Убрав руки Саманты от себя, я отталкиваю ее и бегу к такси, в которое запрыгивает Шарлотта. Эрик усаживает ее внутрь прежде, чем я успеваю добежать до такси, закрывая дверь перед моим носом. Шарлотта смотрит прямо вперед, ни разу не моргнув, очевидно, в кататоническом состоянии.

— Шарлотта, пожалуйста, это не то, что ты думаешь, — я стучу в окно.

Эрик открывает окно в тот же момент, когда просит водителя подождать.

— Послушай, Лекс, я не знаю, что и думать, но Чарли сейчас довольно пьяна, так что я сомневаюсь, что она вспомнит то, что видела.

— Мне нужно поговорить с ней. Мне нужно все объяснить, — говорю я ему в отчаянии.

— Она моя лучшая подруга, и я не хочу, чтобы ей было больно. Просто дай ей время. Дай ей хотя бы выспаться, — он машет мне на прощание, закрывая окно, пока такси уезжает.

***

Вернувшись в отель, я сижу на балконе, проводя руками по ободку бокала, наполненного виски. Мой телефон лежит рядом со мной и мучает меня, так как я отчаянно хочу позвонить ей. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке, объяснить, что произошло, боясь, что я могу снова потерять ее.

Когда солнце начинает подниматься, я понимаю, что звонок ей так рано утром только усилит мое отчаяние. Несмотря на недостаток сна, мой разум отказывается отключаться, глаза предательски выдают меня, когда я пытаюсь их закрыть. Образы прошлой ночи дразнят меня — выражение ее лица, когда она стонала от моих прикосновений, чистый экстаз, которого так явно жаждало ее тело.

В расстройстве я прижимаю телефон ко лбу, пытаясь контролировать эту одержимость ею. Положи этот чертов телефон. Положив его на стол, я заменяю его скотчем в руке, выпивая последние остатки из бутылки.

Она больше не обжигает, не в силах скрыть боль от моих неосторожных действий прошлой ночью.

Неважно, что я делаю или говорю, Шарлотта не хочет меня прощать. Я должен найти способ заставить ее говорить и слушать. Если она не знает, почему девять лет назад у меня не было другого выбора, кроме как выбрать Саманту, прощение будет получено.

Но если я чему-то научился за последние сорок восемь часов, так это тому, что Шарлотта упряма и мстительна.

Эта битва должна была закончиться победой, но я больше не имею дела с девушкой, которую оставил в школе.

Шарлотта — женщина, и ее щит — ее самое мощное оружие. Она держит его так близко к сердцу, что почти невозможно вернуться туда, где я когда-то была.

Девятнадцатая глава

Алекс

Девять лет назад

Это был адский день.

Я только что закончил четырнадцатичасовую смену с папой в больнице, где мы потеряли подростка в результате несчастного случая с вождением в нетрезвом виде. Я впервые столкнулся со смертью, и как бы нас ни готовили к этому во время учебы, реальность оказалась гораздо более изнурительной.

Мой отец стоял там и называл время смерти, пока я бежал в туалет, задыхаясь, едва успевая добраться до туалета. Когда меня жестоко рвало — мое тело содрогалось, когда я рухнула на пол.

Как это может стать легче со временем?

Я начал сомневаться в том, что это правильное призвание для меня. Я не такой, как мой отец — сильный, всегда контролирующий ситуацию. Шесть долбаных лет моей жизни были посвящены медицинской школе. Что, черт возьми, я собирался делать? Я не мог поговорить об этом с Самантой. Она просто видела статус, связанный с тем, что я называю себя доктором. Мама и папа никогда не поймут, а Адриана, ну, она была слишком озабочена Элайджей и незрелой в лучшие времена.

Я поднялась с пола и умылась, прежде чем выйти на улицу.

— Сынок, ты в порядке?

— Да. Извини за то, что я убежал, пап. Просто было с чем разбираться.

Он положил руку мне на плечо, прежде чем проводить меня в приемную. Медсестра в регистратуре посмотрела на меня с сочувствием.

— Это часть работы, Алекс. Не всегда это заканчивается спасением жизни.

— Я знаю, но она была так молода. Всего семнадцать, это несправедливо, — мой голос начал ломаться, и я понял, что мне нужно выбраться из этого жалкого места.

— Жизнь не всегда справедлива, Алекс. Помни об этом.

С его последними словами я прошел через раздвижные двери и вышел в прохладную ночь. Когда я вернулся домой, было уже немного за шесть. Саманта сидела в гостиной и читала какой-то дрянной журнал.

— Привет, дорогой, ты выглядишь побитым.

— Да, практически адский день.

Отложив журнал, она пригласила меня сесть рядом с ней. Я бросил сумку на пол и села, готовый к разговору о сегодняшних событиях.

— Сегодня я ходила к доктору Хаусману.

— Какого черта? — я знал, что звучал раздраженно, но что, черт возьми, с ней было не так? Боже правый, лучше бы она не залетела. Мы пользовались презервативами, плюс она принимала таблетки, — Ты все еще принимаешь таблетки, не так ли?

— Да, принимаю, и нет, я не беременна. Но приятно знать, что ты не продвинулся с этим решением, — рявкнула она, скрестив руки, — Доктор Хаусман сделала несколько предварительных тестов и обнаружила, что у меня нет овуляции. Мне понадобятся таблетки от бесплодия, если мы решим завести детей.

— Хорошо, — я вздохнул с облегчением, измученный и ни капли не заинтересованный в разговоре о создании семьи, — Значит, мы разберемся с этим, когда придет время.

— Она сказала, что чем моложе я буду, тем лучше.

— Нет, Саманта, — я повысил голос, чертовски раздраженный тем, что она сосредоточилась именно на этом. После того дня, что у меня был, я думал, она захочет узнать, что случилось. Вместо этого она вывалила всю эту хрень про ребенка прямо на меня, — У нас не будет детей в ближайшее время. Конец. Конец. Обсуждению.

Я схватил свою сумку и направился в нашу спальню, сел на кровать и развязал шнурки. Сняв обувь, я встал и разделся, отчаянно желая избавиться от одежды.

В ванной комнате я включил душ, подождал несколько секунд, пока пойдет горячая вода, но постепенно зеркало начало запотевать, когда пар поплыл по комнате. Как только вода попала на мою кожу, я почувствовал, что расслабляюсь. Я хотел забыть о том, что сегодня произошло, но каждый раз, когда я пытался это сделать, то видел безжизненное тело, лежащее на операционном столе, пока мой отец пытался привести ее в чувство. Я не понимал, что плачу, пока не почувствовал вкус своих слез на губах. Я энергично потер лицо, прежде чем выключить воду и вылезти наружу.

Обернув полотенце вокруг талии и высушив волосы другим полотенцем, вернулся в спальню.

— Прости, детка, у меня просто паранойя, что я могу быть причиной того, что у нас никогда не будет детей, — Саманта села на кровать, взяв салфетку с тумбочки.

— Серьезно, Сэмми, тебе нужно перестать слушать свою сестру. Когда придет время, тогда и придет. Я не хочу говорить об этом. Я устал и просто хочу спать.

Мой телефон начал звонить. Я подошел к столу и, наклонившись, увидел имя Адрианы, мигающее на экране. Я резко ответил на звонок, что не отпугнуло ее, так как она затараторила о какой-то проблеме с ее Mac.

Эта девчонка никогда не замолкает. Я сказал ей, что занят. Черт! Почему она не могла позвать Элайджу, чтобы он ей помог? Потом она сказала, что была у Шарлотты.

Не знаю, что на меня нашло, но в мгновение ока я согласился пойти к ней.

Как радуга после грозы, это было именно то, что мне было нужно. Пытаясь скрыть свой энтузиазм, я сказал ей, что буду через пятнадцать минут, и положил трубку. Сэмми наблюдала, как я переодеваюсь в джинсы.

— Что происходит?

— У Адрианы умер Мак, а он ей нужен для завтрашнего вечера.

Я опустила часть про поход к Шарлотте. Не знаю почему — у меня не было причин чувствовать себя виноватым.

— О, я подумала, что мы могли бы забраться в постель вместе. Прошло много времени, Алекс, — она обвила руками мою талию и начала целовать мою грудь.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Ей нужна помощь, а ты была единственной, кто согласился, чтобы мы сопровождали эту дурацкую вечеринку.