Сердца и эго обязательно будут разбиты.

Но чье сердце завладеет моим, когда тьма рассеется?

Пролог

Чарли

Я обхватила себя руками, чтобы укрыться от морского бриза. Вечерний воздух был прохладным и в то же время влажным — тягучий запах дождя, смешанный с солью. Внезапная вспышка молнии осветила темное небо — прекрасное зрелище, за которым следует неизбежное, и я зажала уши руками, спрятав голову между ног.

Раскат грома напугал меня.

Медленно подняв голову, я перестала зажимать уши и услышала, как низкий гул исчезает в ночи. Я ненавидела грозы, они пугали меня, но я сидела здесь и терпеливо ждала, как делала всегда.

Это было наше особенное место, но сегодня, под луной, скрывшейся за густыми темными облаками, оно больше не казалось нашей безопасной гаванью. Нервничая, я вытянула травинку, застрявшую между камней, и разрывала ее на части до тех пор, пока от нее ничего не осталось. Молния ударила еще раз, и угроза очередного раската грома вынудила меня снова спрятать голову. Обняв колени, я раскачивалась взад-вперед, а мои мысли невольно вернулись к той ночи, когда появился мой страх перед грозами…

— Он самый красивый мужчина, которого ты когда-либо видела. Его душа захватит тебя, но не обманывайся, Mi Corazon. Он использует все свои силы, чтобы завлечь тебя, когда не останется ничего, кроме как забрать то единственное, за что ты будешь держаться.

Мне уже пора было спать, но я не могла уснуть. Надвигалась гроза, и раскаты грома становился все отчетливее. Я натянула на себя одеяло, испугавшись того существа, о котором говорила мама. С колотящимся сердцем и дрожащим голосом я осмелилась задать вопрос, который преследовал меня.

— Кто он, мама?

Мама молчала, глядя в большое окно. На ее красивом лице отразился страх, но я не понимала, почему. Папа обязательно защитил бы ее. У папы было оружие, и он говорил, что если хоть кто-нибудь когда-нибудь обидел бы нас, то он бы охотился на них, как на голодных волков.

— Большой плохой волк, — прошептала она.

Большой плохой волк был страшным. Я не понимала, за что мне держаться. Мне было всего восемь лет. Эта сказка была совсем не похожа на другие. Где же счастливый конец? Мама рассказывала эту историю так, будто помнила ее наизусть.

— Он придет за мной, мама?

Раскат грома сотряс дом, и я вцепилась в ее руку так крепко, как только могла. Мне было страшно, звук был таким громким, и я не хотела, чтобы большой плохой волк пришел за мной. Он пугал меня. Я хотела остаться с папой, мамой и Сисси. По мере того, как шум усиливался, я прятала голову под мамину руку, в попытке отгородиться от ужасного звука.

— Мама, мне страшно.

— Спи, mi corazon.

Напевая мою любимую колыбельную, она гладила мои волосы, чтобы успокоить меня, пока я не заснула в ее объятиях.

Я никогда не верила в миф о большом плохом волке, но по какой-то причине он остался со мной, к сожалению, так же, как и мой страх перед грозами. Продолжая повторять самой себе, что просто время неудачное, я разочарованно взглянула на часы.

Да ты, должно быть, издеваешься.

Он опаздывал уже на час. Как будто мне больше нечем было заняться, кроме как ждать его. Я могла бы закончить задание по английскому, которое откладывала несколько дней, потому что он был важнее. Моя успеваемость и так уже падала, а директор Стивенс мог за милю учуять мой страх перед неудачей.

Когда я уже собиралась встать и уйти, его сильные руки обхватили меня, согревая мое тело. Он нежно целовал меня в шею, а в его дыхании чувствовался затхлый запах какого-то алкогольного напитка. Мое сердце упало. Я знала, что что-то не так, но была не в том настроении, чтобы сопереживать. Меня уже тошнило от всего этого.

— Тяжелая ночь? Разве ты не слышал о телефоне?

Я уже чувствовала приближение лжи.

— Тяжелая — это не то. Прости, телефон барахлит.

Он запустил руки под мой пиджак и провел ими по моему животу.

— От тебя пахнет так, будто ты побывал на вечеринке, — расстроенно проворчала я.

Не в силах больше скрывать свое раздражение, я хотела убрать его руки, но он тут же меня остановил, крепче обхватил за талию и зарылся головой в мои волосы.

— Твои волосы… они такие… я скучаю по тебе… — он бормотал какую-то бессмыслицу, и я раздражалась еще больше. Я отстранилась и встала, от гнева даже кровь начинала пульсировать в моих венах.

— Что это? Я знаю тебя даже лучше, чем ты себя. Ты пьян не просто так, — не задумываясь выпалила я то, что терзало меня. — Ты собираешься сказать мне, что все кончено. Признаки налицо, ты всю неделю вел себя странно. Давай посмотрим… Наверное, Сэмми так сильно плакала, что тебе стало ее жалко, и ты обязан сделать так, чтобы ваш брак состоялся.

Он быстро поднялся, неустойчиво держась на ногах. Я отчасти ожидала, что он рассмеется, но даже в состоянии опьянения он, казалось, понял, что я имею в виду. Одного его колебания было бы достаточно, чтобы я подумала о худшем, но я стояла и ждала, затаив дыхание. Его взгляд сосредоточился на мне, и я пыталась не впасть в транс, но чувствовала, что медленно попадаю под его чары без всякой надежды выбраться.

— Кончено? Я, мать твою, даже дышать не могу без тебя, Шарлотта. Это пытка. Мы, не имеющие возможности быть собой на глазах у всех… Не делай этого, ладно? Не надо, блядь, выставлять все так, будто все кончено.

Он пытался выпустить пар, в равной степени разочарованный нашей постоянной борьбой за сокрытие наших отношений. Я понимала все, правда, но виноват в этом был он, а не я. Я была просто девушкой, которая влюбилась в брата своей лучшей подруги, который, как оказалось, был женат.

Ветер переменился, как и его настроение. Он провел пальцем по моей скуле, как делал всегда, а затем медленно и ободряюще прильнул своими губами к моим.

— Посмотри на меня, Шарлотта, — умолял он.

Мои глаза вернулись к его изумрудно-зеленым, и они сверкнули, как и миллион раз до этого. В их отражении я видела только нас.

Его, себя — вместе против всего мира.

Он положил мою руку на свое сердце.

— Пока оно бьется, все это для тебя. Я найду способ, чтобы мы были вместе. Не отказывайся от нас. Мы вместе не просто так. Все остальное — это препятствия, которые мы сможем преодолеть. Пока ты доверяешь мне, я обещаю, что никогда не сломаю тебя. Я люблю тебя… только тебя. Клянусь, мы будем вместе всю жизнь, детка. Нет никого ближе, чем мы, и так будет, пока смерть не разлучит нас.

В ту ночь я отдалась ему, потому что любила его больше жизни, но вскоре после этого я поняла, что тогда пыталась сказать мне мама.

Большой плохой волк пришел за мной. Забрал все, что принадлежало мне, а потом оставил меня одну в темноте. Он лишил меня всего доброго и чистого, оставив моей измученной душе, блуждающей в одиночестве и тьме, только пустоту и неспособность любить.

Я молилась, чтобы он не пришел за мной, но это случилось. Его звали Александр Эдвардс, и в ту ночь он засыпал меня обещаниями, заставил поверить, что во всем мире есть только мы и только мы нужны друг другу.

Нет никого ближе, чем мы, и так будет, пока смерть не разлучит нас.

И это был последний раз, когда я его видела.

Глава первая

Чарли

Наступил второй день моей миссии по поиску баланса в собственной жизни.

Я совершила ошибку, прочитав статью о том, как проживать лучшую жизнь из возможных и почему наши тела нуждаются в заботе. Я бегаю примерно каждый второй день или вроде того, но, по словам этого журналиста, членство в спортзале мотивирует на тренировки и повышает социальную активность.

Две области, в которых я явно терплю неудачу.

Стоя здесь, перед этим тренажером с двумя рукоятками и сиденьем, я озадачена. Видимо, нужно тянуть рукоятки одновременно, чтобы проработать мышцы рук.