— Ладно, я знаю. Я вляпалась прямо в это, — я ударяю себя по лбу, качая головой, смущаясь, — Приятно видеть, что не только у меня грязный ум, мистер Эдвардс

Мы встаем и идем по улице, уставленную такси. Я не хочу прощаться, но мне приходится, я учусь сдерживать себя. Если мы собираемся быть друзьями, я должна подчиняться своим собственным правилам.

Правило номер один — избегать любого физического контакта.

— Спасибо, Шарлотта. За сегодняшний вечер, — он наклоняется и нежно целует меня в щеку.

Каждая часть меня хочет схватить его, отвести к себе и заняться с ним любовью. Но это дело «друзей», оно крайне важно для нашего будущего.

Я больше не могу отрицать, что его возвращение в мою жизнь не делает меня счастливой.

И это становится частью большей проблемы.

Мое счастье стало привязано к нему, к нам. Опять.

Тридцать восьмая глава

Чали

Девять лет назад

Прошел месяц с ночи концерта, а точнее, с той ночи, когда мы с Алексом наконец-то занялись сексом.

За месяц мы трахались бог знает сколько раз в разных местах и в таком количестве поз, что хватило бы на сиквел «Камасутры». Алекс был ненасытен, и каждая часть меня отчаянно желала большего. Несколько раз я волновалась, что нас поймают, но каким-то образом мы придумали себе алиби. Так было до тех пор, пока директор не связался с моим отцом по поводу моих трех прогулов за две недели и не захотел убедиться, что со мной все в порядке.

— Чарли, не мог бы ты объяснить это? — папа протянул записку через стол. Это было письмо на имя папы с просьбой разрешить мои пропуски в школе, — Послушай, Чарли, что происходит? Ты круглая отличница. Неужели Адриана заставляет тебя прогуливать школу?

Я колебался, подыскивая уважительную причину: — Это глупо, и мне жаль, папа. В школе есть один парень. Он мне нравится, но он сказал несколько не очень приятных вещей, поэтому я его избегаю, — соврала я.

Покачав головой от разочарования, он склонил голову, ущипнув переносицу:

— Чарли, с каких пор мальчик так с тобой поступает? Я воспитывал тебя лучше, чем это. Я вижу, как ты ведешь себя с Финном. Никто не дает тебе дерьма.

— Я знаю, папа. Прости меня, это больше не повторится. Ты прав. Мне нужно найти свою девчачью силу и не позволять мальчишкам доставать меня.

Он потеребил бороду и посмотрел на меня, прежде чем наклониться, чтобы подписать письмо: — Я доверяю тебе, Чарли, лучше бы это не повторилось. Ты меня понимаешь?

— Да, папа. Мне очень жаль.

После того как обед был закончен и посуда убрана, я сказала отцу, что буду заниматься у себя в комнате. Я должна была признать, что постоянная ложь надоела, но я не собиралась быть пойманной или выдавать Алекса. Мне нужно было связаться с ним, достаточно было простого сообщения. Я использовала наш код на случай, если он будет с ней.

Я: Привет, Алекс, Адриана просила у тебя книгу, которую мы изучаем на английском? Она сказала, что у тебя дома есть запасной экземпляр.

Я нетерпеливо ждала его ответа, не в силах сосредоточиться на учебе. Он был мне нужен, хотя бы на мгновение, а потом я бы закончила свою работу по истории.

Алекс: Привет, детка, я уезжаю через час. Есть шанс встретиться? Я скучаю по тебе.

Улыбка украсила мои губы. Я не думала о том, как мне теперь выбраться отсюда, ведь сегодня суббота и отец уехал на ночь.

Я: Встретимся в задней части библиотеки.

Быстро схватив свои книги и рюкзак, я попыталась идти как нормальный человек, а не спеша на встречу со своим женатым парнем. Лестница оказалась сложной, я чуть не упала на последних ступеньках, потому что у меня развязались шнурки.

— Папа, я иду в библиотеку на час-два, пока она не закрылась. Я возьму что-нибудь на ужин, если хочешь? — крикнул я от входной двери.

Он вошел в гостиную, неловко шаркая ногами. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом закрыл его.

— Да? Нет? — спросила я, пытаясь спешить.

— У меня… вроде как… э… есть планы на ужин сегодня, — пробормотал он.

— О, я вижу, — я хихикнула, потому что это было так непохоже на моего отца — быть застенчивым, — Хорошо. Повеселись на свидании, пап.

Мы встретились за библиотекой, но вместо этого он захотел отвести меня куда-то. Мы шли минут пятнадцать по тропинке, пока передо мной не открылась прекрасная вершина скалы. Она была плоской, но покрыта орхидеями, цветущими вокруг нас. Солнце прекрасно освещало ее, и в воздухе летали бабочки. Это было похоже на рай, это было так нереально.

— Алекс, это прекрасно, — вздохнула я.

— Прямо как ты, — он стоял позади меня, целуя мою шею. Я закрыла глаза, чувствуя его теплое дыхание на своей коже и свежий аромат орхидей в воздухе. Он взял меня за руку и положил свой пиджак на землю.

Когда мы оба сели, он прижался ко мне, напевая какую-то мелодию.

— Детка? — прошептал он мне на ухо.

— Да?

Он не понимал, что такие простые жесты, как обращение ко мне «детка», пробуждают что-то глубоко внутри, то, что я никогда не чувствовала раньше. Как будто он добирался до той части моей души, которую я отчаянно пыталась удержать, части, которую, как я знала, если я отпущу, она навсегда останется с ним, и ни с кем другим.

— Повернись, посмотри на меня, — умолял он.

Я повернулась так, что мои глаза встретились с его глазами. Часть меня была в ужасе от того, что он собирается сказать мне то, чего я боялась все это время, — что нам нужно остановиться. Его глаза сияли ярким, красивым изумрудным светом, который каждый раз завораживал меня, погружая в транс.

Казалось, проходили минуты, пока его глаза смотрели в мои, словно играя в игру кто первый моргнет, но было жуткое спокойствие, и никто из нас не отступал.

— Te amo mi niña, я люблю тебя, моя девочка, — вздохнул он.

Когда его глаза все еще были прикованы ко мне, мое сердце остановилось, потому что он произнес эти слова. Эти слова, которые никто другой никогда не говорил мне, эти слова, которые изменили все в нас, в том, кем мы были и что мы делали. Я затаила дыхание, не осознавая, что делаю это.

— Я люблю тебя, моя девочка. Люблю с тех пор, как мы столкнулись друг с другом в ночь моего возвращения. Это ты, это всегда была ты, — он остановился, ожидая, что я скажу, — Тебе не нужно ничего говорить. Мне просто нужно было сказать тебе. Я не мог больше держать это в себе.

— Я тоже люблю тебя, Алекс.

— Правда?

— Я больше не могу это отрицать. Я люблю тебя так сильно, что мне больно. Я не могу спать, не могу есть и не могу быть нормальным человеком. Это как будто поглотило всю меня.

Алекс поцеловал мои костяшки с непринужденной ухмылкой. Он продолжал петь, ту же песню, которую пел мне в тот день за пианино. Я проигнорировала болезненные воспоминания, связанные с ней — это был день, когда я думала, что мое сердце официально перестало биться.

Вместо этого я позволила теплу прорваться сквозь меня, когда он пел эти слова, и я не могла не подпевать вместе с ним. Мелодия только дополняла этот очаровательный момент, когда ничто больше не имело значения в мире, только Алекс и я.

Именно там, посреди луга, где нас освещало солнце, мужчина, которого я любила, а он любил меня в ответ, занимался со мной сладкой страстной любовью.

Тридцать девятая глава

Лекс

Настоящее

Есть определенные моменты в моей жизни, которые я никогда не забуду, моменты, которым суждено запечатлеться в моей памяти, и никакая мера времени не сотрет их.

Это один из таких моментов.

Шарлотта идет ко мне, и я словно застываю во времени, ее красота гипнотизирует меня. Красное платье на ней простое, но элегантное, подчеркивающее ее потрясающую фигуру. Ее длинные каштановые волосы струятся вниз и ниспадают через плечо на одну сторону, мягкие локоны обрамляют ее прекрасное лицо. Ее глаза отражают мои, сияя ярким блеском, а улыбка расплывается по всему лицу, достигая глаз.

Я никогда не теряю дар речи, но ее красота продолжает поражать меня. На эту ночь она будет моей, хотя я знаю, что согласился быть другом.