— Это просто работа.

— Это всегда просто работа. Теперь скажи мне. Я слышу, что что-то не так.

Либо Нико написал ему, либо он все еще может читать меня как книгу за три тысячи миль. В детстве он мог учуять ложь еще до того, как мы о ней подумали. Это была единственная обратная сторона того, что я рос рядом со сверхосведомленным адвокатом.

У нас с Нико никогда не было возможности что-либо сойти с рук, поэтому мы оба научились спорить по-разному. Нико стал беспечным, а я стал упрямым.

Отец всегда помогал мне разобраться с беспорядком в моей голове, разбирая каждую мысль и находя для нее причину.

Я рад, что он позвонил.

— Это об ОRО. — Я понимаю, что мне нужен его взгляд на мою ситуацию. — Могу ли я запросить адвокатскую тайну, учитывая деликатность моей текущей ситуации?

Я слегка шучу, но он известный партнер в собственной юридической фирме и единственный человек, которому я могу доверить то, что собираюсь ему объяснить.

— Мой гонорар сейчас составляет двадцать тысяч долларов.

Я ценю его попытку попытаться поднять настроение. — Я обязательно включу чек в свою следующую рождественскую открытку.

Он хихикает, и этот трогательный звук убивает тревогу в моей груди. Когда светская беседа прерывается, я воспринимаю это как сигнал к началу.

— Суть в том, что у ORO проблемы. У него заканчиваются деньги, и уже довольно давно, — говорю я. — Если средства массовой информации получат информацию о том, что одна из самых важных природоохранных организаций разоряется, репутация генерального директора и, в конечном итоге, моя собственная репутация будут поставлены на карту.

— Хорошо. — Он считает. — Есть ли что-то более важное, чем безумие СМИ?

— Да. Я делаю паузу, пытаясь сформулировать проблему. — Все усилия по сохранению будут уничтожены вместе с ORO. Люди, которые полагаются на меня, потеряют зарплату, которой кормят их семьи. Меняющие жизнь проекты, которые помогают сообществам по всему миру, больше не будут иметь финансирования.

Чего я также не говорю, так это того, что женщина, в которую я влюбляюсь, узнает, что ее команда не сможет внести свой вклад в защиту планеты, и что я был ответственен за это. Боль пронзает мою грудь. Я бы подвел так много людей, включая себя.

— Почему ты думаешь, что должен делать это в одиночку?

— Я единственный, кто знает, — объясняю я. — И если я не смогу это исправить, это снова будет похоже на D&D. Ущерб, который это может нанести…

— Лука, перестань корить себя за то, что произошло в D&D. Ты никак не мог знать, что корпорация лгала о переходе на солнечную энергию. No fue tu culpa.6

— Я просто чувствую, что всего, что я пытаюсь сделать, будет недостаточно.

Я ссутулился на кухонном столе, разочарование накрыло мой язык.

— Mijo,7 ты должна оставить это позади. Теперь ты привержен ORO. Если ты собираешься взять на себя задачу спасти его, не делай этого, чтобы искупить грехи, которых ты не совершал. Определенно, не берись за это в одиночку.

В трубке повисла тяжелая тишина, пока я обдумывал его слова.

Впервые в своей карьере я чувствую себя частью чего-то более значительного и значимого. Я хочу спасти ОРО. Не потому, что это правильно, а потому, что я наконец-то чувствую целеустремленность. И теперь, когда все открыто, я понимаю, что нужно делать. Я могу сделать это. Я знаю что могу.

— Ты жалеешь, что стал юристом?

Я никогда не спрашивал его, доволен ли он своей карьерой, потому что он никогда не говорил о желании заниматься чем-то еще.

— Никогда, — говорит отец. — Я провожу время, споря с людьми, чтобы зарабатывать на жизнь, но когда я возвращаюсь домой, я не позволяю этому волнению из офиса преследовать меня.¿Y tú? 8

— Я так не думаю.

— Тогда ты сожалеешь о том, что ушел из юриспруденции в ORO?

— Нет, — честно говорю я. — Но работы будет много.

— Когда это тебя останавливало?

Я позволяю этому успокоиться, но его голос доносится издалека. — Мама берет трубку.

— Похоже, ты все еще слишком много работаешь, — говорит она.

Вот и обещанная мне адвокатская тайна. Мне следовало перевести ему деньги, когда начался звонок, но это не помешало бы ей прослушать.

— Ты меня знаешь. Я никогда не замедляюсь.

— Y por eso no estás casado9, — усмехается она.

— Мама …

— Было бы так здорово, если бы ты наконец смогла найти кого-нибудь, кого можно привести домой. В доме очень одиноко по выходным, когда все дети ушли. Tal vez si tuviera algunos nietos 10.

— Мама!

— О, я знаю, работа, работа, работа . Я не знаю, почему ты думаешь, что карьера означает, что у тебя не может быть девушки. Посмотри на отца и меня! В течение тридцати пяти лет мы справлялись со своим плотным графиком, и нам от этого становилось только лучше.

Она управляет собственной процветающей архитектурной фирмой и много работает рано утром и поздно вечером.

Отношения моих родителей задают нереалистичные ожидания счастливого брака. Это две стороны одной медали. К каждому моменту, который они разделяют, подходят со страстью и нежностью.

Я не совсем понимаю, почему слова слетают с моих губ, но наконец признаюсь: — Я действительно кое-кого встретил.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ЭЙВЕРИ

Я снимаю с плеч кофту, а мы с Олли идем по улице в поисках нового грузовика, который, по слухам, стоял в нескольких кварталах от офиса ORO. Улицы усеяны профессионалами, снующими во время обеденного перерыва.

— Ты когда-нибудь скучал по коворкингу? — Я размышляю.

— Нет, мне очень нравятся новые офисы, — говорит Олли. — Лука следит за тем, чтобы запасы всех наших любимых закусок пополнялись!

— Ага.

Я вздыхаю. Но упоминание о Луке вызывает у меня волну смущения. Я до сих пор помню свою нехарактерно уязвимую вспышку перед ним почти десять дней назад. Я так давно не видела его в офисе. Отсутствие согласия между нами начало причинять мне боль.

Олли поворачивается ко мне. — Почему такой большой вздох, Эйвери?

— Я просто скучаю по работе, для которой меня наняли, — признаюсь я. — Ты знаешь, значимые части должности руководителя отдела разработки. Я не просто провожу все свое время перед ноутбуком, переводя данные во что-то, что будет понятно команде Уиллы.

Ранее невысказанные слова наконец-то распутались, и в мое существо вошла легкость, поскольку я могу поделиться некоторыми мыслями, с которыми боролся в течение нескольких недель.

Олли размышляет: — Да, я понял. Мы были внутри так много, что я начал становиться полупрозрачным от недостатка солнца.

Я смеюсь. — Думаю, мне просто тяжело.

— Я надеюсь только потому, что мы стремимся сделать Ocean Tidy как можно лучше.

Олли нежно подталкивает меня локтем. — Не из-за нас, ребят, потому что теперь, когда ты в команде, мы не позволим тебе уйти.

Я улыбаюсь, и это знакомое тепло возвращается в мою грудь. Олли мне как старший брат, которого я всегда хотела.

— Я обещаю, что это не вы, ребята, или остальная команда Ocean Tidy. — Мои глаза не отрываются от тротуара. — Я просто изо всех сил пытаюсь почувствовать, что того, что я делаю, достаточно.

— Я слышу тебя. Честно говоря, я даже не уверен, что знаю масштабы того, чем ты занимаешься изо дня в день.

Я смеюсь. — Да, вот что меня беспокоит. Например, мой небольшой вклад в презентацию действительно имеет значение?

Я стараюсь игнорировать тревогу, которая поглощает меня.

— Конечно, ты производишь впечатление, Эйви! Олли останавливает меня.

— Наверное.

— Никаких догадок . — Олли сияет. — Деньги, которые ты собрала, уже принесли нам одного из новых причудливых роботов, которые мы разработали. Мы возвращаемся на остров Гая через несколько месяцев из-за тебя.

— Это правда, но…

Я в восторге от релиза, но мне кажется, что чего-то не хватает.