Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Эй, чувак! Хе-эй! Кеноу сразу понял ситуацию. Он остановился и широко раскинул руки. «Чистый! Я чист! Что, черт возьми, случилось?

— Надеюсь, ничего. Просто быть мудрым. Заходи.» Он пригнул бровь, глядя на пилота: ему хотелось немедленно узнать, решили ли приятели Кеноу присоединиться к вечеринке.

Джонни Кеноу был таким, каким его помнил Лессинг: долговязым соломососом из Монтаны с бледной пестрой кожей; маслянистые темные волосы, покрывавшие череп, словно слой краски; и глаза были так близко посажены, что люди говорили, что ему приходилось смотреть в бинокль одним глазом за раз. После Баальбекской войны Кеноу поступил на службу в императорский дворец в Конакри. Теперь он был верховным генералом Вечно-Победоносной Армии Императора, и ходили слухи, что он приобрел отряд евразийских наложниц, сундук, полный медалей, и сундук, полный золота.

Не такая уж плохая обязанность. Но тогда продолжительность жизни имперских генералов здесь была не больше, чем в Древнем Риме.

Лессинг спросил: «Откуда вы узнали, что я был в этом самолете?»

«Держи мою задницу в чистоте и следи за пассажирскими декларациями». Кеноу подмигнул — зрелище непривлекательное. — Здесь, чтобы забрать француженку, подарок Императора его сыну-свиньесу. Королевский прием». Он фыркнул. «Лучше я расскажу ей, что происходит, прежде чем она связалась не с теми людьми».

— Дворцовая интрига?

«Ага. «Не такой уж и грубиян, чтобы оплодотворить всю Африку». Лессинг начал немного расслабляться. Следующие слова Кеноу вернули его в полную боевую готовность.

«Мальчики здесь ищут тебя. Две-три недели назад.

«ВОЗ?»

«Не знаю. Евро-наемники, может быть, или арабы. Он произносил это слово «Ай-рабс» даже после пятнадцати лет на Ближнем Востоке. — Сказал им, что ты сдох.

— Есть идеи, чего они хотели?

«Ни черта. Слышал, о тебе тоже спрашивали другие парни. Он лукаво взглянул на Лессинга узкими, покрасневшими глазами. — Ты спрятал кое-какую добычу, которую должен был отнести домой папе?

На ум сразу пришли «образцы» Пакова, предложенные Лессингом. Но никто не мог об этом знать. Маленький глобус и трубка были спрятаны за металлической смотровой пластиной в самом сердце «Индоко».

Завод в Лакнау. Он точно знал, что с тех пор туда никто не заглядывал.

«Или, может быть, ты ударил кого-то, кому не следует?»

Лессинг почувствовал облегчение; Кеноу просто ловил рыбу. Он улыбнулся. «Черт, я слишком умен, чтобы так облажаться. Просто делай свою работу».

«Ты всегда была осторожной сукой сукой». Другой порылся в кармане рубашки, достал потрепанную пачку американских сигарет и протянул ее. Лессинг покачал головой. — Слышал и еще кое-что. Какая-то большая разборка между израильтянами и русскими. Наемники, регулярные солдаты, много снующих туда-сюда. Американцы, британцы и все остальные в этом чертовом мире снуют вокруг. Больше кикиберд, чем ты можешь потрясти своим членом.

«Кикиберд» на сленге означало шпиона, агента разведки; Лессинг слышал, что это произошло из какого-то архаичного анекдота о большой тупой птице, которая всю зиму сидела в снегу и кричала: «Ки… ки… ки… черт, холодно!»

Снизу послышался крик, и они встали, чтобы посмотреть. Один из солдат в шлеме указал через мокрую взлетно-посадочную полосу на мигающие огни только что приземлившегося самолета. Кеноу выплюнул через дверной проем.

«Теперь это наша французская хор. Должен идти. Может быть, я смогу немного подстрелить новичка, прежде чем мадемуазель Ла-де-де-ебаная-да станет королевой-императрицей.

«Эй, хотя бы скажи мне, что, по твоему мнению, происходит!» Лессинг, тоже стоявший у двери, заметил огни приближающейся к ним второй машины. Прическа миссис Делакруа блестела на заднем сиденье, как серебристая тиара.

— Черт возьми, я понятия не имею. Кеноу пожал руку, похлопал Лессинг по плечу и начал спускаться по лестнице. «Однако он большой. Может быть, Большой Бум, который уничтожит мир. Я заставил Императора вырыть бомбоубежище прямо до середины земли! Если кто-нибудь позвонит, я буду там».

Он помахал рукой и исчез.

Когда-то здесь могло быть место и еда для тех, кто не служит или не может служить социальному благу. Поддержка таких лиц сейчас практически невозможна. Планета не только перенаселена, но ресурсов уже недостаточно, а транспорт часто недоступен для доставки грузов тем, кто в них нуждается. Экономическая система также не приспособлена для обслуживания большого количества дронов, которые не могут или не хотят участвовать в производстве.

Сказать это ни «гуманно», ни «бесчеловечно»; это просто правда. Голодающий ребенок, который сегодня получает едва достаточную пищу, завтра вырастет с серьезными физическими и умственными недостатками. Он или она родит в среднем три или четыре новых рта, которые нужно будет кормить, и так далее, в немыслимое будущее.

Это безумие, невозможная ситуация. Слабых и неполноценных особей невозможно поддерживать вечно, не ослабляя запас и не истощая ресурсы, уже непозволительно уходить от проблемы и говорить. «Бог даст.» Это простое оправдание ничегонеделания. Бог часто не обеспечивает, как доказывают многие великие катастрофы истории. Если Бог преподает урок, так это то, что каждый вид должен обеспечивать себя сам — или погибнуть, как динозавры.

Решение, если оно существует, не придет через мелкие реформы, благочестивые слова или добросердечную благотворительность отдельных людей. Важнейшим и неизбежным требованием для выживания является эффективное мировое государство, а не разношерстная команда неумелых национальных правительств, которые слишком слабы, слишком медлительны и слишком бессильны, чтобы решить предстоящие ужасные дилеммы. Время дезорганизации прошло. Что необходимо, так это тоталитарное мировое правительство.

Те, кто погряз в мешанине так называемого «либерального» мышления, теперь будут вскидывать руки и плакать. «Не тоталитаризм! Это плохо!» Такой ответ демонстрирует лишь невежество, непонимание значения слова «тоталитаризм».

Проще говоря, тоталитарное государство — это государство, в котором достигнуто идеологическое и оперативное единство: больше нет лоскутного сочетания традиций, религии, суеверий, местных обычаев, узкопрофильных предрассудков, устаревших идей прошлых веков, частично реализованных структур, которые пересекаются и конкурируют с другими, другие структуры и туманный «идеализм», скрывающий «практическую» жадность.

Тоталитарное государство должно начать все с чистого листа. Его необходимо реорганизовать, реструктурировать и перераспределить. Оно должно заботиться о своем народе.

Настоящее тоталитарное государство ценит социальную сплоченность, эффективность и рациональность. Оно должно обладать средствами для реализации этих ценностей — в отличие от более ранних государств, которые штамповали «высокие идеалы», как автомобиль, выбрасывающий выхлопные газы, но были слишком несовершенными и зачаточными, чтобы когда-либо реализовать их.

Перефразируя Платона, лучшая форма правления — это хорошая монархия; самое худшее — это плохая монархия. Демократия не может быть очень хорошей или очень плохой, потому что это слишком неэффективно. Однако монархия, правление одного наследственного «короля», сегодня не может работать; мир стал слишком сложным. По той же причине истинная «демократия» (которая никогда по-настоящему не практиковалась) также не может служить. Промежуточные формы, например те, в которых каждый человек голосует за одного или нескольких представителей, слишком громоздки и накладывают слой за слоем «правительство».

Тоталитаризм в лучшем смысле этого слова — это сегодняшняя версия платоновской «хорошей монархии»: эффективное, благотворное и структурированное унитарное правительство, служащее благу своего этноса. Благотворный тоталитаризм необходим, если западная цивилизация — и остальное человечество — хотят выжить. Это цель Партии Человечества. Партия заменит все прежние, устаревшие системы, желательно без насилия и войны, посредством естественного процесса созревания видов. Подобно тому, как человечество отказалось от таких практик, как каннибализм, детоубийство женского пола и человеческие жертвоприношения, так и наша социальная организация теперь должна перейти от раздробленных племенных национальных государств к истинному Мировому Порядку.

Могут спросить, кто вам дает. Партия Человечества, право судить, принимать решения, перестраивать общество? Кто назначил тебя быть Богом?

Ответ в том, что кто-то должен принимать решения. Всегда кто-то принимал решения: отдельный правитель, совет, сенат, собрание. Несмотря на всю так называемую «рациональность человечества», всегда существует запутанное мышление и тенденция ничего не делать, если действие не является неотложным. Требуется лицо, принимающее решения, будь то один человек или единая объединенная организация, если кто-то нарушает правила общества, должен существовать свод законов, правоохранительный орган и сдерживающее наказание. Надо принять и другие решения: свалка здесь, автодорога там, налоги на отдельные продукты, регулирование бизнеса и так далее. Эти решения будут приняты. Вопрос в том, насколько можно терпеть неэффективность при их создании? Сколько задержки? Сколько потерь персонала, ресурсов и времени? В прошлом процесс принятия решений был иррациональным, основанным на традициях, суевериях, табу, религии, идеологии, правовых кодексах, восходящих к античности, а также на личной обиде, алчности и извращенности! Такая нелогичность не может продолжаться.

Мир слишком близок к окончательному Армагеддону. Государство должно иметь полномочия для реализации необходимых решений, даже если некоторые из них могут быть жесткими. Ему должно быть разрешено определять цели, распределять ресурсы и исправлять ошибки прошлого. Тоталитаризм не «жестокий»; «Жестокость» — это растрата энергии, растрата кадров, растрата производства. Жестокость никогда не должна действовать ради самой себя или ради эгоистических целей отдельных лиц, ее следует использовать — умеренно — только на службе высшему благу, благу этноса, и, следовательно, благо вида. В большинстве случаев будет видно, что доброта и позитивные стимулы работают лучше.

Партия Человечества обеспечивает Weltanschauung, не «мировоззрение», как часто переводят это немецкое слово, а «мировоззрение». Это мировоззрение целостно; он отбрасывает прошлое, исследует будущее и планирует создание общества, которое будет жить в мире и гармонии с Природой на протяжении тысячелетий. Он требует лояльности, служения и энергии всех, кто стремится к истинному прогрессу. Без этого мировоззрения человечество постигнет собственное разрушение еще при жизни тех, кто сейчас читает эти слова. Это так же очевидно, как восход солнца, учитывая нынешние тенденции.

Партия Человечества требует возможности сделать этот мир лучше для вида, для западного этноса, и, следовательно, для всего человечества. Подумайте: может ли это быть хуже того, что существует сейчас? Что же в противном случае обязательно произойдет?

— Солнце человечества (отрывки из третьего предварительного издания), Винсент Дорн
22
{"b":"889510","o":1}