– Болтали, что ты заболел и умер, – сказал, наконец, Сейфуллах после неловкой паузы. Арлинг так и не понял, что за интонация просквозила в голосе человека, которого он когда-то считал другом. Радостной их встречу точно назвать было нельзя.

– Я излечился, – осторожно ответил Арлинг, надеясь, что Нехебкай не будет отвлекать его в неподходящий момент.

Напряжение в воздухе можно было крошить пальцами. Сейфуллах все-таки отковырял один слипшийся леденец и сразу отправил его в рот. Охранники переглянулись и стали смотреть на полог шатра, извивающийся под напором ветра. Сладость клацнула по зубам, запахло дыней – слишком приторно. Одно хорошо – никакой кучеярской лести не намечалось, значит, можно было не ломать голову ответной вежливостью. Да и отведенное время утекало быстрее, чем солнце катилось к закату. Все спешили, и мир, конечно, тоже.

– Послушай, мне неприятности не нужны, – честно признался Аджухам. – Верблюды, смотрю, у вас есть, могу дать еще. Вода, припасы – только скажи. Хотя с водой сейчас проблем нет.

Теперь в голосе Аджухама слышалась неприкрытая горечь. Говорить о воде в пустыне так не полагалось, но, кажется, пустыня их больше не окружала. Арлинг даже отсюда слышал, как шуршат глянцевые листья новых деревьев в оазисе неподалеку.

Мы тоже идем в Самрию, – предпринял Арлинг вторую попытку. Побороть острое желание покинуть шатер немедленно оказалось непросто. Если телохранители Аджухама делали вид, что разговор их не интересует, то старуха пялилась на гостя во все глаза. Она молчала, но Регарди казалось, что ее скрипучий голос раздается прямо в его голове:

– Проваливай отсюда!

От нее разило интригами, сухими травами и самую малость журависом. Впрочем, запах популярного кучеярского дурмана в караване было уловить легче, чем вонь людей и скотины. Арлинг попытался нырнуть в колодец травяных запахов, которые окружали старую ведьму, но разгадать загадку с ходу не получилось. Слишком сложные сочетания витали в воздухе, и они ему не нравились.

– Нет-нет, нам не по пути, – повторил Аджухам и уцепился за второй леденец. Другой рукой он нервно водил в воздухе рядом с джамбией.

– Может, тебе нужны охранники? Дорога дальняя, груза много…

Арлинг и сам не понимал, почему еще продолжает разговаривать. Судя по количеству вооруженных людей, сопровождавших караван, Сейфуллах нанял целую армию военных, среди которых были воины разного толка, в том числе, профессиональные убийцы. Хамна уже сообщила, что видела Осу, Шипа и Мертвую Голову, которые ее тоже узнали. Регарди таких имен раньше не слышал, но причин не верить Хамне у него не было. Караванщики обычно таких опасных наемников не брали, да и те любителями дальних переходов тоже не слыли. Обычно подобные «специалисты» работали в городах и дальше окрестностей не совались.

– Мой груз тебя не касается, – резко оборвал его Аджухам, тем самым выдав себя с головой. В грузе была та самая причина, почему их разговор сейчас не клеился. Почему-то Сейфуллах очень не хотел, чтобы Арлинг узнал о его поклаже. Впрочем, Регарди не собирался посягать на тайны Аджухама. Ему своих хватало.

– Нам он явно не нужен, – Регарди никогда не был мастером ведения бесед, а тем более с кучеяром.

— Вот, точно пайрики у тебя башке нагадили, – вспылил Сейфуллах, и Арлинг вздохнул чуть свободнее. А то ему уже стало казаться, что вслед за леденцом Аджухам достанет джамбию. – Что ты тут несешь? Какая охрана? Неужели ты думаешь, что я подпущу к своим людям эту больную женщину? Чтобы она весь караван заразила? У меня всего пять врачей, и без дела они не сидят. Память у меня хорошая, если что. Может, ты с той сумасшедшей етобаркой, что хотела меня убить, и помирился, но я же вижу, как она на меня смотрит. Тот лысый, что с ней, покрыт татуировками смертника, а от тех пятерых, что носят боевые пояса Белой Мельницы и пускают слюни в песок, меня вообще оторопь берет. Прости, друг, ты в их компанию, может, и вписываешься, но я своей работой дорожу. У меня важный груз, и пока у нас все шло гладко. Я хочу, чтобы так было до самой столицы.

Аджухам собирался сказать что-то еще, но Арлинг почувствовал, как кучеяр почти насильно заставил себя замолчать. Не сказано было и половины из того, что нужно было произнести.

– Магда не заразная, – Регарди не мог не вступиться за Фадуну. А вслед за ней потянулись и другие. – Хамна стала моим халруджи. Она никого не тронет. Аллен потерял семью и примкнул к нам. Те пятеро с безумным видом на самом деле сумасшедшие, их рассудок пострадал… внезапно. Но они не представляют угрозы. Мы просто хотели дойти с вами до Самрии. У тебя большой караван, мы пойдем последними, вы нас даже не заметите.

– А про себя почему не сказал? – прошипела ведьма из угла шатра, выпустив в воздух новую порцию травяного зловония, но Сейфуллах на нее прицыкнул.

– Дружище, – Аджухам поднял руку и положил ее на плечо Арлинга. Регарди показалось, что этим жестом он хотел передать то, что не мог произнести вслух. Вот только в голове Арлинга, действительно, пошалили пайрики, а толковать кучеярские жесты и угадывать тайные послания он не умел даже при здравом рассудке.

– Время истекло, пора.

– Еще пару секунд, – остановился Арлинг, вспомнив, о чем должен был предупредить Аджухама. – Там, на предгорье, мы встретили странного зверя…

– Да, знаю я про ваших зверей! – перебил его кучеяр. Арлинг отчетливо почувствовал, как в воздухе запахло потом. Сейфуллах сильно занервничал.

– Это пумы шалят, – произнес Аджухам тоном, который не терпел возражений. Мол, дискуссий на эту тему не будет.

Настаивать было глупо. Если у Сейфуллаха неприятности, Арлинг больше не был его халруджи, а попросить о помощи тот мог и более явно. Если же у Аджухама все было в порядке, кто знает, может, своим присутствием Арлинг, действительно, мог все испортить.

Словно прочитав его мысли, Аджухам произнес:

– Не все считают тебя мертвым. Некоторым твоя голова нужна отдельно от тела, в мешке, притороченном к седлу. Я доволен своей охраной и плачу им много, но людям всегда мало. У меня в караване полно наемных убийц, которые захотят испытать на прочность свои клинки о твою шею. Просто держись от меня подальше, и у всех нас все будет хорошо.

На этот раз тон Аджухама не вызывал сомнений – себе он не верил также, как и Арлингу.

– Надо держаться к ним поближе, – сказал Нехебкай, когда Регарди с почетным караулом из дюжины мечников выставили из лагеря.

Впервые Арлинг с ним искренне согласился.

Теперь он сидел на гребне песка, закаменевшего от частых дождей и сильнейшего зноя, и чувствовал, что скоро и сам превратится в такую же окаменелость. Там, вдали, у самого горизонта, величественно двигался караван Аджухама, так загадочно оказавшийся в этих землях.

– Случайных встреч не бывает, – шептал Нехебкай. Индиговый уже час раздражал Арлинга глупыми воспоминаниями о том, что в этой части мира такие шикарные закаты, а он их сейчас не видит. Когда вселившийся в его голову некто говорил о подобных мелочах, Регарди становилось не по себе, очень уж правдоподобно звучали эти мысли. С другой стороны, надежда, что лекарь, способный помочь Магде, действительно, жил в Самрии, становилась плотнее, обрастала мышцами и плотью, превращаясь в уверенность.

– А если он не захочет ее лечить?

– У меня припрятан один веский довод, который обязательно его убедит, – уверенно говорил Нехебкай и снова начинал вздыхать о красивом закате, которые слепые глаза Арлинга увидеть способны не были. Лучше бы Индиговый подобного не говорил, потому что в такие моменты Регарди чувствовал себя частью большого заговора. А сейчас он, как никогда раньше, хотел быть вдали от всего тайного и скрытого. Только правда на открытой ладони. Но такие подарки судьбы встречались не часто.

Между тем ниточка из верблюдов все тянулась, и как бы Аджухам не хотел спрятать свой груз от Арлинга, Регарди не мог заставить свои уши не слышать. Пусть их и разделяло приличное пространство, а от любопытных глаз етобаров Сейфуллах отгородился двумя холмами, поросшими скупой травой, три месяца назад бывшими барханами, но от слепого халруджи скрыть явное было трудно. Арлинг насчитал почти три тысячи верблюдов – таких караванов по Сикелии не ходило уже очень давно.