Я заставлю Елену освободить меня.

Это был единственный способ снять проклятие.

В моем ослабленном состоянии мне потребовалось несколько часов, чтобы добраться до Академии. Три башни шестнадцатого века были подсвечены заходящим солнцем.

Мне не хватало своей силы и скорости. Сколько мне пришлось потерять, чтобы стать свободным? Отец был прав. Темная магия убьет меня, но и уступка тоже. Я смертельно устал, когда, наконец, приземлился во дворе для повозок.

- Блейк? - В голосе Констанс звучали удивление и озабоченность.

Я проигнорировал ее. Она тоже была не на моей стороне. Никогда, если подумать. Она была в заднице у отродья с той самой минуты, как та прибыла.

Я откинулся назад, и мои колени задрожали от усталости. Я взял себя в руки и сделал несколько вдохов, чтобы восстановить силы. Поднимаясь по ступенькам, я оделся.

Девушка вскрикнула, и я поднял глаза как раз в тот момент, когда тело Табиты сильно прижалось ко мне. По крайней мере, она всегда была бы на моей стороне. Она ненавидела Елену почти так же сильно, как и я.

Ее губы коснулись моих, когда я поставил ее обратно на ноги. Было приятно кого-то поцеловать, и я получил необходимую энергию. Табита прервала поцелуй, и у нее закружилась голова.

- Вау, что, черт возьми, это было? - Она хихикнула.

- Это был настоящий поцелуй с Рубиконом, - сказала я своим медовым голоском.

Она была моим источником энергии.

Она смеялась, пока мы поднимались по лестнице.

Мне нужно было больше энергии, поэтому я снова поцеловал ее. Ее друзья пробормотали что-то насчет «снимите комнату», но мне было на них абсолютно наплевать. Мне нужна была энергия.

Что-то перевернулось у меня в животе. Затем ее запах заставил мою чешую зашевелиться под человеческой кожей. Это было отродье.

Я почувствовал ее разочарование.

Заклинания Дими не принесли мне ничего, кроме неприятных последствий, и я оторву его гребаную голову за это.

Я протянул руку и обхватил ее за запястье, когда она проходила мимо меня. Я хотел выжать из нее жизнь, но Дент защищал ее. Единственное, что пострадало, - это моя рука. И все же я не отпустил.

Поцелуй наконец прервался, и я погладил Табиту по щеке тыльной стороной другой руки.

Она вздрогнула, и ее глаза выпучились, когда она увидела отродье. Ярость отразилась на ее лице, когда она заметила, что я держусь за Елену. Ее ноздри раздулись, а глаза превратились в щелочки.

Я впился взглядом в Елену. Я так сильно ее ненавидел. Я хотел, чтобы она поняла, что я не нуждаюсь в ее жалкой помощи, чтобы защитить себя. Стиснув зубы, я сказал:

- А теперь на пару слов. - Мой гнев полностью изменил ее поведение.

- Ты не имеешь права разговаривать с моим отцом так, как ты это сделала на днях, - взревел я. Все таблоиды писали о том, как она подралась с моим отцом в ту ночь, когда он избил меня.

Она рассмеялась, что разозлило меня еще больше. Я хотел оторвать ей голову, но буквально не мог.

Я был в ярости.

- Мне не нужна нянька! Или всадник, если уж на то пошло.

Табита слегка фыркнула, и уголок ее рта изогнулся.

- Ты думаешь, я хочу быть твоей всадницей? - Она нанесла ответный удар. - Застрять с этой долбаной связью или что там у нас общего? Я... – Она сильно ткнула меня в грудь. – ... не сбежала, как трус. Я столкнулась со всем, с чем мне пришлось столкнуться, и справилась со своими обязанностями. Тебе нужно решить, что ты собираешься делать, потому что, честно говоря, я сыта по горло этой твоей игрой, устала от твоего нытья, просто устала от всего, Блейк.

Не могло быть, чтобы это было то, что она на самом деле чувствовала. У нее было все, о чем она когда-либо мечтала.

- Так что либо возьми свое эго под контроль и признайся в своих обязанностях, либо убирайся к чертовой матери подальше от меня. - Она была в ярости. - Насколько это возможно, там, где мне не придется платить за то дерьмо, в которое ты вляпываешься всякий раз, когда не можешь держать себя под контролем. Если ты думаешь, что я сделала это ради тебя, тебе лучше подумать еще раз, приятель.

Отвали. Я хотел закричать, но слова не шли с языка.

- Вопрос закрыт, - сказала она.

Я хотел придушить ее, но Дент не позволил мне этого. У меня и так было мало сил.

- Если тебе это не нравится, тогда уходи, - бросила она через плечо, уходя.

- Гребаное отродье, я, блядь, убью ее. Клянусь, - пробормотал я.

- Она того не стоит, - сказала Табита, когда Елена, спотыкаясь, поднималась по лестнице в общежитие для девочек.

Я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы взять себя в руки, но ничего не помогало. Я не мог здесь оставаться. Это было хуже, чем жить с Сэмюелем. Но я больше не мог лететь, поэтому направился в свою комнату. Последнее, что я осознал, - это как рухнул на кровать.

~5~

На следующее утро я проснулся от голода.

Табита осталась на ночь, но хотела принять душ, прежде чем отправиться в кафетерий. Она просияла, целуя меня.

Я принял душ, оставив Табиту в своей постели. Она была всего лишь источником энергии, не более того. Не повредило и то, что она также помогла напомнить отродью, что мы никогда не станем такими, как Джордж и Бекки.

Джефф и Джордж встретили меня как блудного сына. Мне нужна была еда, поэтому я ворчал, когда другие пытались поприветствовать меня по пути к буфету. Шеф-повар даже ничего не сказал, только неодобрительно покачал головой. Вероятно, он тоже почувствовал исходящий от меня запах темной магии.

Я выбрал ближайший столик и принялся за еду. Я возвращался назад на секунды и даже на трети. В конце концов Табита села рядом со мной вместе со всей своей разношерстной командой. Они раздражали меня, но я хотел доесть.

Дин и Сэмми вошли в кафетерий. Она подбежала прямо ко мне и обняла сзади. Я застонал, но это, похоже, ее не обеспокоило.

- Смирись с этим. Я скучала по тебе.

Я все еще был зол на нее со вчерашнего вечера, когда она застала меня за ужином.

Она тоже обняла меня, прямо как сейчас, спрашивая, где, черт возьми, я был. И почему я был таким гребаным придурком. Елена просто хотела дракона. Тогда я положил этому конец, заставив весь кафетерий замолчать. Я в точности рассказал ей, что я чувствую по поводу этого отродья и чего она хочет.

Этим утром Сэмми придержала язык.

Я больше не чувствовал усталости. Я все еще чувствовал слабость, но это было терпимо. У меня было достаточно сил, чтобы бороться.

И я планировал сразиться с отродьем и сломить ее раз и навсегда. Мне было наплевать, хотела ли она дракона. Я был гребаным драконом. Мне нужно было быть свободным, и я не отдам ей ни частички себя. Человека или дракона.

Когда проклятие будет снято, они все узнают, что это за дент. Я был уверен, что все драконьи проклятия рассеются. Джордж проснется и, надеюсь, убьет Бекки за то, что она с ним сделала.

Нам не нужны были всадники.

Нам даже не нужны были люди.

Мы были выше им подобных, и унижаться перед ними было отвратительно.

Я пошел завтракать.

Елены и близко не было в кафетерии. Я бы знал. Я бы почувствовал ее неуверенность и безнадежность.

Как, черт возьми, она заявила на меня права?

Ко мне подбежал тощий дракон, металлический.

- Блейк, - сказал он. - Это от мастера Лонгвея. Твое новое расписание.

Я застонал.

- Не стреляй в посыльного, чувак. - Он поднял руки вверх и попятился от меня.

Я хотел сжечь этот листок бумаги, но на его месте появился бы другой. Мастер Лонгвей использовал волшебный пергамент для всех своих посланий.

И тут я почувствовал это.

Гнев.

Был ли он моим? Он был похож на мой.

Елена никак не могла проявить такой уровень гнева.

Эмоциональная связь была сильной. Она была поблизости. Я уже не слышал ее тявканья, как раньше. Это было тихое жужжание.

Заклинание, которым воспользовался Дими, было недостаточно сильным. Оно не продлится долго. Я был уверен, что еще до конца недели снова услышу ее.