— Я?! — громко перебил Игнар, а сам мигом покраснел. — Да ты чего?! Да ни в кого я не влюблялся!

Арефей рассмеялся.

— А покраснел так чего? — сквозь смех спросил он. — Не влюбился, да?!

— Нет! Сказано тебе, что не влюбился! Чего не ясно тебе?!

— Ой, не могу! — Арефей ещё громче расхохотался, аж за живот схватился. — А я ещё сказал, что жениться на ней можно! А ты уж поди и собирался!

— Да всё! Хватит тебе уже!

— Я прям представляю тебя женихом, Игнар!

— Да замолкни уже!

— Будете с ней в одной капсуле спать!

Игнар сжал кулаки. Развернулся. И быстро прочь из комнаты зашагал. Арефей тут же смеяться перестал.

— Игнар, да я ж шучу!

Игнар даже не обернулся. Вышел да громко дверью хлопнул.

— Да ты чего? — тихо сказал Арефей.

***

Арефей выскочил из сиротского дома, спрыгнул с крыльца да пошёл куда-то. Сам не знал куда.

«Вот дурень! Вот же дурень! — ругал он сам себя. — Когда ж ты уже хоть чему-то научишься-то?! Один единственный друг у тебя остался, а ты и его решил сам от себя оторвать! Дурень! Ой, дурень какой!»

Он резко остановился. Понял, что уже из деревни ушёл и стоит прямо возле своего любимого дерева, под которым столько раз сидел, под которым столько дум передумал. Он улыбнулся, ласково погладил его по коре. Хотел уж было сесть, да застыл, глядя в сторону землянки. Улыбка пропала. Он стоял, не двигался, сжался весь, зубы стиснул. Довольно долго стоял. Да пошёл всё же.

Всю дорогу он думал, что, может, землянки и нет уже. Время-то вон сколько прошло. Но она стояла себе, какой её и оставили, вход не засыпало, крыша не провалилась. Будто только вчера они все там сидели. Арефей залез внутрь. Чуть поморгал, привыкая к темноте. А когда привык, когда различили глаза его их табуретки, кучи бумаг, огарки свечные, так сразу же слёзы полились. Но и заулыбался снова.

Он прошёл мимо табуреток, по каждой рукой провёл, толстый слой пыли смахивая. Долго думал, на какую сесть. Да в итоге забился в самый дальний угол, так чтобы всю землянку видно было. Сел прямо на землю, ноги обхватил. Да заплакал горько.

Как вдруг показалось ему, будто кто-то сидит на табуретках. Двое. Там, где Антир и Рафнут сидели. Арефей тут же глаза начала тереть, да руки у него ослабли будто, слёзы всё никак не получалось вытереть хорошенько. Он снова глянул на табуретки и теперь отчётливо две тёмные фигуры увидел. Не успел он ничего понять, даже ещё и не испугался толком, а фигуры встали да к нему пошли.

Вот тогда Арефей задёргался. Подняться пытался, да ноги занемели и не слушались. Закричать уж хотел, и тоже не вышло. Фигуры подошли совсем близко, наклонились.

И Арефей увидел лица Антира и Рафнута. Они смотрели на него, улыбались, посмеивались даже. А Арефей замер и никак не мог сообразить, надо ли ему кричать или ладно уж?

— Ну и чего так перепугался-то? — усмехнулся Антир.

— Ещё и ревёт, прям как баба, — добавил Рафнут.

— Я… я… — сипло начал Арефей, сглотнул шумно. — Да как вы-то?.. как?..

— Чего, даже не обижаешься на нас? — удивился Антир.

— Я ж тебя бабой назвал, — сказал Рафнут. — Раньше бы уж с кулаками накинулся.

— Да как на вас злиться? — Арефей почуял, как слёзы по щекам всё быстрее бегут да не кончаются. — Я ж как вас видеть рад! Да я ж как скучал-то!

— Ну опять ревёт. — Рафнут махнул рукой.

— Рад он, — снова усмехнулся Антир. — Вот и Игнар тебя видеть рад всегда. Потому не поругаетесь вы с ним, не переживай. Ты ж теперь брат его, точно такой же, как я. Мы все братья, кровью ведь повязаны.

— Да! — крикнул Арефей. — Братья мы! Все мы! А вы это?.. Как вы там?

Антир с Рафнутом переглянулись да как начали хохотать.

— Чего смеётесь-то? Ну? Скажите!

Те только ещё громче расхохотались.

— Чего смешного?! — уже начал злиться Арефей.

Он набрал побольше воздуха и крикнул, что было сил:

— Хватит смеяться!

И проснулся с этим криком.

Пустая землянка, потонула в темноте, выход уже едва виднелся, только звёзды через него светились зелёным, да руны на куполе едва угадывались. Арефей встал и чуть не упал из-за того, что ноги занемели. Чуть размяв их и поморщившись от иголочек, начавших колоть от стоп до коленей, он пошёл к выходу. Обернулся под конец, окинул взглядом землянку ещё раз да тихо сказал с улыбкой:

— Спасибо, братья!

И ушёл.

— Зовут его Гавран? — сказала Дарилина. — Видал его, наверное?

Арефей глядел на неё с прищуром, не моргая.

— Ну, кудрявый такой, смуглый. И отец у него такой же. Они прямо у края деревни живут, откуда дорога до школы идёт.

— Да понял я, про кого ты говоришь. — Арефей вытянул шею, оглядел поля вокруг, проверил, не идут ли где рядом мужики-руководители. — Только не знаю даже. Так на кого угодно тыкнуть можно да во всех бедах обвинить.

— Да как знаешь. — Дарилина пожала плечами. — Не верь, раз не хочешь. Я слово сдержала, а у нас уговор был. Так что мне больше перед тобой оправдываться нет нужды.

Арефей брови вскинул.

— Ишь ты! Дерзкая какая. — Он ещё раз быстро осмотрелся и подошёл к ней ближе. — А вот если проверю я слова твои, а всё неправдой окажется, а?

Арефей подошёл вплотную. Дарилина отстраняться не стала.

— Проверь сначала, — смело заявила она, глядя прямо в глаза Арефею, — а потом уж говори.

— Проверю, — сказал Арефей да как ухватил Дарилину за зад, та аж вскрикнула. — Не переживай.

— Не распускай руки давай, — визгливо сказала она.

После оттолкнула Арефея, да только тот с места не сдвинулся, а только сильнее её к себе притянул.

— Хочу распускать. И буду.

Дарилина снова пихнула его, да посильнее. Задёргалась всем телом, вырвалась из Арефеевых объятий.

— Я тебе чего, вещь, чтоль? — возмутилась она. — Когда захотел, тогда и взял! Расхотел — бросил! Так?!

— Не бросал я тебя никогда! Ты сама только то появлялась, то пропадала!

— Я тебе про сейчас говорю! А ты всё никак не уймёшься! Я тебя как мужика просила, чтоб мы забыли всё это! Ты думаешь, я сама тому рада была?!

— Конечно, не рада! Да если б Петтрий тебя под меня не положил, то и не посмотрела бы в мою сторону ведь!

Дарилина на глазах побледнела, глаза округлила.

— Ах, ты ж какой гад! Я ему честно призналась! Сказала, что полюбила! Сама! Никто не заставлял! А ты мне заявляешь, что меня под тебя положили?! Да ты!..

Губы у неё задрожали. Она резко развернулась да быстро прочь зашагала.

— Полюбил она! — крикнул ей в спину Арефей. — Ага! А имя стукача как узнала?! У Петтрия в постели спросила?!

Дарилина остановилась. Повернулась к Арефею, а лицо у неё уже всё в слезах было, глаза покраснели.

— У нас с тобой уговор был, — тихо начала она дрожащим голосом. — Ты сам его предложил. И сам же его только что нарушил. И ещё меня плохой считаешь после этого? Лучше нам больше никогда с тобой не встречаться!

И побежала. Арефей долго ей вслед глядел, до тех пор, пока не пропала она из виду совсем. А потом сплюнул да как зарядил пощёчину звонкую сам себе.

***

Игнар, как и всегда, сидел, уткнувшись в книгу. На столе перед ним целая стопка стояла, Арефей знал, что всю эту стопку Игнар уже прочитал.

Когда Арефей сел рядом с ним, тот даже глазом в его сторону не повёл, только книгу выше поднял да закрылся ей. Арефей вздохнул, покосился на обложку книги в руках у Игнара.

— Про что книжка? — с тоской в голосе спросил он.

Игнар не шелохнулся. Арефей взял верхнюю книгу из стопки, принялся нарочно шумно её листать. Игнар выглянул на секунду да сразу обратно закрылся.

— Все остальные прочитал уже? — спросил Арефей.

Игнар молчал, не шевелился. Арефей глядел на него, губу кусал.

— А то уж скоро к госпоже учителю на занятие опять идти, — добавил он.

Игнар так и молчал. Арефей вздохнул с досадой, бросил книгу на стол.