— Она тебе нравится? — не сводя безумных глаз осмелела отчаянная девушка. — Отвечай, чего ты? Хотел бы познакомиться с ней поближе?

Больри растерянно смотрел то на коридор — его спасение, то на обезумевшую Кастиль. Он никак не ожидал такой развязки и уж точно пожалел о лишних словах. “Да кто меня за язык то тянул? Эх, все как обычно”.

— В общем, нахожу принцессу Лилайлу достаточно привлекательной. Если бы у меня был шанс, то, конечно, я бы его не упустил.

Золотой локон обратился снова в волосы и вернулся к своей хозяйке. Та строго сказала:

— Тогда считай мы в одной лодке. Я сделаю все, чтобы предоставить тебе шанс.

Вставка из прошлого четвертая…

Лилайла вернулась к сестрам и к собственному неудовольствию отметила, что их, в отличие от нее, окружают не только женщины.

Сестры особо не занимались ей, передав более взрослым женщинам. Те окружили Лилайлу, вели с ней светские беседы, и пытались ее всячески развлечь. С детьми ее возраста девочке сидеть не хотелось, на самом деле она пристально наблюдала за Исхиэлем с того момента, как он подарил одну из самых ласковых улыбок Элианне.

“Как же так?” — вопрошала она. — “Почему он улыбается ей, почему даже не взглянул на меня? Он ведь подарил мне сердце… Это же символ наших чувств, начала нашей истории! Такие подарки не делают кому попало — я это знаю! И тетушки всегда намекали, что принц может прийтись мне отличным женихом! Он мой Элианна, оставь его!”.

Лилайла чуть было не подскочила прямо перед десятком женщин, когда ее старшие сестры приблизились к Исхиэлю. Тот встал, поцеловал руки им обеим и что-то сказав Элианне, громко провозгласил: “Танцы!”.

Заиграли мелодии и водоворот людей унес от взора Лилайлы танцующую пару куда-то далеко вглубь зала. Встревоженные, опечаленные глаза, конечно же заметили женщины. Они быстро разгадали детский секрет.

— Ваше Высочество, сегодня собрались чуть ли не все принцы пяти ветвей! Слышите? Имя его Высочества принца Линойи огласили! Он как раз вашего возраста, следует ли мне вас познакомить с моим племянником? Ой, пошлите, пошлите!

Пока замок Короля адских притязаний гремел от мелодий музыкантов, разговоров дам и мужчин, звона хрусталя и ругани возившейся с хозяйством прислуги, далеко от этих земель происходило событие, оставившее свою печать в темной истории.

Ледяные стены, казалось бы, пустынного замка молчали, вымощенный толстыми плитами камня пол, эхом сопровождал путь Короля вольного гнева к своему сыну.

Если первая ветвь, о который мы узнали, являла собой семью и род Владыки, вторая род Короля адских притязаний, третья — еще не знакомый нам род злобного мальчика Линойи, то четвертую из пяти ветвей являл род Короля вольного гнева. Самая скрытная из всех, она состояла всего из двух членов: короля и его сына.

Среднего роста, рослый в плечах, с могучим торсом, опоясанным широкой плотной повязкой Король внушал всем тревогу и ужас. Темно синяя мантия подбитая шелком, струилась следом за быстро шагающим устрашающим человеком. Лицо землистого цвета всегда было сурово, кривые губы поджаты, один глаз пересекал длинный шрам.

Поговаривали, что лицо его носит такую маску с тех пор, как родился его сын, а точнее умерла жена. Всего год прожили вместе счастливые супруги, когда Королева родила ребенка, при родах оборвавшего ее жизнь своими крупными размерами и огненной силой. В младенцах сила редко просыпается, но это дитя было исключением.

Еще тогда, глядя удрученными пустыми глазами на новорожденного сына, Король вслух сказал: “Он будучи в утробе решил избавить себя от возможных соперников. Не дал мне увидеть еще сыновей”. Неделю отец не видел сына, он пил, мрачнел, распустил практически всю прислугу замка, и иногда, когда родственники ставили ему в укор равнодушие к ребенку, говорил: “Вы не поняли, кто у меня родился”.

Лишь когда мальчик стал подрастать, родственники поняли, о чем говорил Король.

— Асмодей! — грозно крикнул Король, перед которым распахнулись тяжелые величественные двери. — Что ты делаешь? Ты сегодня должен быть на балу!

Лилайла разглядывала аудиторию, утонувшую в полутьме. Бурлящие сгустки света в стеклянных шарах вращались по периметру, кусками осветляя черное дерево высоких стен.

Преподавательница кровавого боя оказалось совсем не такой, какой девушка себе ее представляла. Высокая сухопарая женщина с очками и тонкими как спички руками увлеченного рассказывала о технике боя, бросаясь от одного ученика к другому.

Все сгорбились и второй час поглядывали на эксцентричную преподавательницу в длинном черном балахоне, выполняющем роль платья. Лилайла сидела практически в самом углу и от скуки рассматривала свитки, пригвожденные к стенам, выставленные в строй различные типы оружия, разрисованную кругами доску и свои ногти.

— Я прошу прощения, — выделился среди прочего шума высокий язвительный голос.

Над принцессой с минуту кружилась преподавательница. В тщетных попытках она сначала силилась привлечь внимание своим быстрым шагом и повышенным тоном, но это не помогло, тогда она обратилась напрямую.

— Вижу лично вам здесь не очень интересно, — испытующе заглядывая ученице в лицо, проговорила она.

Лилайла усмехнулась.

— Только мне?

Преподавательница потеряла дар речи, ее длинные ресницы быстро захлопали. По лицам учеников невольно скользнула улыбка.

— Не хотелось бы вас обижать, — продолжала ученица. — Но что толку изучать кровавый бой сидя за партами?

По лицам остальных пробежала тень удивления. Кто порадовался и наконец выдохнул, кто нахмурил брови. Хриз и Мильен, тихонько сидящие спереди, улыбнулись в кулак.

— Вы будете меня учить? МЕНЯ?

Ужасу преподавателя не было предела. Она сняла очки, протерла их частью своего балахона. Серые глаза перебегали от одного ученика к другому, она анализировала лицо каждого, то ли, чтобы занести в “черный список”, то ли, чтобы проверить не послышалось ли ей.

— Назовите ваше имя, — наконец строго сказала она, тем не менее опустив разгневанное лицо в пол. — Первогодки видимо нынче знают больше, чем их учителя!

— Мое имя Лилайла. И я не говорю, что знаю больше. Лишь делаю вам замечание.

Это было последней каплей. Сверхбыстрое существо замедлило свои движения, настолько она была поражена. Серое лицо побелело. Она посмотрела принцессе прямо в глаза.

— Вы делаете мне замечание? — заикаясь, тихо проговорила она. — ВЫ? МНЕ?

Принцесса была спокойна, гнев учителя никак ее не волновал. Словно родитель она наблюдала за сменой настроений у своего ребенка.

— Я не хотела вас задеть, — произнесла девушка, вздохнув.

— Знаете, милая. Ваше поведение недопустимо. Раз мои уроки вам не нужны, мой опыт и знания вам, столь умной девушке, не нужны, я избавлю вас от мучений. Можете больше не приходить! Но после экзамена идет контрольное испытание, и сдавайте его как хотите! Вы обязаны это сделать, если не хотите вылететь из Академии!

Пока преподавательница задыхалась от гнева, Лилайла встала, за ней поднялись и Мильен с Хризом, но:

— Останьтесь!

Ребята опустились обратно.

Одна девушка маленькая и тихая, постаралась даже переубедить учителя, но одного грозного взгляда хватило, чтобы отобрать все хрупкое мужество. На глазах у всех принцесса покинула аудиторию, но не успела она далеко отойти, как голова преподавательницы высунулась из двери.

— И я требую сюда вашего наставника для разговора! Сейчас же!

И дверь с грохотом захлопнулась.

— Да уж, — буркнула Лилайла и со вздохом посмотрела на других учеников, которые стали свидетелями бурной сцены.

К счастью, не так далеко, она увидела едва знакомые лица. “У них и узнаю, где он”.

Кастиль с Сифоной мирно беседовали, когда зоркий взгляд подруги заметил Лилайлу. Лицо рыжей девушки, полное веснушек и приятной округлости, исказилось от беспокойства.

— Здравствуйте.