У неё был браслет с элементами из периодической таблицы, и она работала в лаборатории с доктором Николасом Лоуренсом. Быстрый поиск в Google по имени Николаса выдал список сотрудников его лаборатории в Бостоне.

Лэйси Уоррен.

Двадцать восемь лет.

«Гугл» дал мне больше информации о ней, чем мне нужно было знать. Но поскольку мне было важно знать, я потратил час на то, чтобы прочитать о ней всё, что мог.

Она окончила Гарвард со степенью доктора философии по химии и химической биологии. Последние два года она работала под руководством Николаса Лоуренса в частной лаборатории, занимаясь исследованиями в области ядерного синтеза.

Она умна. Её имя красуется в куче научных документов и инновационных исследований. Я бы соврал, если бы сказал, что это меня не заводит. У меня всегда была слабость к умникам — они знают намного больше, чем я. Обычно, когда я вхожу в комнату, я знаю, что мои знания там самые впечатляющие. Но не с такой, как Лэйси. Её ум может обвести меня вокруг пальца. Наденьте на эту рыжую голову очки и белый лабораторный халат, и я был бы в пролёте.

Но все эти мысли гипотетические.

Гипотетически говоря, меня привлекает Лэйси Уоррен.

Но всё это не имеет значения. У меня есть работа. Моя первоочередная задача — вернуть компьютерный чип от Лэйси, пока он не потерялся или пока кто-нибудь ещё не догадался, что я передал его ей. И мой приоритет номер два — забыть тот поцелуй на эскалаторе — это всё усложняет. Вообще-то, возможно, это должно быть моим приоритетом номер один. Хотя, у меня такое чувство, что забыть тот поцелуй будет гораздо сложнее, чем вернуть компьютерный чип. Но порядок приоритетов не имеет значения. Всё должно быть сделано.

Вот почему я сейчас взбираюсь на стену трёхэтажного многоквартирного дома Лэйси. Сейчас середина дня, поэтому если кто-то пройдёт мимо или сосед выглянет из окна, на меня могут вызвать полицию — одна из опасностей этой работы. Но вы удивитесь, как много людей не смотрят вверх. Меня никогда не замечают средь бела дня.

Я не беспокоюсь о том, что с ней дома находится соседка. Её имя — единственное в договоре аренды, и я наблюдаю за её домом уже несколько часов, чтобы знать, что она одна.

Я добираюсь до окна её квартиры и заглядываю внутрь. Окно ведёт в её гостиную. Из её квартиры доносится громкая рождественская музыка, давая мне и всем в доме знать, что она дома. В углу стоит полутораметровая ёлка, украшенная белыми огнями и серебряными украшениями. Рядом с ёлкой — телевизор, закреплённый на стене, и деревянный комод под ним. Там же стоит деревянный журнальный столик, серый диван и два кресла. Комната кажется тёплой и уютной. Я легко могу представить Лэйси здесь, смотрящей любимый фильм или дремлющей на большом диване. Я встряхиваю головой, пытаясь выкинуть эту картинку из головы. Я уже тысячу раз занимался подобными тайными делами, но сегодня я впервые чувствую себя вуайеристом.

Придерживайся задания.

Я стою на декоративном карнизе, который огибает каждый этаж здания. Его ширина около пятнадцати сантиметров, что лучше, чем в большинстве мест. Я достаю небольшой набор инструментов, готовясь взломать её замок, когда смотрю вниз и понимаю, что окно уже открыто на несколько сантиметров. Ей действительно следует быть более осторожной. Неужели она не заботится о своей безопасности или не знает, как легко кто-то может взломать окно? Думаю, это не так просто, раз она на третьем этаже. Очень немногие люди обладают моими навыками лазания по зданиям.

Я открываю окно, не сводя глаз с комнаты на случай, если она войдёт. Я заползаю внутрь, и в этот момент я слышу, как Лэйси поёт во всю мощь своих лёгких «All I Want For Christmas is You». Она не Мэрайя Кэри, скажу я вам, но я благодарен за шум. Это делает мою работу намного легче.

Я хожу по её гостиной в поисках пакета с шарфом. На диване лежат рулоны упаковочной бумаги, и я замечаю кучу подарков под ёлкой.

Пожалуйста, не говорите мне, что я должен развернуть каждый из них, чтобы найти фиолетовый шарф.

Нет, мне нужно проверить остальную часть квартиры, прежде чем я начну разрывать подарки, как пятилетний ребёнок в рождественское утро. Я даже проверю мусорное ведро на наличие пакета, в котором лежал шарф.

Я обхожу остальную часть комнаты и прохожу в маленькую кухню. Там стоит голубой холодильник с фотографиями, наклеенными на передней панели. На одной из них она изображена в выпускной шапочке и мантии, обнимающая, должно быть, своих родителей. У неё глаза матери и рыжие волосы отца. На другой фотографии она изображена на Кэннон-Бич, позирующей перед скалой Хэйстэк. Она зажата между двумя другими девушками с похожим цветом волос — сёстрами, я полагаю: у одной каштановые волосы и веснушки, а у другой — русые волосы с золотистыми бликами. А на последней фотографии она одета в белый медицинский халат, волосы собраны в высокий хвост, а завершают образ толстые защитные очки. Её улыбка широкая и живая, которая делает её очаровательной и сексуальной. Я оглядываюсь через плечо, проверяя обстановку, хотя по её пению понимаю, что она всё ещё в другой комнате. Затем я достаю свой телефон и делаю снимок.

Это для работы.

Это улика.

Я продолжаю обыскивать кухню, но ничего не нахожу. Я медленно иду по коридору. С каждым шагом пение Лэйси становится всё громче. Она перешла к «Jingle Bells».

Дверь в её спальню широко открыта, но её голос приглушен. Я выглядываю из-за угла и только тогда понимаю, что она поёт в душе. Это даёт мне прекрасную возможность проверить её комнату на наличие шарфа. Я подхожу к её комоду, беру авиабилет до Сиэтла, штат Вашингтон, на 23:45. Хорошо, что я пришёл в её квартиру за шарфом до того, как она уедет из города. Я помню, что читал в Интернете, что Лэйси из маленького городка в нескольких часах езды от Сиэтла. Должно быть, она едет домой на Рождество. Отсюда и подарок для её мамы. Мне нужно найти чип до того, как она сядет в самолёт и отправится через всю страну.

Я открываю несколько ящиков, игнорируя тот, в котором хранится кружевное белье. То есть, я не проигнорировал его, но ради конфиденциальности я не буду упоминать о нём никаких подробностей. Я пролистал несколько книг на её тумбочке: «Гордость и предубеждение», «Вердикт» и «Это мои слова». Интересный ассортимент — ничего нового или современного. Не знаю, что это говорит о ней.

Над её кроватью висит гигантская картина периодической таблицы. Не что-то банальное. Это как настоящее произведение искусства, которое кто-то сделал. Я улыбаюсь, думая о том, как она, должно быть, обрадовалась, когда нашла её.

Покрывало на её кровати не заправлено, в каждом углу комнаты — куча обуви, на столе — стопки писем, а на тумбочке — обёртки от шоколада. В остальном, в комнате довольно чисто. Если бы пакет с покупками был здесь, я бы его увидел.

Я на цыпочках прокрался мимо двери её ванной. К счастью для меня, она не распахнута. Я пошарил в её шкафу, но ничего не нашёл. И тогда она выключает душ и заканчивает песню.

— In a one horse oh-pen sleighhhhhhhh! — Её голос трещит, когда она выводит последнюю ноту, и это всё, что я могу сделать, чтобы сдержать свой смех. Затем дверь душевой открывается, и я впадаю в панику. Почему я стою посреди её комнаты и наслаждаюсь её ужасным исполнением «Jingle Bells», когда я должен убираться отсюда?

У меня нет времени, чтобы уйти. Поэтому я прячусь за открытой дверью шкафа как раз в тот момент, когда она входит в свою спальню. Она прошла из душа в свою комнату молниеносно. Неужели ей не нужна минута, чтобы вытереться? Мои глаза расширились. Может быть, она не потратила ни минуты на то, чтобы обсохнуть. Может быть, она из тех людей, которые любят вытираться на воздухе, капая водой на пол.

Если это так, значит, Лэйси голая.

Я сглатываю.

Я не уверен, что сейчас смогу справиться с голой Лэйси.

Не то чтобы я мог что-то увидеть через дверь, но теперь миссия кажется более опасной. Я незваный гость, а она в уязвимом состоянии. Плохая комбинация.