— Я заказала еду. Она будет здесь через тридцать минут. — Она падает на сиденье рядом со мной.

— Спасибо. — Я кладу голову ей на плечо.

— Все будет хорошо, — говорит она.

Надеюсь, она права.

*

Когда Джейн сказала, что заказала еду, ей следовало сказать, что она заказала достаточно еды, чтобы накормить весь зал ожидания. Мужчина за стойкой администратора смотрит на нас с раздражением, пока Джейн не приносит ему коробку лапши и говядины.

Начинают прибывать ребята из команды, тренер Рейнольдс и его жена, а также другие люди, которые, как я полагаю, в некотором роде являются частью команды. Настроение улучшилось. Все волнуются, конечно, но мы едим и шутим.

Только один человек держится один. Я зачерпываю остатки еды на тарелку и подношу ее туда, где сидит Энтони Леонард.

Его голова опущена, и он смотрит в пол, полностью потерявшись в остальной части комнаты.

— Не хотите ли вы что нибудь съесть? — Я спрашиваю.

Он медленно поднимает глаза и смотрит на тарелку в моей руке. — Спасибо, но я не голоден.

Я поворачиваюсь, чтобы бежать, но он спрашивает: — Как он?

Что-то в том, насколько разбитым он выглядит, заставляет меня ответить ему. — Его отвезли делать МРТ. Больше ничего не знаю, извините.

Он качает головой. — Я разговаривал с доктором Чейзом, но как “он”?

— Ой. Я не уверена.

Я вижу, что он недоволен моим ответом, но он просто улыбается и кивает.

Я ставлю тарелку на стол рядом с ним, на случай, если он передумает есть, и сажусь через два стула от него. — Я думаю, что он сейчас разочарован и напуган, но я не совсем уверена. Он не сказал многого. Вы могли бы пойти и спросить его сами. Вы семья. Мне пришлось пробираться сюда бульдозером, но если вы скажете им, кто вы, они позволят вам увидеть его.

— Он не хочет, чтобы я вернулся туда. — Он машет рукой. — Кроме того, у него есть тренер, товарищи по команде и ты.

— Иногда нам приходится появляться перед людьми, даже если они этого не хотят. Он не хотел, чтобы я приходила на игру, но я здесь.

— Почему? — Его брови вопросительно сошлись вместе.

— Я сказала несколько гадостей. Это длинная история.

Он не требует дополнительных объяснений, но продолжает наблюдать за мной.

— Правда ли, что он может больше не играть?

— Это тяжелая травма, после которой приходится возвращаться. — Его рот сжимается в тонкую линию. — “Если” он захочет снова играть, ему, вероятно, предстоит долгий путь.

— Если?

Он пожимает плечами.

— Гэвин любит баскетбол. Он хочет отыграть это так, как будто это не важно, но ему это нравится. Я думаю, он боится, что люди всегда будут сравнивать его с вами, что бы он ни делал.

— Любовь к баскетболу он получил от своей матери. Меня не было рядом настолько, чтобы что-либо утверждать по этому поводу.

Я не думаю, что это так просто. Я знаю, что Гэвин уважает своего отца, даже если его гнев и обида затмевают это. — Я не знаю всего, что произошло между вами двумя, но вы не сможете двигаться вперед, если держитесь за прошлое. Если у вас с Гэвином будут отношения, вам обоим придется это принять.

— А если он не сможет?

— Тогда, по крайней мере, вы сделали все, что могли. — На этом я предоставляю ему самому думать.

Доктор Чейз выходит через пару минут и после короткой беседы с отцом Гэвина сообщает тренеру Рейнольдсу, что они перевели Гэвина в отдельную комнату, и ребята могут его видеть.

Мы с Джейн отступаем.

— Думаю, я скоро поеду в отель. Ты останешься здесь сегодня вечером? — она спрашивает.

— Ой. Я не знаю. Я об этом не думала. Сомневаюсь, что они мне позволят.

Мистер Леонард подходит ко мне и вытаскивает из кармана прямоугольную карточку. — Я разговаривал с медсестрами и доктором Чейзом. Он будет здесь, по крайней мере, сегодня вечером. Для тебя в комнату приносят детскую кроватку. Если тебе или Гэвину что-нибудь понадобится, ты дадишь мне знать?

Он протягивает мне бумагу, свою визитную карточку.

Я воспринимаю это со смешанными чувствами, но знаю, что никогда не позвоню ему без ведома Гэвина. — Спасибо.

Кивнув, он уходит.

Джейн смотрит на карточку. — Вероятно, ты могла бы продать его личный номер, или мы могли бы рассылать ему розыгрыши.

— Я буду иметь это в виду. — Смеясь, я кладу его в сумочку. — Иди в отель. Я зайду позже сегодня вечером. Во сколько завтра наш рейс?

— Когда угодно. Я перенесу это.

— Тебе не нужно этого делать.

Она отмахивается от меня, как будто в этом нет ничего страшного.

— Я позвоню тебе позже, когда узнаю, что происходит. До тех пор ничего не делай.

— Хорошо. — Она обнимает меня одной рукой. — Иди, поиграй в медсестру с этим твоим сексуальным мужчиной.

Я жду, пока кто-нибудь из команды не начнет просачиваться, прежде чем отправиться в комнату Гэвина. Он сидит на кровати, приподняв левую ногу на пенопластовой подушке. Дженкинс рассказывает ему о чем-то, что произошло в игре, а Гэвин и несколько оставшихся ребят смеются.

— Хорошо, все. Думаю, ему пора отдохнуть. — Женщина, которую я не видела, вышла вперед из того места, где она была скрыта из поля зрения. Она высокая, с темными волосами, собранными в низкий хвост, и в черных джинсах, из-за которых ее ноги кажутся бесконечными. Мама Гэвина.

Тренер Рейнольдс замечает меня в дверях и улыбается.

— Она права. Нам пора идти, парни. — Он сжимает плечо Гэвина. — Я приду утром. Постарайся немного отдохнуть. — Тренер дает ему те же инструкции, что и мне отец Гэвина: звонить ему, если нам что-нибудь понадобится.

Его товарищи по команде бьют кулаками и желают добра, а затем расходятся, оставив меня наедине с ними. Мои ладони потеют, а сердце колотится.

Его мама начинает расставлять вещи по комнате. Ее присутствие очень пугающее, и мне хочется улизнуть. Я не планировала сегодня вечером встречаться с его мамой.

— Вот ты где, — говорит Гэвин, когда замечает, что я стою в дверном проеме. — Мне было интересно, куда ты пропала.

Я вхожу и приглаживаю волосы за ухом. — Я хотела убедиться, что ты проведешь какое-то время с командой.

Мама Гэвина прекращает свои дела и улыбается мне. — Ты, должно быть, Вайолет.

— Да, мэм.

— Я Мама. Келли. Рада встрече.

— Я тоже.

Она берет ведерко со льдом и говорит сыну: — Я принесу лед и разыщу твоего отца. Он был здесь с тех пор, как тебя привели в комнату?

Гэвин не смотрит ей в глаза и качает головой.

— Ой, ну, он ушел, — говорю я. — Не так давно. Он сказал позвонить, если Гэвину что-нибудь понадобится.

Разочарование на лице Гэвина заставляет меня мечтать схватить и притащить сюда его отца.

Келли кивает. — Ну, у него здесь доктор Чейз, так что это что-то.

Мы с Гэвином смотрим на нее.

— Что значит, что он привел сюда доктора Чейза? — спрашивает Гэвин.

— Доктор Чейз — лучшее, что есть. Он как коленопреступник профессиональных спортсменов. Я не знаю, как твой отец так быстро привел его сюда, но я рада, что он это сделал.

— Я думал… — начинает Гэвин, но замолкает.

— Ты думал, что тебе просто повезло найти здесь замечательного хирурга?

— Да, типа того. — Он пожимает плечами.

— Это все дело рук твоего отца.

С этими словами она проходит мимо меня и выходит из комнаты.

Я подхожу к нему ближе и шепчу: — Я только что встретила твою маму. Я немного схожу с ума.

Он смеется и проводит рукой по своим спутанным волосам. Он уже без формы, в футболке и шортах. — Что? Почему? Ты уже познакомилась с моим отцом.

— Я знаю, но встреча с «мамой» — это большое событие. А твоя особенно устрашает.

— Она лучшая. — Гэвин протягивает ко мне руки, и я подхожу к нему, сажусь на кровать с его хорошей стороны.

— Тебе нужно отдохнуть. Мне нужно идти.

Он игнорирует меня и обнимает меня, притягивая ближе. — У нас ночевка. Я принес тебе кроватку.

Я смеюсь над маленькой, неудобной на вид штуковиной, зажатой между стеной и его кроватью. — Какой джентльмен.