Я вскочила на ноги, старательно пытаясь отогнать от себя то самое жуткое чувство, которое возникает, когда оказываешься в смертельной опасности, которое как раз и накрыло меня впервые вчера под падающей елью, да вернулось сейчас, после рассказа бабки. Оно запустило в мое сердце ледяные когти, выдрать которые, казалось, я смогу только если стану действовать. Немедленно!

— Да послушай же ты!.. — попыталась пробиться под толщу моих клокочущих эмоций призрачная, но шансов у нее не было никаких. Слишком силен сейчас был мой страх, он просто еще не успел выветриться с прошлой ночи.

— Нет уж! Я ухожу! — вскочила на ноги. — Из этой комнаты, из этого поселения, с этого отбора!

И я действительно вышла. В дверь. Как была. Голая, но в одеяле!

Распахнула дверь и оказалась на пороге какой-то гостиной. Там была девушка, которая убирала с маленького кофейного столика посуду, оставшуюся от недавнего чаепития. Мое неожиданное появление напугало несчастную, она ойкнула и чуть не выронила чашку. Посмотрела на меня — чудо-юдо, новое пришествие их местного, почему-то белого черта, — широко распахнув глаза, вмиг наполнившиеся таким явственным изумлением, что в них только что диодными буквами бегущая строка не проявилась: «Это еще что за?..»

— Здрасьте, — буркнула я, кивнув. Подобрала края одеяла и как будто так и надо — в кипенно-белое одеялко завернутой ходить, потопала дальше, к следующей двери.

На улицу я попала быстро. А там — утро яркое, весеннее, со всем причитающимся буйством цветения, солнечным светом и пением птиц, которых ничуть не пугал даже грохот-стук топоров доносившийся, вероятно, со стороны леса. На этот звук я и пошла.

По пути мне, как назло, встретилась уйма народу, все больше женщины, спешившие куда-то с корзинками, одни — с полными продуктов, другие — с пустыми. Увидев меня, они тоже удивлялись, глаза их расширялись, но не так сильно, как у той бедной служаночки, которую я своим появлением огорошила, тётки поминали свет и охали. А я здоровалась, кивала, улыбалась вежливо и перла вперед. Как танк. Шлепая злобно по тропинке босыми ногами. Направлялась я к дому любезно приютившего меня Нарита и его семьи. Ну а куда мне еще? Я же больше никого не знаю.

Когда пришла на место, во дворике мне встретилась Сеярея, которая развешивала белье на веревки, чтобы то просохло на воздухе и легком ветерке.

— А-а-а?.. — замерев с прищепкой в руке и указывая ей на мой “наряд”, попыталась что-то выяснить девушка.

— Не спрашивай! — коротко буркнула я, надуваясь и поправляя на плечах одеяло. — Просто дай что-нибудь надеть. Пожалуйста!

— Да, конечно… Да… — закивала она, бросая прищепку в стоящий рядом с ней таз с не развешанным пока ещё бельем. — Идем!

В своей комнатке она выдала мне комплект одежды и оставила одну, чтоб я могла привести себя в приличный вид. На все мне минут десять понадобилось, ибо эмоций во мне было столько, что я почти кипела, как кастрюля, давно стоящая на сильном огне. Потому делала все быстро, резко, споро. Когда вернулась на улицу, Сеяреи там уже не нашла, зато обнаружила ее в кухне, где девушка вместе с матерью месила тесто.

— Доброе утро, Нина. Все хорошо? — вкрадчиво и осторожно спросила Полия.

Что ответить на этот вопрос, я пока не представляла. Конечно, я жива, руки-ноги целы, от проклятья избавилась и даже узнала, что есть магия, способная меня быстро в мой мир вернуть, но… Для этого мне нужно было получить артефакт, и вроде иначе, как выиграв отбор, до него не добраться. Да только маячила перспектива погибнуть в попытке…

— Можно я вам помогу? — спросила у хозяек.

— Можно, но это трудно, тесто должно быть воздушным, вымесить его непросто, — отозвалась Полия.

— Трудно — это хорошо. Мне сейчас трудности нужны. Вот такие, физические. Моральных дилемм хватает… — кивнула я и подошла к умывальнику, чтобы вымыть руки и чистыми браться за работу.

Поливая водой на ладони, поняла, что только сейчас осознала еще одно большое “но”, которое разожгло внутри меня протест по отношению к бабкиному предложению. Ведь получалось, что я должна обмануть Дарьяра. Жестоко обмануть, бросить. Вот, предположим, выиграю я отбор, невестой его стану, замуж соглашусь пойти, буду делать вид, что счастлива и не равнодушна к нему, подарочек себе в виде этого перстенька вожделенного выберу, а потом… Бах! Исчезну в магической дымке за день до свадьбы, оставив его объяснять гостям, куда пропала суженая. Если бы со мной кто-то так поступил… Ух, я бы! Я бы!..

А что я бы? Да рыдала бы в подушку, кляла предателя и обманщика, вот и все.

Тесто в моих руках замешивалось так споро, что Сеярея и Полия еще одну порцию мне выдали.

— Ох, мы сегодня в два раза больше булочек напечем! Как раз торговка Смила просила побольше принести! — чуть не хлопала в ладоши Сеярея.

Выяснилось, что семью Михея тут не больно жалуют, потому что его отец дракон, а мать — человек. Вот и дом им на отшибе пришлось поставить, и платят Нариту меньше, чем другим. Даже вкуснейшие булочки, которые пекут Полия с дочкой, им приходится тайком сдавать на продажу какой-то спекулянтке, потому что у них брать будут выпечку неохотно. А та, Смила эта, цену дает копеечную, но приходится соглашаться, все же денежка… Услышав все это, я завелась еще больше. Мир другой — мерзости те же. Меня тоже притесняли знатно, когда я впервые на стройку пришла маляршей. Потому что мелкая, молоденькая девчушка. Шпыняли, заказы побочные если и давали, то все самые тяжелые. Сожрать хотели, да только зубы об меня обломали. Мне отступать некуда было, за мной трое малолетних было!

— Слушайте, а давайте я сама попробую булочки продать ваши? — предложила неожиданно. — Мне сейчас страсть как поорать хочется. Вот и поору, предлагая выпечку на вашем рынке или что тут у вас. Может быть, у невесты князя местные и будут покупать, а?

— Хм, это, конечно, будет диковинка — претендентка отбора и торгует, — засомневалась Полия. — Но если ты хочешь, можешь попробовать!

Уже через полчаса я была с первой партией булочек в корзинке на маленькой площади, где шла спорая торговля съестным. Поправила я на себе передник белый, что мне Полия дала, воздуха в грудь набрала и:

— Булочки-то хороши!

Замесили от души,

Сахарку добавили

Да и в печь отправили!

Подходи, честной народ,

Покупай, да сразу в рот! — нараспев, как частушку, затянула я.

Женщины и несколько ходивших тут мужчин заинтересованно посмотрели на меня. Одна подошла, заглянула в мою корзинку и поинтересовалась, почем товар.

— Почему так дорого? — удивилась она, когда услышала озвученную мной цену. Возможно, было и дорого, я ведь к той сумме, что просила меня брать за выпечку Полия, еще пяток добавила.

— Так а когда вам еще удастся поесть таких булочек, какие готовят исключительно для князя?! — улыбнулась я. — Это же эксклюзив. Только сегодня и только сейчас. Одна корзинка всего. Все раскупят, больше не будет.

Потом я наклонилась к уху этой женщины и шепнула доверительно:

— А если я выиграю отбор, а такой шанс есть, то сможете всем говорить, что сама княгиня для вас однажды пекла…

Сработало. Глаза женщины сверкнули алчным блеском.

— Да, я слышала, что вы сегодня в одеяле когда шли, так это вы из комнат, что князь занял… — тем же вкрадчивым шепотом сообщила мне потенциальная покупательница. — Так что верю, есть у вас шансы. Дайте мне пять штук!

Н-да, все, как в моем мире, ничего нового. Сплетни любят везде! Зацикливаться на том, что обо мне подумали жены местных лесорубов, не стала. Просто улыбнулась как можно загадочнее, пересчитала плату и выдала пять булок. Дальше дело пошло, как по маслу, булочки разлетались как… Как горячие пирожки!

— Вы только гляньте на это! — услышала я, когда опустила глаза в корзину, чтоб выдать очередную покупку. — Торгует. Вылететь с отбора не боишься?

Подняла взгляд и увидела группу девиц, каждую из которых я уже видела на драконопосадочной площадке у замка его светлости. Невестушки пришли!