— А я, может, скучал.

Девушка смутилась, но сохранила невозмутимый вид и фыркнула.

— Мне нет до тебя дела.

— Заметно, — он улыбнулся, наконец поравнявшись. — Ты так старательно избегаешь меня.

Лилайла молчала, Асмодей продолжал:

— Завтра испытание, если еще не сообщили, тебе придется провести бой. Не знаю кого она решила назначить, но у тебя вряд ли будут проблемы. Тем не менее, — его голос стал тихим и вкрадчивым. — Подготовься, я не хочу тебя потерять.

Тут Лилайла не сдержалась. Она остановилась и смерила парня разгневанным взглядом. А он, казалось, от души забавлялся шуткой, хотя глаза сохраняли серьезный вид.

— Лучше замолчи, — порекомендовала принцесса.

Асмодей рассмеялся, но тут же замолчал. Тень легла под глазами и мускулистая рука взметнулась вверх. Лилайла изумленно уставилась на блондинку, выпавшую будто из стены. Раздался шум, она упала на колени и не сдержала крика. Лицо парня стало серым от гнева. Смерив пару задумчивым взглядом, принцесса удалилась к себе в комнату, оставив двоих наедине. “Видимо она что-то вроде поклонницы” — подумалось ей, связь этих темных напрочь выпала из женской головы.

— Что ты тут делаешь!? — взревел громовой голос, стоило Лилайле скрыться.

Мужская рука схватила женский локоть. Встряхнув невесту, Асмодей поставил ее на ноги. Кастиль затаила еще большее зло на Лилайлу и обиду на жениха. Она все слышала. Светлые глаза поднялись на него с ожесточением, губы плотно сомкнулись, челюсть была напряжена.

— Что ты говорил ей? — произнесла она, едва открывая рот.

— То, что хотел, — прошептал ей в лицо жених.

От его бесстыдства Кастиль стало плохо. Впервые Асмодей кем-то заинтересовался, и она познала то, что могла познать уже после замужества — все непостоянство его натуры. Оскорбленная в лучших чувствах, юная девушка видела как мечты, еще месяц назад сияющие подобно солнцу, сейчас заслонил мрак.

— Как ты можешь?! — вскрикивая, топнула она ногой и отпихнула его от себя. — Я твоя невеста! У нас свадьба скоро! А ты пристаешь к какой-то первой попавшейся твари! Смотришь на меня, словно я тебе никто, пустым ненавидящим взглядом! А я твоя любовь, понимаешь? Твоя пара!

Если до этого всплеска чувств лицо Асмодея было напряжено, то после оно разгладилось и приняло надменный вид. Отсутствующий презирающий взгляд из-под темных бровей, кривизна капризных губ и суровость скул, довели ее до отчаяния и испуга.

— Кто сказал тебе, что ты моя любовь? — прозвучал низкий баритон. — Я хоть раз тебе такое говорил?

Кастиль рухнула перед ним на колени, взгляд, полный невыразимого ужаса и безумия обратился вверх, на мужчину.

— Я не отдам тебя ей. Ни за что.

Она вскочила, и высокомерно задрала подбородок. Искринки слез обозначились на ресницах, голос дрожал от бешенства и злости.

— Не смей ходить за мной словно собачка. Если думаешь, что я не видел, как ты вынюхиваешь, то ошибаешься. Веди себя согласно статусу, Кастиль. И не мозоль мне глаза. Еще раз учую тебя за подобным, пожалеешь.

Асмодей развернулся, чтобы уйти. Невеста в данный момент ему осточертела. Возможно, если бы не последние слова, для Кастиль все бы кончилось более благополучно…

— Ты мой, Асмодей. И я буду выслеживать каждое твое движение, — звучал язвительный голос. — Если ты продолжишь таскаться за ней словно *****.

Принц обернулся в бешенстве.

На следующее утро самый крупный тренировочный зал, где проводили и бои, и испытания, был переполнен учениками Академии. Всем хотелось посмотреть на предстоящий поединок между двумя принцессами, “одна из которых” — перешептывались молодые темные — “дочь Владыки”.

Лилайла сидела, сложив руки в кулак. Было уже тридцать минут как Кастиль опаздывала и всем было неспокойно. Пошли разговоры: “Уж не испугалась ли вторая?”. Преподавательница не находила себе места, маяча по периметру зала. В углу сидел Асмодей, уже изрядно раздраженный задержкой, но бесстрастный в лице.

Мильен опустился к уху подруги и бросил:

— Твои братья пришли.

Хриз и Лилайла посмотрели в проход узкого коридора, из которого появились Лайлэн и Вилькес. По телу принцессы прошел холодок.

— Уж кого не ожидали, — подметил Хриз, словно прочитав ее мысли.

Вдруг преподаватель, смущенная допросами коллег, не выдержала и обратилась к Асмодею:

— Где же ваша невеста?!

Девушка заметила как тень удивления мелькнула на его лице. Вчерашние события осветились для нее по-новому, заставив взволноваться.

— Она больна, — сообщил парень и спрыгнул с огромного куба, на котором сидел. Он взглянул на Лилайлу, но та отвела глаза.

— Что значит больна? Кого мы ждем? Почему вы ничего не сказали? — посыпались вопросы от разочарованных зрителей.

Кравдия не сказав ни слова, разъяренная, куда-то направилась. Хриз и Мильен удивленно глядели на Лилайлу, тоже подскочившую с места и направившуюся следом. Миновав несколько этажей разгневанная преподаватель дошла до комнаты девушки, не заметив за собой ученицу. Вся в своих мыслях, она стала требовательно стучать в дверь. Принцесса подошла как раз в тот момент, когда в проеме появилась Кастиль.

На лицо был контраст. Вчера, еще полная сил и неуемной энергии, девушка стояла, с усилием держась на ногах. Кожа приняла нездоровый оттенок, руки словно похудели, а губы были искусаны. Она обратила потухшие глаза на женщину, а потом на соперницу. Стоило ей заметить ее, как силы на мгновение словно ожили. То была ненависть, способная поднять даже мертвого.

— Да что с тобой!? — послышался голос Кравдии.

Игнорируя вопрос, Кастиль направила собственный к, лицезревшей ее упадок сил, девушке:

— Пришла поглазеть? Проваливай!

Что было дальше Лилайла не слушала. Она развернулась и быстро, едва ли не сбегая с лестниц, спустилась на нулевой этаж. Темные, столпившиеся для зрелища, покидали зал. Протискиваться было трудно.

Никого уже толком не осталось, когда она вошла в коридор. Асмодей показался с противоположной стороны. Увидев друг друга, они сначала остановились, а потом медленно двинулись навстречу.

— Это ты с ней сделал, не так ли? — поинтересовалась принцесса.

Она успела машинально отступить, когда резким поворотом, Асмодей пригвоздил ее к стене. Ему не нужно было ее касаться, чтобы Лилайла замерла.

— Если бы я знал, что ты будешь сражаться с ней, все было бы в порядке, — сказал он, опуская таинственный гипнотизирующий взгляд на ее лицо.

Его дыхание коснулось ее лба, и породило рябь совсем как у воды от брошенного в нее камушка. Девушка едва дышала, разглядывая склонившееся над ней лицо, притягательное, очаровательное настолько, что могло быть рождено как для ужасных увеселений, так и для порывистых нежных ласк. Ее влекло к нему неотвратимо, что пугало и злило. Нужно сделать шаг — сблизиться в поцелуе и Вселенная навек померкнет.

Асмодей отличался от всех, кого она встречала раньше. Зная ее силы, видя, как при защите, поддержке городов при нападениях, при битвах с Учителем, при тяжелых испытаниях, выпадающих на долю странствующих детей и их предводителя, она защищает или сражается, другие мужчины ужасались, раболепствовали или превозносили ее.

Он же, при всех сказанных словах и намеках, однако, противоречил самому себе. Лилайла не могла не чувствовать этого: он видел в ней девушку, он ее страстно желал. Его не пугало ее могущество, он не бросал вызов ее силам, будто заранее уверенный в победе, он протягивал руку к более сокровенному — ее женскому существу. И Лилайла больше смерти боялась, что придет то время, когда она не сможет его оттолкнуть.

— Лучше сделай пару шагов назад, Асмодей, — угрожающе прошептала она, опустив розовые губы к его шее. — Через пять секунд здесь будут мои братья.

Асмодей отпрянул, и в этот момент в коридор ступили две фигуры его сокомандников. Скорее веселый, чем удивленный, парень раскрыл губы в блестящей, очаровательной улыбке, понятой только ими.