аркадий всё же не ошибся, рекомендуя её на роль моей невесты. Она точно будет хорошей женой и любящей мамой. Но для кого-то другого.

– Я задумалась об удочерении… Но все вокруг отговаривали. Твердили, что я ещё молодая, могу родить сама. Зачем мне чужой ребёнок? И даже обычное слово «чужой» резало слух.

Я понимаю и Любовь, и её окружение. Действительно, она ещё юная. Я бы не дал ей больше двадцати двух. Она ещё родит и не одного. Неродные дети ей без надобности.

Но…

Я практически в той же ситуации. Спокойно мог найти для Матвея хорошую семью, перечислять деньги на его содержание и продолжать свободную жизнь. Но не мог. Я, как и она, видел его маленьким. Встречал из родильного дома, собирал с братом кроватку. Прижимал малыша к груди, после чего он засыпал на мне, срывая несколько встреч подряд, потому что я не смел пошевелиться.

Брат всегда смеялся надо мной в моменты беспомощности.

Я не смог оставить Матвея. И не пожалел о своём выборе.

Вижу этот счастливого сорванца каждый день и радуюсь. Я не отношусь к нему, как к продолжению брата. Не пытаюсь им заменить Льва.

Я просто его люблю. Как сына.

Да, с ним много проблем. Да, это решение было для меня тяжёлым.

В частности, я поставил свою личную жизнь на замок.

Времени знакомиться с будущей женой нет. Да и нет гарантии, что она полюбит его, как родного ребёнка. Я могу – мы родственники. А она?.. Вряд ли. И от этого мальчик будет страдать.

– Ты пошла против всех? – догадываюсь сам.

Её губы расплываются в улыбке, а она кивает.

– Да, я всё же решила её удочерить. Сначала сомневалась, боялась. Парень сразу сказал, что если я это сделаю – он бросит меня. Родители… Всё сложнее, но они примут любое моё решение. И внешние проблемы были отчасти устранены. Но я боролась с собой, не зная – справлюсь ли? Придётся уволиться с работы, начать жить по-другому.

Она пришла просить финансовую поддержку?

Мы мало знакомы, но для такого дела мне не жалко. Учитывая… что у меня были дикие проблемы с опекой. А ей могут не дать малышку из-за отсутствия работы.

– В общем, надо выйти из своей зоны комфорта. Но вы постоянно встаёте перед глазами, как пример. Я знаю только понаслышке, как тяжело отцам-одиночкам. А вам, уверена, тем более несладко. Вы растите племянника, хотя до этого совсем не имели дел с детьми. Крутитесь, ломаете себя и, думаю, порой жертвуете чем-то.

Приходит моя очередь улыбаться.

До сих пор не верю, что теперь знаю о детском боди. Что присыпка имеет отличия. А «детский» режим в стиральной машинке нужен не для красоты.

– Есть такое, – соглашаюсь с ней. – Делай то, к чему тянется душа. Все проблемы решаемы. Если надо, могу рекомендовать юриста. Поможет оформить опеку. Только… что с финансами?