Марта вслед за Ядвигой выбежала в зал и тут же потеряла зеленоволосую ведьму из виду. Наверняка она снова отвела глаза и сейчас переводит дыхание. В правой руке Марта держала пистолет, заряженный алхимическим боеприпасом с зубом дракона. Тот самый, который отметил еще Кощей.

Весь штурм она не видела достойной цели для зуба дракона, но сейчас пришло время. Ведьма проявится перед криком, и надо снять ее быстрее, чем она снова положит всех. Левую руку Марта держала в сумочке, сжимая каменную статуэтку. Вот краем глаза виден вроде бы полупрозрачный женский силуэт. Повернулась, не успела.

Шаг назад. Стрела просвистела мимо и воткнулась в пол.

Вот снова вроде бы ведьма у стены.

Присесть. Один из небольших оборотней неудачно напал на ящера, получил пинка и пролетел над головой Марты.

Обернуться. Марта чудом удержала палец, когда тень мелькнула перед ней. Будто Ядвига попыталась подойти сзади.

Заорал смертельно раненый человек. Кто? Фредерик на ногах, Ласка вертится вокруг вампира в синем жупане. У камина два ящера спиной к спине отбиваются от мещающих друг другу волков и людей. Эти твари очень толстокожие. Ни клыки, ни мечи шкуру ящера не берут, ее даже пули едва пробивают, не доходя до внутренностей.

Ящер занес окровавленную дубину. В дверях Оксана что-то орет с перекошенным лицом. Дубина с размаха опустилась, чуть-чуть разминувшись с головой большого парня.

Второй ящер отмахнулся от пары волков. Заставил их отскочить назад и наступил когтистой лапой на спину неловко встающему человеку в шапке.

— Марта, стреляй! — крикнула Рафаэлла.

Она добралась до пушки, но ствол все еще смотрел в сторону дверей. Девушка, будь она и ведьма, не осилит быстро повернуть орудие на колесном станке. Рядом с ней никого из мужчин.

«Ядвига подождет», — подумала Марта и выстрелила в ящера.

Тот видел, что в него стреляют. Марту нельзя не заметить. Был бы у нее калибр побольше, было бы не смешно, но это же просто пистолет, даже не аркебуза. Ящер даже успел улыбнуться, насколько улыбка получается на ящерской морде. И тут его разорвало.

Алхимический боеприпас с зубом дракона предназначен для отстрела существ и сущностей с естественным или колдовским невосприятием более традиционных средств поражения. Для простого, нисколько не колдовского, ящера это «из пушки по воробьям». Только что стоял крепкий воин, на голову выше людей, на ногах-колоннах, с пастью страшнее медвежьей, с тяжеленной дубиной в мускулистой передней лапе. И с хлопком превратился в фонтан черно-зеленых капель и взрывную волну.

Если бы рядом оказался кто-то сравнимого роста, его бы разорвало взрывом за компанию. Но люди лежали на полу, а волки нападали привычно на четырех лапах. Людей, державшихся на безопасном расстоянии, раскидало. Два особенно невезучих волка завертелись как подстреленные. Второго ящера отбросило в почти погасший камин, а кровопийца с топором — на Ласку и вместе с ним в стену.

Вампир накололся на саблю Ласки тем местом, где у людей положено быть легкому. Но вампиры легкими не пользуются, поэтому потери понес Ласка. Саблю зажало, а кровопиец выпустил секиру, схватил за плечо когтистой рукой и попытался укусить в горло. Кольчуга спасла плечо, и в открытую пасть Ласка сунул левое предплечье в кольчужном рукаве.

— Конец тебе, — сказал вампир.

Он отступил на шаг, впившись когтями левой руки в кольчужный рукав, а правой взмахнул секирой, выводя ее в широкий замах из-за спины.

— Ррррр? — сказал большой волк, который напрыгнул сзади и схватил вампира за шею.

— Спасибо, Вольф, — сказал Ласка.

Шея у этих, похоже, уязвимое место, и позвоночник уже хрустел под мощными челюстями. Удар с замахом не получился. Ласка перехватил опускающуюся секиру, уперся ногой в грудь вампира, вырвал из захвата и древко, и рукав. Хитрые приемы боя подобным оружием он пока не освоил, но сейчас и нехитрых хватит.

— Рррр! — выругался Вольф. Голова никак не отрывалась, и вампир пытался вывернуться.

Ласка ударил секирой в лоб и прорубил так, что испугался, не задел ли Вольфа. Глаза вампира закатились, и он обмяк как мертвый.

К этому времени противники ликантропов, упавшие от крика ведьмы вместе с оборотнями, уже умирали на полу. Вожак не дал великану подняться. Волк вскочил ему на спину и укусил в шею. Кто другой не добрался бы до артерии под складками кожи и жира, но оборотень в три укуса разобрал шею до уязвимого места.

Мохнатому чудищу, с которым боролся младший ликантроп, перегрызли подколенные сухожилия, оно потеряло самообладание, и волкочеловек впился ему в горло.

Доминго вцепился когтями в плечо упавшей рядом лучнице и клюнул ее в висок. Вторая успела забраться на стену и выпустить пару стрел, но ее в красивом прыжке сдернул за ногу один из волков.

Человек-сова сделал ошибку, которая стоила ему жизни. Отмахнулся крылом от Фредерика, но рыцарь перешел в низкий выпад и дотянулся самым острием меча до большого круглого глаза. А глазу много ли надо? Даже у драконов глаза не бронированные. Волк напрыгнул на спину, двое повисли на ногах, Фредерик сделал подшаг и нанес прицельный укол в открытый зубастый клюв.

— Тревога! — закричал со двора Гаэтано, — Мертвые поднимаются!

Оксана на крыльце оглянулась, завизжала и вбежала в зал, а с лестницы послышалась песня под струнный аккомпанемент.

В заросшем парке стоит старинный дом.

Забиты окна, и мрак царит извечно в нем.

Сказать я пытался, чудовищ нет на земле,

Но тут же раздался ужасный голос во мгле [1]

Со второго этажа до середины лестницы спустились Ядвига и ее верный колдун, который играл на кобзе и пел. Чешуекрыл из последних сил перескочил к ним и поднялся на несколько ступенек.

Ликантропы тоже бросились к лестнице, но не успели. Ядвига уронила маленький железный цилиндрик, который скатился на пол и превратился в огненную стену, ограждавшую лестницу от зала. Оборотни остановились перед огненной стеной не в силах приблизиться и злобно зарычали.

Со двора в зал вошел один отряд мертвецов. Из дровяного сарая. Те, кто погиб на турнире и раньше, и их не то не успели, не то забыли отпеть. Обходя усадьбу, колдун сообразил отнести им несколько мечей и сабель, подобранных на полу зала.

Еще один отряд появился из главного входа. Те, что погибли на вылазке. Вооруженные.

И еще один отряд из кухни. Те, кто погиб в доме или умер от ран. Их перенесли в сени к входу для прислуги, а свое оружие они подобрали, проходя через кухню.

Оборотень может сражаться на равных с большинством чудищ Подземья. Или с опытным вооруженным человеком. Но ему крайне сложно справится с поднятым покойником. Особенно с тем, на ком кираса или кольчуга, ведь до сердца тогда не добраться. Традиционная волчья тактика с разрыванием шеи и прочих уязвимых мест кровообращения работает только на живых существ, которые истекут кровью. Пробить мозг или оторвать голову у оборотня сил хватит. Если он приловчится. И если на голове нет шлема.

Ликантропу проще. У него руки, а не лапы. Он может схватить и бросить. Или схватить и порвать. А живой человек против мертвого может использовать привычное фехтование.

Люди и волки, переступая по полу, где мертвые тела лежали местами в три слоя, отступили к середине зала.

— Марта, стреляй, — сказал Фредерик.

— Нечем, — ответила Марта.

— Что у нас есть от огня?

— У меня ничего.

Из угла жахнула пушка. Серебряная картечь отлично помогает от нежити. Даже от нежити в доспехах помогает, если стрелять по неприкрытым ногам. Для поднятых неважно, в какую часть тела попала серебрушка.

— Все сюда! — крикнул Симон.

Они с Вольфом немного задержались, но успели «занять позиции согласно боевого расписания». Вольф помог Ласке отбиться от вампира, а Симон помог Рафаэлле навести пушку.