Сравнение даже близко не было. Почему? Аналитические центры отрицали, что человечество изобрело все, что можно было изобрести: по их словам, можно было бы сделать гораздо больше, если бы существовало «развитие» — и если бы произошли изменения Властей.
Последний был кикером.
Изменения обычно означали потерю контроля, потерю денег, потерю укоренившихся инвестиций. Это были вещи, которые повергали империи в хаос. Изобретите что-нибудь элементарное — например, дешевое синтетическое топливо — и наблюдайте, как экономический и политический порядок рушится, как японское домино! Реформируйте один незначительный налог, завершите программу, закройте одно бюро, и вы увидите, как лоббисты спешат на помощь! Державы не хотели и не могли допустить авантюризма. Важные, далеко идущие технические, политические и культурные изменения не произошли.
Дивный новый мир? Черт возьми, Ренч настаивал — и Лессинг неохотно согласился, — что это даже не очень храбрый старик: слишком цыплячий, чтобы собраться с силами и что-то предпринять! Стороны, лобби, интересы, пропагандисты, голоса, большие и маленькие, умноженные на шум мнений, требований и противоречивых советов, которые превзошли Вавилонскую башню на бесчисленное количество миллионов децибел! Измениться, говорите? Развивать? Реформа? Скорее всего, не! Не тогда, когда все тянут туда-сюда, от нефтяных и сталелитейных компаний до лесбиянок-байкеров за Иисуса!
В политическом отношении карты не сильно изменились с начала двадцать первого века, что делало картографов бедными, но радовало истеблишмент. Россия и Соединенные Штаты после непродолжительного сближения в 1990-х годах теперь снова пристально смотрели друг на друга на различных международных шахматных досках, а все остальные, затаив дыхание, ждали на окраине, как дети, наблюдающие за двумя лидерами банд, собирающимися сразиться в раздевалке. Значит, Запад разместил спутники с более совершенными компьютерами? Советы немедленно последовали этому примеру, создав умные бомбы, которые перемещались под водой, а затем выныривали и летали на короткие расстояния, чтобы разбить наземные объекты. Китайцы, бразильцы, индонезийцы, индийцы, израильтяне и все остальные, обладающие хотя бы копейкой технологий, старались копировать, как могли. Это была бесконечная гонка, «не отставать от Джонсов», в которой невозможно было выиграть, и в которой было совершенно расточительно потрачено истощающиеся ресурсы планеты.
Британия была оболочкой, туристической достопримечательностью, разлагающейся громадой, обездвиженной экономическими проблемами. Франция, Испания, Италия? Бизнес как обычно; Ничего нового. Германия, Австрия, Швейцария, Северные страны? Все хорошо, спасибо, но никаких внезапных всплесков прогресса. В конце концов, прогресс был связан с переменами, которые могли означать волнения, а беспорядки приводили к… ну, к неприятностям. Для Европы беда могла означать войну, а это означало смерть. Кто хочет зажечь спичку на фабрике фейерверков? Европа не хотела ни войн, ни топчущих армий, ни ярких атомных солнц, зажигающих над Римом, Цюрихом, Лондоном или Берлином.
Единственным реальным победителем за последнее столетие был Израиль. Сионисты активно расширили свою «защиту» и «ответили» на положение крупнейшей державы на Ближнем Востоке. Израилю принадлежало все, от Ливии до Ирака и Ирана: более пяти миллионов квадратных километров территории и около ста миллионов угрюмых рабов! Даже дружественное американское правительство президента Рубина время от времени цокало по поводу странной концепции сионистов о «гражданских правах» своих арабских граждан. Никто, как и следовало ожидать, не прислушивался к арабам, за исключением Организации Объединенных Наций, которая стала бессмысленной стеной плача для бессильных. Израильтяне хорошо использовали пропаганду. Они кричали о «провокациях», а потом «отомстили». Когда эти аргументы не сработали, они снова выдвинули свои вековые стенания о «Холокосте», а их западные критики, как всегда, впали в смущенное молчание.
Россияне тоже не сильно изменились за последние сорок лет, все было так же, как и до краха коммунизма в начале 1990-х годов: та же секретная бюрократия, те же ракеты, увешанные боеголовками, как елочные гирлянды, и всю гамму социальной несправедливости, которую Советы считали совершенно необходимыми мерами для сохранения целостности беспокойной и разочарованной империи. Они прекрасно держали свой конец качелей. Никаких войн, никаких набегов на чужие земли, несколько «советников» тут и там, может быть, и много пропаганды. Баланс. Советы также поняли урок Ханоя и Шанхая.
Баланс действительно побудил русских взять Пакистан под стражу, используя «красного муллу» Саджида Али Лахори в качестве своего марионеточного тюремщика. Центральная и Южная Америка еще не были их собственностью, но несколько президентов, генералиссимусов, диктаторов и «героев народной революции» послушно подпрыгивали всякий раз, когда Кремль играл на балалайке. В течение прошлого столетия различные страны Южной Америки прошли путь от демократии к народным республикам, к военной тирании и обратно к демократии. Даже историки не смогли уследить за этим. Сенирал Америка служил зоной свободного огня для испытаний оружия, вызывая местные страдания и вызывая мрачные крики контрабандистов наркотиков всякий раз, когда кто-то уничтожал их посевы коки или каннабиса. Однако ничто не остановило насилие. Куба когда-то снова была твердо проамериканской (или поддерживающей большую преступность, в зависимости от точки зрения). Смерть Кастро в 1997 году и ужасные неудачи его недолговечных преемников незаметно положили конец любым надеждам Советов на точку опоры рядом с Соединенными Штатами. Москва, образно говоря, пожала плечами и поискала другое место.
Китай был третьей крупной стороной в балансировании, его гегемония распространилась через Таиланд, Бирму и северные границы Индии, чтобы противостоять русским в Пакистане. Американцы верили — надеялись и молились более правдиво, — что Пекин в любой перестрелке встанет на их сторону. Япония все еще находилась в основном в американском лагере, хотя Япония теперь владела значительной частью этого лагеря и могла бы многое сказать в международной корпорократии, которая формировалась, чтобы править в ближайшие десятилетия. Корея, объединившаяся после войны 1998 года, была такой же русской, как и Ташкент. Индонезия, Малайзия, Филиппины, Новая Гвинея и Соединенные Республики южной части Тихого океана предположительно находились в пределах американского периметра; они ссорились, дрались и сотрясались от политических конвульсий, столь же разрушительных, как и их извергающие лаву вулканы. Австралия и Новая Зеландия пошли своим путем, все еще глубоко британские, но в стороне от бед Европы и Америки. В 2009 году большая часть Канады предложила присоединиться к Соединенным Штатам, но Конгресс так и не ратифицировал это вступление три десятилетия спустя; было слишком много других вещей, о которых нужно было беспокоиться.
Печальнее всего была Африка. Израильтяне оккупировали северо-восток, Объединенную Исламскую Республику Алжир, Марокко и Тунис — северо-запад, а внутренние районы были в основном готовы к захвату, вплоть до государства-крепости Южной Африки, сильнее, чем когда-либо, за своей линией Зигфрида, бункеры, колючая проволока и наемные батальоны. Африка была излюбленной игровой площадкой Четырех Всадников Апокалипсиса. Африканцы мало что могли сказать по этому поводу; они голодали, страдали и умирали по сигналу, всего лишь второстепенные игроки в трагикомедии истории.
Армагеддона, Войны Конца Времен, не произошло. В общем, человечество действительно должно быть благодарно. Только когда мы взглянем на скученность, голод, безработицу, разочарование и дилеммы, которые вскоре станут неразрешимыми на все времена, мрачный облик будущего станет очевидным. Люди, как утверждала одна школа антропологии, по своей сути были агрессивными, драчливыми и корыстными «обезьянами-убийцами». Если это правда, то закрытие вентиляционных отверстий, через которые проявлялись эти черты, в конечном итоге приведет к срыву чайника. Если человек не может вожделеть, жаждать, сражаться, хватать и размахивать своими коллективными половыми органами своим врагам, то у него должны были быть выпускные клапаны, через которые он мог бы безвредно высвободить эти достойные уважения эмоции. Не было ни новых границ, которые могли бы покорить рядовые-колеблющиеся, ни бесплодных земель, где они могли бы первопроходцами и сражаться, не причиняя вреда домоседям, ни героических завоевателей, ни рыцарей, ни драконов, ни девушек, которых нужно было бы спасти. На Луне и планетах могли жить лишь небольшие группы опытных астронавтов. Земля была слишком перенаселена, а ее равновесие слишком хрупко, чтобы можно было еще больше размахивать гениталиями.
