Она вытерла слезу. Неудивительно, что она была в замешательстве. Они издевались над этим утверждением. Я все еще чувствовал себя ответственным за это. Не имело значения, где она была, это была моя вина.

- Я никогда не хотела убивать, - продолжила она. - Но в тот день я хотела убить каждое существо в том месте.

Я должен был быть там.

- У них есть что-то вроде арены. Она не такая величественная, как Колизей, но она была огромна. Они выявляют людей, совершивших преступления, большинство из которых никогда не имели места. Тебя бы стошнило, если бы ты узнал, в чем обвинили трехлетнюю девочку. - В ее глазах стояли слезы. - Начинается голосование, и толпа громче всех приветствует того, кого они хотят видеть убитым. Конечно, я не радовалась, когда речь заходила о детях. Трое победителей остались, в то время как всех остальных отвели обратно в боксы. Виверны выходили и калечили их. Я никогда... - Ее голос дрогнул, но она сдержала слезы.

- Я должен был быть там.

- Нет, Блейк. Ты понятия не имеешь, что они делают с драконами на той стороне. Девушка, которая осталась со мной, была драконом, но она не менялась за последние десять лет.

- Что? - Я уставился на нее.

- Те, кто меняются, либо убиты, либо сломлены. Над ними издеваются до тех пор, пока их дух не падет.

Я кивнул.

- Я все равно должен быть там.

Она уставилась на меня, разинув рот.

- Ты что, не слышал, что я сказала?

- Мне все равно, что ты сказала. Мне следовало бы приложить больше усилий, чтобы найти вход.

- Как? Лианы убили бы тебя, они почти это сделали.

Она все еще не понимала этого.

- Елена, если бы я доверял своим способностям и не думал, что со мной что-то не так, я бы перепробовал все, чтобы пройти через них.

- Не говори глупостей. Ты бы умер.

- По крайней мере, ты бы знала, что я пытался.

Она уставилась на меня.

- Я не... - начал я.

- Перестань говорить, что ты не это имел в виду. Ты понятия не имеешь, на что это было похоже, когда я думала, что убила тебя. - Она покачала головой, и слеза скатилась по ее щеке. - Я не могу... - Она не закончила фразу.

Ее эмоции пересилили мои. Это было напряженно. Констанс была права, связь исцелялась. Главной эмоцией был страх. Но это был не страх перед тем, что с ней случилось. Он был совсем о другом. Это был страх потерять меня. Слезы навернулись мне на глаза, и я сморгнул их.

Она глубоко вздохнула и поставила бокал на стойку.

- Мне пора, завтра важный день.

Я проводил ее до двери.

- Да, это так. Совету понадобятся какие-то доказательства того, что мы нашли способ...

- Ты не пойдешь со мной.

Я застыл, и гнев взял верх.

- Что? Ты, должно быть, шутишь?

- Я серьезно, Блейк. Я должна сделать это одна.

- Елена, я никогда не отпущу тебя одну. Никогда.

- Нет, ты остаешься здесь. Если они найдут тебя там, мы оба покойники, а ты будешь торчать там, как гнойник на пальце.

- Не делай этого. - Мое сердце заныло, а желудок скрутило. Она сказала, что не хотела быть такой.

- Это окончательно, ты остаешься здесь, - сказала она.

Я почувствовал тяжесть ее приказа.

Она ушла в свою комнату и даже не взглянула на меня, когда закрывала дверь.

Мне захотелось врезать кому-нибудь кулаком. Если бы я ослушался ее, я бы корчился от боли.

Она должна была взять свои слова обратно.

Мой разум прокручивал сценарии, пытаясь придумать способ изменить ее приказ.

После того, что она мне рассказала, через что ей пришлось пройти. Я ни за что не оставил бы ее одну идти в Итан. Я был гребаным Рубиконом. Я дал свою торжественную клятву защищать ее. Я найду способ попасть туда, даже если это убьет меня.

Я взглянул на цифровые часы. Было уже за полночь, и мне предстоял важный день. Мне нужно было поспать. Я забрался в постель и едва успел закрыть глаза, как лес прыгнул мне в голову.

Сначала я не знал, были ли это мои собственные мысли или сны. Я не мог перестать думать об этом, поэтому знал, что она спит.

Я бросился к ее двери.

Тот, у кого было мое лицо, расстегивал свой ремень.

У меня пересохло в горле и появился привкус серы.

Всхлип сорвался с ее губ как во сне, так и наяву. Ее сердце бешено колотилось. Страх, худший из тех, что я когда-либо мог себе представить, скрутил мне внутренности. Я ворвался в ее омнату, представив себе парней, держащих ее за руки. Она попыталась закричать, но тот, у кого было мое лицо, закрыл ей рот рукой. Он лизнул ее в щеку, и я больше не мог на это смотреть.

- Елена. - Я встряхнул ее, чтобы разбудить.

Она била меня по рукам, груди, лицу.

Я прижимал ее к себе и успокаивал. Она не выдержала и заплакала. Ее волосы пахли чистотой. Я всем сердцем желал изменить этот сон, но я еще не был там.

- Шшш, - прошептал я ей в макушку. - Ты в безопасности. Ничто не причинит тебе вреда. Обещаю.

Она не может вернуться туда одна.

Она шмыгнула носом и отстранилась. Я не хотел отпускать ее, но благодаря всему, ну я был последним человеком, с которым она хотела бы быть рядом.

- Ты это видел? - спросила она.

- Да, это единственное, что я, кажется, не могу изменить. Это происходит слишком быстро. Прости.

- Это не твоя вина.

Я хотел бы, чтобы это было правдой. Я хотел спросить ее, почему она все время представляет мое лицо. Я напоминал ей того парня? Этого не могло быть. Это был я. Никто и никогда не смог бы так сильно походить на меня. Ее подсознание поместило меня в этот сон из-за того, как я с ней обращался. Она думала, что я способен навязать себя кому-то. Я уставился на нее. Мне хотелось бы что-нибудь сделать, но я не мог. Я чувствовал себя беспомощным.

Я не знал, что сказать.

- Ты в порядке? - это было неправильно. С ней явно было не все в порядке. Со временем станет лучше, это тоже было банально и раздражало. Я решил держать рот на замке и направился к двери.

- Не мог бы ты остаться, пожалуйста? - попросила она.

Я застыл. Она только что попросила меня об этом?

Она пристально смотрела на меня.

Да! Наконец-то она попросила меня остаться.

Я глубоко вдохнул через нос, чтобы успокоиться, и вернулся в постель. Она повернулась лицом к стене, а я забрался к ней на кровать и лег. Я долго смотрел на стену.

Наконец она сказала:

- Спасибо, что разбудил меня.

- Не за что. Но тебе не нужно меня благодарить. Я действительно ненавижу этот сон.

- Нас двое.

- Кто он такой? - спросил я.

- Который из них?

- Ты знаешь, о ком я говорю, Елена.

Она глубоко вздохнула.

- Это не имеет значения. Он скоро умрет.

Уголки моего рта приподнялись. Я был рад, что она доверила мне что-то сделать, даже если это была такая мелочь. Это было только начало.

Когда она уснула, я пошел в свою комнату и захватил кое-какие вещи в дорогу. Я вернулся и нашел сумку, которую она уже упаковала. Я расстегнул молнию так тихо, как только мог, и снова упаковал сумку, положив в нее и свою одежду.

Она не пойдет в Итан одна. Не тогда, когда я еще жив. Она может забыть об этом. Она заберет этот приказ обратно. Мне было все равно, насколько она была напугана, я был гребаным Рубиконом.

Когда я закончил, то снова лег и попытался заснуть, но это было бесполезно. У меня в голове слишком много всего происходило.

Итан был столицей и моим домом, пока все не перевернулось с ног на голову. Горан был чистым злом, в то время как Гельмут был его полной противоположностью. Он чуть не убил своего племянника в ту ночь, когда мы сражались с ним на горе, и он знал это. Это была одна из сторон Люциана, о которой он никогда не хотел, чтобы Елена узнала - его связь с Гораном.

Я также подумал о своих дяде и кузине. Были ли они все еще живы? Анук была полна жизни. Я тосковал из-за ее потери. Это была одна из самых трудных вещей, через которые я прошел, и именно так мы с Люцианом стали друзьями.

Взошло солнце, и я встал с постели. Я принял душ, оделся по-деловому и спустился вниз.