— Посмотри, кто, наконец, решил появиться. Эйвери лукаво ухмыляется, когда я подхожу к столу.

Это всего лишь второй раз, когда она опередила меня в офисе на этой неделе.

— Ждешь меня? Я спрашиваю. Прежде чем она успевает произнести еще одно язвительное замечание, я отступаю за Молли. Мое тело довольствуется тем, что находится всего в нескольких дюймах от Эйвери. — Покажи мне, что ты испортила то, что могло бы быть продуктивным утром.

— Не нужно лишать всего удовольствия , — говорит Молли. Затем она нажимает Play.

Эйвери наклоняется к экрану, хихикая над движущимися изображениями животных, делающих…

Я не совсем уверен, что?

Мой взгляд перемещается на Эйвери, у которой было очень твердое мнение о приходе в офис. Она утверждала, что совместная работа в такой близости разрушит душу наших проектов.

Что бы это ни значило.

Я уверен, что настоящее разрушение, которого она боится, это то, что мы снова падаем в объятия друг друга. На корабле мы решили, что должны поддерживать наши отношения на профессиональном уровне. Эйвери заявила, что ее преданность проекту не требует отвлечения внимания, но это мало что сделало для того, чтобы остановить наши довольно частые стычки.

Я, с другой стороны, приветствую то, как мое внимание переключается на нее.

Даже когда воспоминание о ее губах с тех пор заставляет мой кулак обхватывать мой член каждый вечер, я не могу отвлечься от нее.

Но я узнал, что Эйвери разделяет мою склонность играть по правилам.

Я провел ночь после поцелуя с ней, разбирая смехотворно длинный справочник сотрудников ORO, и обнаружил, что нет никаких правил свиданий с клиентами, коллегами или подрядчиками, если ни одна из сторон не находится непосредственно над другой в иерархии. Даже в этом случае могут быть сделаны исключения.

Слабое дуновение ее запаха заставляет меня прыгать от желания при воспоминании о ее горячем рту на моем. Я хочу упасть на колени прямо сейчас и поклониться ей на этом столе. У меня течет слюна при мысли о том, чтобы провести языком по теплому месту, прижимающемуся ко мне на лодке.

Мне действительно нужно, черт возьми, остановиться.

Эта женщина всепоглощающая и болезненно разочаровывающая.

Видео резко обрывается, и Молли единственная все еще смеется.

Эйвери уважает мои неподвижные черты. — Конечно, в твоем теле нет ничего смешного.

— Не хочешь ли ты… — пытаюсь возразить я, но Молли перебивает меня.

— Лука, я узнала, что Эйви живет всего в паре кварталов от меня, поэтому сегодня утром мы начали новое соревнование по бегу!

Опять это прозвище.

— Интересно.

— Нет, что интересно, так это то, что Эйви удалось убедить меня пойти на пробежку, — говорит Молли. — Я ненавижу бег.

Эйвери лишь пожимает плечами. — Тебе просто нужно было найти свой ритм.

Воспоминание о том, как она бежала рядом со мной, возвращается. Я вздрагиваю при мысли о синяках в форме лап, которые покрывали мое тело несколько дней спустя.

— А ты знал, что в спортзале внизу есть душевые? — Молли сообщает мне. — Изменение жизни.

— На самом деле я знал о душе. — Я поворачиваюсь к Эйвери. — Надеюсь, ты не даешь Молли одолжить эти кроссовки, которые выглядят так, будто их отправили в измельчитель?

Ее осуждающий взгляд катастрофичен и чертовски прекрасен. — Ты расстроен, что до сих пор не нашел способа бегать в своих костюмах?

Я проверяю, чтобы Молли все еще смотрела в экран. Затем я наклоняюсь к Эйвери и шепчу слова. — Еще одно упоминание о моих костюмах. Ты, должно быть, действительно любишь их.

— Я бы с удовольствием обернула этот галстук вокруг твоей шеи и потянула.

Кратковременное тепло ее дыхания вызывает во мне такую сильную волну бабочек, что у меня чуть ли не кружится голова. Я стараюсь не думать о том, сколько времени я потратил только на нее.

— Я могу показать тебе довольно много способов использования моих галстуков, которые, я уверен, тебе понравятся.

Эйвери отступает назад, ее ледяной взгляд не может скрыть нарастающий в ней интерес.

Молли поворачивается лицом к нам обоим. — О чем вы тут шепчетесь, ребята?

Я улыбаюсь. — Я только что сказал Эйвери, что бегал по твоей стороне парка. Каждое. Утро.

— Это жульничество. — усмехается она. — Я выиграла эту гонку.

— Я что-то здесь упускаю? — Молли наконец поворачивается к нам лицом. — Вы бегали вместе?

— Мы случайно столкнулись друг с другом, — поправляет ее Эйвери.

— Может быть, Лука присоединится к нашей беговой группе, — говорит Молли. — Бегуны ORO.

— Нет, — быстро отвечает Эйвери.

— Я не знаю, что происходит между вами двумя, но я здесь ради этого, — дразнит Молли.

— Ничего не происходит, — парирует Эйвери.

Резкость в ее тоне непреднамеренно ранит глубоко. Кажется, ее отталкивает мысль о том, что между нами что-то есть. Но ночь на лодке была больше, чем порыв страсти. Я хочу проводить больше времени, разговаривая с ней, наблюдая, как она реагирует на все, что я говорю, как на игру в шахматы. Я хочу больше.

— Как скажешь, — отвечает Молли.

— И она говорит, что ничего не происходит, — спокойно говорю я, перекидывая сумку через плечо. — Молли, пожалуйста, пришли мне последние новости о проекте Ocean Tidy.

— Я уже отправила их тебе сегодня утром, — хвастается Эйвери.

Я оставляю их на их бессмысленное развлечение. — Мы получим что-нибудь в календаре, чтобы просмотреть записи. Я поворачиваюсь, чтобы пройти по коридору.

— Уже попросила Молли запланировать это, — говорит Эйвери.

Естественно, Эйвери обо всем уже позаботился. У меня такое чувство, что она продолжит держать меня на грани.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ЛУКА

Солнце заливает мой кабинет, пока я просматриваю последние отчеты Коры Ноубл. Она только что прислала свою первоначальную оценку финансового состояния. Прошло полтора месяца с тех пор, как я заразился ею, и ее выводы все еще неубедительны. В своем электронном письме она говорит, что у нее все еще есть все предыдущие данные о финансировании для проверки.

Если она ничего не нашла, это должно быть хорошим знаком, верно?

Кратковременное стеснение возвращается в мою грудь.

Когда мои мысли начинают вращаться по спирали, меня прерывает громкий визг из ужасной общей кухни.

Почему в этом офисе так чертовски громко? Джоанна не инвестировала в звукоизоляцию?

Я иду по коридору, чтобы проверить шум.

Компания Plastech легко интегрировалась с командой, которую я назначил для проекта Ocean Tidy. Эйвери, кажется, особенно преуспевает в новой динамике. В течение ее первой недели здесь я поймал конец презентации, которую она давала, ее энергия соответствовала той оптимистичной уверенности, которую она привнесла в свое интервью. Это подтвердило принятое Мэтью и мной решение назначить Эйвери представителем команды. Ее способность сформулировать объединенную идею замечательна.

Я не могу дождаться, чтобы увидеть, что еще она сделает за время своего пребывания здесь.

Я поворачиваю за угол на кухню, а там она стоит.

— Что ты делаешь?

Мой крик едва слышен из-за шума.

Бедра Эйвери упираются в стойку, а ее руки прижимаются к машине, которая, как я могу предположить, является древней кофемолкой.

Сегодня она в джинсах, джинсы плотно облегают ее изгибы. Это заставляет меня пересмотреть свое прежнее мнение о повседневной одежде в офисе, а не о том, что я когда-либо буду носить джинсы на работу. Но когда это делает Эйвери, я могу сделать исключение.

Шум прекращается. Я прочищаю горло и предупреждаю ее о своем присутствии. — Ты всегда такой громкий в такое раннее утро?

Вторую неделю подряд продолжается наше негласное соревнование в том, чтобы прибыть в офис первым. Она впереди на единицу, но сегодня утром я явно выиграл, приехав еще до восхода солнца.

— И тебе доброе утро, мистер Наварро.

Я прячу улыбку, видя, как легко слетает с ее языка буква «Р».