- Она будет жить, Кэти. Это самое важное.

Она кивнула.

- А как же Жако? - спросил король Таню.

- Он не даст своего согласия. Мне придется сделать это без его ведома.

- Таня... - одновременно произнесли король и королева.

- Однажды он поймет.

Я не хотел смотреть. Зелье Калупсо было темной магией. Зачем они это делали? По какой причине?

Позже тем же вечером Таня принесла Грозового Удара. Они были такими нежными драконами. И это была ее дочь. Как она могла оправдать свой выбор?

Это было неправильно, но я не мог уйти. Я даже не мог сказать им, что думаю. Хуже всего было то, что я не мог их остановить.

Таня приготовила два зелья. Одно для Елены, а другое для Кары. Мои плечи напряглись от запаха, а кожа словно загудела.

Что вызывало у меня отвращение больше всего, так это то, как король Альберт играл с Карой, как будто ничего не случилось.

Это было жестоко.

Ни в одном из моих воспоминаний о короле он не был таким жестоким. Мне казалось, что я застрял в сумеречной зоне.

Я много раз пытался пробиться через силу. Я бы никогда не победил. Мне придется это вытерпеть. Как долго?

Когда Таня доделала оба зелья, она вышла на улицу со своим Грозовым Ударом. Она заманивала молодую особу на верную смерть.

Меня чуть не вырвало.

- Мы не можем позволить ей сделать это, - сказала королева.

Мой взгляд метнулся к ней.

- Наконец-то!

- У тебя есть план получше, Кэти? - спросил король Альберт.

Королева покачала головой.

- Пожалуйста, не делайте этого, - взмолилась я, подошел к кровати, но прошел прямо сквозь нее.

Было странно стоять, когда кровать разрезала тебя пополам.

- Это наш единственный шанс. - Король принял свое окончательное решение.

Они были убийцами.

Когда Таня и Кара вернулись внутрь, я наблюдал, как Таня отдала один флакон с зельем королеве, а другой оставила себе.

Я уставился на тлеющие угли в камине. Я не мог смотреть.

Как они могли это сделать?

Когда дело было сделано, слезы затуманили мне зрение. Я уставился на Грозовой Удар. Я не мог спасти ее.

Я наблюдал, как ее мать отвела ее и Елену в ванную.

Королева разразилась рыданиями, и король опустился рядом с ней на колени, обнимая ее. Оба плакали, обнимая друг друга.

Ущерб был нанесен.

Кара была единственной, кто вышел на следующий день.

Почему я все еще был здесь?

Таня планировала уехать с Карой, которая теперь носила в себе сущность младенца.

Хорошо.

Я сел в углу, скрестив руки на груди. Когда я вернусь туда, откуда родом, то расскажу любому, кто согласится слушать, о том, какими великими были король и королева. Все верили в их добродетель, но они согласились на убийство невинного. Они согласились с матерью, которая вела себя так, словно для нее было честью пожертвовать своим ребенком.

Меня от этого затошнило.

Они попрощались, и как только дверь за Таней и Карой закрылась, королева разразилась душераздирающими рыданиями.

- Хватит, блядь, плакать, - сказал я. Меня так тошнило от того, что они вели себя так, будто не выбирали этот путь.

Внезапно какая-то сила выдернула меня в ночь. Я кружился в водовороте. В небе виднелись очертания двух фигур драконов.

- Нет, нет, нет! - закричал я и попытался вернуться в хижину, но мое тело не слушалось. Как бы я ни боролся, я был вынужден следовать за драконом, который приговорил свою дочь к смерти.

Мы прошли сквозь стену, но не через порт. Я догадался, что Таня не хотела, чтобы люди знали, что она ушла. Я изо всех сил пытался удержаться на ногах, но кубарем катился позади них.

Почему я был привязан к ним?

После нескольких часов кружения в воздухе мы достигли окраины человеческого города. Драконы приземлились в темном лесу, и я тяжело рухнул рядом с ними. Если я был мертв, почему все еще так чертовски сильно болело?

Меня потащило за ними. Я ненавидел это притяжение, поэтому побежал догонять.

Они нашли пещеру, в которой не было диких животных. Таня снова приняла человеческий облик, чтобы поместиться в пещере. Она собрала веток и развела костер. Кара лежала на животе у задней стены пещеры, но достаточно близко, чтобы чувствовать тепло костра. Как только огонь разгорелся по-настоящему, Таня опустилась на колени перед Карой.

- Маме нужно ненадолго уйти. Тебе нужно подождать здесь, детка. Я скоро вернусь за тобой. Я обещаю. Прячься, - сказала она по-латыни.

Я могу понимать латынь?

Кара ответила, тоже по-латыни:

- Мне страшно, мамочка.

- Все в порядке. Мне тоже страшно. Но здесь ты будешь в безопасности. Просто прячься, слышишь. Я вернусь, как только смогу.

- Ты уходишь от нее? - Я был потрясен. Кем было это существо? У нее не было гребаного сердца.

Таня накинула плащ на голое тело и взвалила на плечо сумку, которую принесла с собой. Поцеловала Кару в макушку и повернулась, чтобы уйти.

- Серьезно? - крикнул я, когда она вышла из пещеры. Снаружи была кромешная тьма.

Маленький Грозовой Удар тихо плакала.

- Эй, все будет хорошо, - сказал я и сел перед ней. - Но твоя мать - гребаная сука. - Я попытался погладить ее по голове, но рука прошла насквозь.

Я был привязан к этому ребенку, но если бы что-то случилось, я бы не смог помочь. Черт! Я даже не мог ее успокоить. Ее плач превратился в прерывистые рыдания. Я решил сделать то единственное, что успокоило мою душу.

Я пел.

Это была та же самая песня, которую король пел Елене в хижине. Плач Кары прекратился. Я не думал, что она могла меня слышать, но, возможно, она могла чувствовать меня. Она закрыла глаза, а я продолжал петь.

Может быть, при жизни я был музыкантом. Казалось, у меня к этому талант.

Пока она спала, я пытался вспомнить что-нибудь из своей жизни. Но у меня возникало только больше вопросов. Кем я был? Почему оказался здесь? Почему я был привязан к умирающему ребенку королевы, который находился внутри Грозового Удара? Что мне нужно было знать?

~12~

ДЕНТ

ЗАЩИТНИК

Таня вернулась.

Чудеса действительно случаются.

Она наложила заклятие на Кару, чтобы сделать ее невидимой, затоптала костер сапогами — вероятно, украденными — и вышла из пещеры.

Я почувствовал притяжение. Кара была в безопасности с Таней, и я пошел быстрее, чтобы догнать ее.

Мы вышли из леса, когда солнце начало выглядывать из-за горизонта. Оно было светло-желтым, темно-оранжевым и с оттенком красного. От этого захватывало дух.

На опушке леса нас ждал пикап. Сиденье прогнулось и заскрипело, когда Кара забралась на него. Я тоже запрыгнул в машину, прежде чем Таня умчалась прочь. Я не хотел, чтобы меня тащили сзади на такой скорости.

Пикап ехал, по ощущениям, около часа, прежде чем мы въехали в город. Было рано, так что машин на дороге было немного. Я не мог перестать смотреть на все эти здания, магазины и светофоры. Это было примитивно. Ничего знакомого.

Здесь не было ни парящих в воздухе рекламных щитов, ни карет, ведомых драконами. Мы словно перенеслись в прошлое. Мне не нравилось это чувство. Мне там было не место. Каре здесь было не место.

Таня припарковала пикап перед зданием, на вывеске которого было написано «Мотель», и вошла в комнату со стеклянными стенами с надписью «Стойка регистрации». Кара осталась в грузовике. Я был рад, что меня не заставили следовать туда.

Я наблюдал за Таней через стекло. Мужчина по другую сторону прилавка заговорил, но его лицо оставалось бесстрастным. Его глаза были ярко-зелеными, и от него пахло чем-то кислым и отвратительным. Он протянул ключ, и она вернулась к пикапу. Она посмотрела прямо на меня.

Я уставился на нее в ответ.

- Ты меня видишь? - спросил я вслух с оттенком надежды.

Но она протянула руку и нащупала Кару, затем забралась на водительское сиденье, и с этим моя надежда исчезла.