— Да покажи, как делать?
Баба-яга легла, а Играшка швырнул ее в печку и побежал домой.
Баба-яга сгорела, а Играшка и его мать стали жить-поживать.
А. В. ВОРОНИНА
55. ДЕРЕВЕНСКАЯ ПОБЫВАЛЬЩИНА
Жил старик со старухой. Заболели они, сидят на печке и разговаривают. Старуха говорит:
— Пойдем, старик, в лес, нарубим немного дров.
— Что ты, бабка, до зимы мы умрем.
Прошло лето, наступила зима. Старик со старухой на печке сидят, а старуха ругается:
— Вот старый, не заготовил дров, печка-то холодная.
Поругалась старуха, и пошли они в лес да и принесли две большущие охапки хвороста.
КОЛЯ НИКОЛАЕВ
56. ПРО КОЗУ
Жили были дед и баба. Была у них коза. Пошла баба пасти козу. Вечером гонит домой. Дед встречает:
— Козухна-лазухна, ты пила ли ты, ты ела ли? Коза отвечает:
— Я бежала через мосток
И хватила кленовый листок,
Я бегала по дорожке,
Выпила попыток водички.
Дед рассердился и зарезал ее. Зарезал, начал шкуру лупить. Один бок облупил, а коза как оторвалась и убежала в лес, в заинькин дом. Заиньку из дому выгнала. Заинька сидит под угольником и плачет.
Идет волк и говорит:
— Заинька, заинька, чего ты плачешь?
Он говорит:
— Как же мне не плакать? Выгнала коза меня из дому.
Волк говорит:
— Ну, пойдем-ка ее выгоним.
И пошли выгонять.
Волк кричит:
— Ну-ка, коза, выходи, бок нелупленый, бок лупленый, выходи из дома!
А коза говорит:
— Как дам рогом —
Очинёшься за порогом,
Как дам копытом —
Волк как испугался, побежал в лес. А заинька сидит опять под уголышком и плачет. Идет петушок, говорит:
— Заинька, заинька, что ты плачешь?
— Да как же мне не плакать? Пришла коза, бок луплен, бок не луплен, выгнала меня из дома.
— Ну пойдем выгоним ее из дома.
— Нет, волк выгонял — не выгнал, и ты не выгонишь.
— Ну пойдем-ка, пойдем-ка!
И пошли они выгонять. Петушок закричал:
— Кукареку! Ну-ка выходи, коза, бок луплен, бок не луплен!
А коза отвечает:
— Иди, иди,
Как дам рогом —
Очинёшься за порогом,
Как дам копытом —
Очинёшься за кутом!
А петушок опять закричал:
— Кукареку! Выходи-ка, коза, бок луплен, бок не луплен!
Я иду на ногах
В красных сапогах.
Я несу, несу косу —
Тебе голову снесу!
А коза как испугалась да и в лес убежала. И всё.
КОЛЯ НИКОЛАЕВ
57. ПОШЛА КОЗА В ОРЕХИ
Пошла коза в орехи,
Нащипала три мехи
Одной шелухи.
Пошел козел за нею и говорит:
— Коза, коза, иди домой!
Она отвечает:
— Нет, не пойду.
Козел говорит:
— Ну погоди-ка, коза! Я на тебя волков нашлю. Волки, волки, идите козу есть!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, волки, я на вас нашлю чертей. Черти, черти, идите бить волков!
— Нет, не пойдем.
Ну погодите, черти, я на вас нашлю веревки. Веревки, веревки, идите бить чертей!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, веревки, я на вас нашлю огонь. Огонь, огонь, иди палить веревки!
— Нет, не пойду.
— Ну погоди, огонь, я на тебя нашлю воду. Вода, вода, иди заливать огонь!
— Нет, не пойду.
— Ну погоди, вода, я на тебя нашлю долбней[17], Долбни, долбни, идите воду пить!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, долбни, я на вас нашлю червей. Черви, черви, идите долбней точить!
— Нет, не пойдем.
— Ну погодите, черви, я на вас нашлю куриц. Куры, куры, идите червей клевать!
Куры пошли клевать червей, черви пошли точить долбней, долбни пошли воду пить, вода пошла огонь тушить, огонь пошел веревки палить, веревки пошли чертей бить, черти пошли волков бить, волки пошли козу есть, коза — за осинку, волк ее — за спинку, — вот и коза вся, и сказка вся.
М. Н. ТИХОНОВА
58. ДОЧКА И ПАДЧЕРИЦА
Жил старик со старухой. У них было у обоих по дочке Маше. (Так вы, может, знаете эту сказку?..) Старикова Маша была очень работящая, красивая. Но бедная. И добрая, и старательная. А старухина была очень нехорошая — жадная и ленивая.
Старуха всё злилась, что ту все любили: она была очень покладистая девчонка, эта Маша старикова. А бабкину никто не любил: она была очень злая и жадная.
Ну, раз старуха и говорит дедке:
— Собирайся, вези Машку в лес, вези, чтоб пускай там ее волки съедят.
Ну, дедко собрался. Жалко было, значит, Машу, но все-таки собрался, свез он ее. Собрал там, дал картошинку тихонько от старухи, чтобы не видала, да хлеба немножко. Свез ее. Привез в дремучий лес. Темно, страшно. Ну, осталась она такая в избушке на куриных ножках. Уехал, распрощался.
Ночью вдруг осветился весь лес. Светло всё стало. Сразу она села. Напугалась очень, заплакала. И стали выходить там мыши, лягушечки и все — просить есть.
Она сама не ела, она всех кормила. Всё скормила. Всякие там разные букашки, кто приходил к ней, и она всё, что дедко привез ей, она это всё скормила им. Сама осталась голодная.
Вдруг ночью затрещало, зашумело страшно, осветилось всё. Подошла огненная карета. Входит вся в огне бабка какая-то, царица или кто, и приказывает ей:
— Сотки мне ковер к двенадцати часам. Самый-самый хороший, такой, чтобы уж всем на удивление был. А не соткешь-то твои кости останутся.
Она перепугалась так, стала плакать — как и что. Уехала карета золотая. Потом эти все, кого она кормила, эти все говорят:
— Не бойся! — Значит, успокоили ее. — Всё будет тебе. И ковер.
И такой ей ковер сделали, что эта — приехала опять в золотой карете, огненной — даже удивилась, что так. Дала ей полный сундук с золотом, И всего-всего-всего наклала полный сундук.
Ну, эта старуха и говорит деду:
— Поезжай за Машкой, за Машкиным костям, за косточкам.
