Жабоголов с испугу стал прозрачным, и сбил с толку двух волков, но третий распознал его и впился зубами в ляжку.

Человек с головой совы отбежал на середину зала и отступал дальше, отбиваясь необыкновенно сильными руками-крыльями. С птичьих ног и с жестких перьев соскальзывали волчьи зубы, а первому волку, прыгнувшего в горло, он пробил череп ударом клюва.

Загадочный чешуекрыл, весь покрытый непреодолимой для клыков броней, присоединился к нему.

«Летучая мышь» впился в шею неудачно прыгнувшему волку, повалился вместе с волком на пол, и ему перекусили позвоночник.

Карлик отрубил волку лапу необыкновенно острым топориком, но не с его короткими ручками-ножками равняться скоростью с оборотнями.

Девки-лучницы похватали приставленные к стене луки и колчаны. Одна замешкалась, и ее схватил за ногу большой волк. Другие две вбежали на стены, и со стен, стоя ногами как на полу, принялись стрелять по оборотням.

Ядвига куда-то подевалась.

Через парадный вход в зал вбежали вооруженные люди. В последних рядах рядом с Рафаэллой вошел Элефант. Без седла она не рискнула сесть верхом, и придерживала огнедышащего коня за гриву, чтобы указывать цели. Элефант пыхнул, но вампир и ящеры увернулись от струи огня.

Справа от дверей оставалась пушка и боеприпасы, включая алхимические. Пушкарь и санитар Клаус сразу бросились направо. Пушка должны была стоять заряженной, только поверни и стреляй. Вряд ли чудища поторопились разобрать пушечный угол. Остальные люди, едва оглядевшись, свернули налево, к камину, где вооруженные чудища заставили себя уважать, и волки уже рычали на них с безопасного расстояния.

Первый крик Доминго получился настолько же громким, как у Ядвиги, хотя и не настолько длинным. В погребе его услышали.

— Ведьма кричит, — встрепенулся Ласка.

— Прошло много времени, — ответила Марта, вытирая слезы, — Могли появиться другие претенденты.

— Олаф, — сказал Фредерик, прикоснулся к эфесу, и сон как рукой сняло.

— Уверен?

— Нет. Но ставлю на Олафа. Выходим, я не буду прятаться, когда мои люди в бою.

Ласка и Марта поспешили за Фредериком к выходу. Оказалось, что Симон и Вольф уснули, и свеча уже куда-то подевалась от пороховой дорожки.

— Симон, что с тобой? — подергал его Фредерик.

— Ой. Заснул, — открыл глаза размякший алхимик.

— Вольф, ты живой? — Ласка пихнул похрапывавшего друга.

— А? — открыл глаза сонный Вольф.

— Оборачивайся и наверх. Олаф пришел.

— Олаф?

— Ну, волки. Забыл?

— Да? — Вольф прислушался, — Точно, волки.

Оборотень и в человеческом обличии чувствовал звуки и запахи намного лучше, чем обычные люди. Значит, пришел Олаф, больше никого не ждали.

Фредерик раскидал бочонки с порохом и вином. Вдвоем с Лаской они сбросили с лестницы тяжелый ларь. Распахнули не запертую снаружи и никем не охраняемую дверь и оказались на просторной кухне.

В дверях кухни спиной к ним проявилась Ядвига. Снежок сбил ей дыхание, но она успела отвести глаза волкам. Ведьма выскользнула из зала, отдышалась, набрала воздуха и закричала.

По-видимому, она могла управлять силой крика. В Дубровно и на зимней дороге Ядвига орала так, чтобы глушить людей, но не чудищ. Сейчас же досталось всем.

Когда зал снова увеличился по воле Чорторыльского, вход на кухню остался там же, недалеко от угла с камином и выставкой оружия. Трех чудищ по правую руку от Ядвиги крик задел меньше всего. В Дубровно они и вовсе едва поморщились.

Чешуекрыла сдуло за развернутые крылья и ударило о противоположную стену.

Человек-сова уже вывернулся в дальний конец зала, за считанные минуты став больше похожим на сову, чем на человека. Он закрылся крыльями и даже не упал.

Доминго как раз подлетал к одной из лучниц и собирался спикировать не нее из-под потолка. Вместо этого он рухнул на пол удивленным камнем, как будто из-под крыльев выбило опору. Рядом упала со стены и девушка. Со стены напротив свалилась вторая.

Ликантропам досталось по полной. Ядвига целилась в них. Оба рухнули на пол вместе со своими противниками. Оборотней-волков же и людей волной крика разметало по залу. Элефант, который не разрешил залить себе уши воском, упал как мертвый. Чуть не раздавил Рафаэллу, но ее унесло дальше. Легко отделалась Оксана, которая стояла в открытых дверях. Ей бы хватило видеть Богдана, чтобы ему ворожить, а в рукопашную она не собиралась. Оксану всего-то снесло с крыльца.

Даже за спиной ведьмы крик ударил по ушам, хотя и вполовину не настолько сильно. Фредерик выругался, Ядвига услышала и оглянулась.

— Убейте их! — приказала она, повернувшись направо. Ткнула пальцем в Фредерика и отступила в зал.

Ласка, Фредерик и Марта бросились за ведьмой.

— Марта! Не дай ей уйти! — крикнул Фредерик, оказавшись в центре событий.

Ящеры и вампир повернулись к ним от камина, а с середины зала поспешили двое крылатых.

— Возьми левых! — крикнул Ласка и бросился направо.

Что там думать, раз-два-три и готово. А вот фиг без волшебной сабли. Отсечь лапу ящеру не удалось. Острый, но совершенно не колдовской клинок оставил только царапину на шкуре, и Ласке пришлось выгнуться назад, чтобы пропустить над лицом плоскую дубину в виде меча, сделанную из крепкого почти черного дерева.

Вампир ударил топором. Точнее, секирой на древке под одну руку. Ласка снова увернулся, ловкости ему и без колдовства не занимать. Ударил саблей наотмашь, но противник оказался не лыком шит и парировал таким сильным встречным ударом древка в предплечье, что Ласка даже выронил оружие.

Краем глаза Ласка увидел второго ящера, упал вперед и перекувырнулся по полу. Дубина и секира не нашли свою цель.

Нет оружия — не беда. Что там на стене висит ближе? Русская сабля? Пойдет.

Фредерик отнесся к Ласке всерьез. Поверил, что тот справится сам, и с освященным мечом побежал навстречу крылатым.

Звяк! — чешуекрыл отбил меч в плоскость клинка. Противники с разбега проскочили мимо друг друга, и рыцарь рубанул человека-сову. Разлетелись срубленные перья, а верткая тварь нисколько не пострадала.

Никакая это не безмоглая нечисть, а коренные жители Подземья. Ловкие, умные, живучие. Их надо поражать в уязвимые места, которые знать бы еще, где. Против них освященный меч не особенно отличается от обычного, а обычный их берет не сказать, что хорошо.

Фредерик в сердцах выругался по-немецки. То есть, смешав чудищ с нечистотами, но без чертыханий. Меч вздрогнул в его руках, но, слава Богу, никуда не делся. Дерьмо не настолько нечистая субстанция, чтобы сквернословие приравнивалось к богохульству.

Казалось бы, что такого важного сделали два человека, которые никого даже не ранили? Спасли всех остальных. Оборотни очень стойкие, и Ядвига подарила своим друзьям считанные секунды, которыми чудища все-таки не смогли воспользоваться. Без Ласки и Фредерика пятеро боеспособных чудищ разорвали бы немало волков и людей раньше, чем те начали подниматься на ноги.

Люди в завязанных платками шапках еще только вертели головами, а волки уже снова превосходили чудищ и числом, и слаженностью стаи. Крылатым не дали побить Фредерика. Оборотни растащили их друг от друга и удерживали на месте, раздергивая с разных сторон и не подставляясь под удары. Привычная тактика стаи, которая в крови и у природных волков, и у волколюдей.

Кровопиец перекинулся парой слов с ящерами и в одиночку принялся теснить Ласку. Ящеры же легко отмахивались и от волков, и от людей. Ласка целился в пальцы на древке, но без кощеевой сабли ни разу не попал. Не потому, что плохо бил, а потому, что противник нисколько не уступал в скорости и превосходил опытом.

После первого крика Доминго не прошло и пяти минут. За это время на ногах осталось только пять чудищ, оба ликантропа и еще пятнадцать волков. Люди кое-как поднимались на четвереньки, но лучше бы притворились мертвыми.