«Баклажанное», — хотелось добавить Нику, но компания сказочных персонажей шутку бы просто не поняла, и он промолчал.

— А можно? — протянул руки к другой бутыли Елисей, — Моё любимое, розовое, — он нежно прижал её к груди и потянул руки за второй, получив согласие.

Иван выбрал медовуху, а Кощей и Ник сошлись на бутылочке коньяка. По дороге Ник зашёл к Алексу, и они вместе спустились на кухню, где нашлась закуска, оставшаяся от ужина. Мужчины уютно расположились за небольшим столом:

— Вот скажи, Иван, чего ты со своей лягушкой возишься? Я бы её там на болоте оставил, охота тебе к Яге было тащиться? — захмелевший Елисей подпёр руками голову и смотрел на Ивана своими маленькими глазками.

— Как же? Она ж одна не добралась бы, — растерялся он.

— Так не твоя печаль, что тебе с того?

— Елисей, ты эгоист, — Ник не стал подбирать слова, он всегда привык изъясняться прямо.

— И нытик, — поддержал его Кощей.

— Чего? — тут же надулся Царевич.

— Вот, — добавил Иван, — И ведёшь себя как баба обиженная.

— Тебя вон даже девчонки бьют, — усмехнулся Ник, вспомнив Катю, вроде бы, ту, что спящая царевна.

— Так, а делать-то что? — вздохнул несчастный Елисей, — Я же царевич, привык совсем к другой жизни, вокруг всегда толпа слуг: хочешь то, хочешь это… Я по-другому не умею, — вздохнул он.

— Ничего, — панибратски хлопнул его по плечу Иван. После выпитой медовухи он осмелел и уже не опасался Царевича, воспринимая его как равного, — Мы из тебя сделаем человека, да, мужики?

Мужики согласно кивнули.

— Опа, а что у нас тут за посиделки на ночь глядя? — Катя обвела всю компанию взглядом и остановилась на Елисее, — Оооо, милый, да ты совсем хорош уже, — перевела взгляд на Алекса, и тот неожиданно для себя смутился.

— Тебя не ждали, а ты припёрлась, — еле ворочая языком, сказал Царевич.

— Так, — она одним махом подхватила со стола непочатую бутылку розового вина от Царевича, — Этот столик больше не обслуживается. Вы его до комнаты доведёте?

— Конечно, — закивал Иван.

И Катя, прихватив ещё вазочку конфет, удалилась.

— Видите, опять командует, — засопел Елисей.

— Не переживай, Елисей, завтра протрезвеешь, и мы из тебя мужика сделаем, — заверил его Иван.

— Эх, Ванька, хороший ты парень, — обнял его Царевич, — А хочешь, я тебе титул пожалую, женись на здоровье! Мне не жалко, — из разговоров по дороге Елисей знал о проблеме Ивана.

— А ты можешь? — встрепенулся тот.

Мысль о том, чтобы просто попросить ему в голову не приходила. Он привык всё зарабатывать честным трудом.

— Конечно, — важно кивнул Елисей, — Царевич я или нет? Вот мужика из меня сделаешь, и пожалую. Пошли, а? Устал я сегодня, ноги не держат, — он облокотился на Ивана.

— А может, проще подвиг? — не выдержал Ник.

— Если он из него мужика сделает, — хмыкнул Кощей, — То это и будет подвиг.

— Алекс, помнишь нас твоя мама в пятом классе с сигаретами поймала? — спросил Ник.

— Конечно, такое забудешь, — усмехнулся приятель, — Я так перенервничал, что и не курю с тех пор совсем. А ты чего вдруг вспомнил?

— А сейчас, когда Катя зашла, у тебя такой же вид был испуганный, — заржал Никита, — Так, глядишь, она тебя и пить отучит.

— Так я и не пью почти, так, — показал он пальцами, — Чуть-чуть. В хорошей компании-то?

— Да шучу я, расслабься.

Комната Маши и Вари.

Повар готовил обалденные десерты, даже несмотря на то, что самобранка баловала всем, что душа пожелает. Поэтому Кате пришлось бежать за добавкой. Неожиданным бонусом стала бутылочка розового вина.

— Ой, девки, вы бы видели, — смеялась она, — Сидят там, красавцы, мужика собрались из Елисея делать.

— Он безнадёжен, — прыснула Маша.

— Ну почему, — усмехнулась Варя, — При крепкой руке, — она потрясла кулачком, — Вполне можно попробовать.

— А Кощей там? — поинтересовалась я.

— Там твой милый, там, — Катя откупорила бутылку, — Подставляй кружки!

— И вовсе он не мой, — попыталась я сопротивляться.

— Угу, — хором отреагировали подруги.

— Себе не ври, — Варе Катя налила вина в крышку от бутылки, — Что мы, не видим что ли?

— Колись давай, чего там у вас? — Маша придвинулась ко мне ближе.

— Сложно всё, девочки. Ну да, нравится он мне, — не выдержала я, — Очень…

— Дааа, — Варя щёлкнула Кате по лбу, — Я же говорила тебе, а ты — показалось, показалось.

— Ай, — зашипела та, потирая ушибленное место, — Ладно, победила, признаю.

— Офигеть, вы там чего, ставки делали что ли? — Маша возмущённо смотрела на девчонок, — И на меня?

— Не, на тебя неинтересно, — отмахнулась Катя, — С тобой всё ясно. Это любовь! — подняла она вверх палец.

— Да ну вас, какая любовь. Девочки, вы же помните, мы договаривались — никаких мужиков в отпуске, да и вообще, — махнула рукой Русалка.

— А я, девочки, как домой вернусь, — размечталась Лягушка, — Собаку заведу. Хаски. Очень уж она на волка похожа.

— Да ладно! — хором выдали мы.

— Дааа, — Варя закрыла глаза и продолжила мечтать, — Назову его… — она задумалась, — О, Грей, например!

— Почему Грей? — уточнила я.

— Потому, что это переводится как Серый, — усмехнулась Катя, — С тобой тоже ясно всё. Ладно, девочки, наболтались, напились, пора баиньки, — она встала со своего места, отодвинула столик, за которым мы расположились, — Сейчас Ивана позову, он Маше поможет.

Уже позже, лёжа в кровати и думая о Кощее, я вдруг поняла, что девчонки правы, он нравится мне, сильно. Да чего там, влюбилась я… Жаль только, что безответно.

На завтрак была овсяная каша. Мы все сидели без особого настроения и размазывали её по тарелке. Каждый думал о чём-то своём. Иван мучительно соображал, как сделать из Елисея мужчину. Маша скучала по Владыке, после вчерашнего разговора с подругами она смогла сама себе признать, что тоскует без него, ей не хватает его тепла и внимания, его заботы и ласковых слов. Евсея каша вообще не впечатлила, сперва он просто ковырял в ней ложкой, а потом принялся строить из неё вулкан. Собрал всё в центре тарелки и сейчас сосредоточенно вычерпывал середину, делая жерло. Варя размышляла о том, что теперь делать дальше, ей видится один путь: надо искать Илая и трясти его до тех пор, пока не вернёт их домой. Кощей бросал взгляды на меня, но я упорно делала вид, что не замечаю. После вчерашнего признания я решила держаться от него подальше. Чем меньше я к нему привыкну, тем проще будет возвращаться домой. Ник нервничал перед встречей с Василисой. Он ждал её и боялся. Боялся, что Катя была неправа, и ему ничего не светит. Катя, как обычно, крепко спала, раньше обеда её и не ждали. Алекс тоже не спустился к завтраку. Ник пояснил, что если того не будить, то дрыхнуть он может до самого вечера. И лишь Елисей и Забава с аппетитом уплетали завтрак. После каши подавали сладости. Но после ночного дожора мало, что осталось. Одно пирожное сиротливо лежало на большом блюде в окружении пастилы. Служанка встала между Елисеем и Забавой.

— Пирожное, — выбрала девица и, не дожидаясь, пока ей переложат, сама схватила корзиночку со взбитыми сливками и откусила.

— Мне по статусу положено! — воскликнул Елисей.

— Положено — ешь, — заметила Забава.

— Так ведь не положено! — закричал Царевич.

— Не положено — не ешь, — фыркнула девушка, продолжая откусывать десерт.

У Елисея от такой наглости задрожали губы. Мне даже показалось, что он вот-вот заплачет. Он посмотрел на Ивана, ища поддержки.

— Мужик, — одними губами произнёс тот, сжав лежащую на столе руку в кулак.

И Елисей тут же изменился в лице, улыбнулся и произнёс:

— Приятного аппетита, Забава.

От чего у девицы, да что там, у всех нас упала челюсть на стол от удивления.

Пока старик спал, Мила тоже успела вздремнуть. Делать было нечего, в комнате царил полумрак из-за плотно зашторенных окон. Глаза сами собой закрылись, и Жар-птица уснула.