На данную минуту, Хогас, Виви и Абнер были единственными, кто знал настоящее имя Фантома. Страж вскоре отправится на Хизар, вслед за выжившей командой. Абнеру жить оставалось недолго, но он передал бесценный архив своих наработок «Экстрариуму». Свою миссию старик выполнил.

Что касается Виви, то с ней сложнее. Фантом продолжал смотреть этому созданию вслед, пока она удалялась от него по широкому коридору с панорамными окнами. Он видел в ней ключ к Частице. К артефакту, который он искал, веря, что однажды поиски закончатся успехом. И теперь этот момент близок, как никогда.

Звёздная система Дедал, космическая станция «Оуранос».

Фантом нечасто покидал свои покои под прозрачным куполом — надобности в этом не было никакой, ведь отсюда он мог управлять любыми процессами не только этой станции, но и всего «Экстрариума». Станция «Оуранос» всегда была главным центром всей деятельности этой тайной организации. Своими масштабами, инфраструктурой и комфорту она не уступала развитому мегаполису на Земле. В своё время отец Фантома не пожалел средств на её постройку, создав настоящую жемчужину посреди непримечательной звездной системы.

Зная, что кончина Абнера приближается, Фантом всё же решил сказать ему несколько слов. Он жестом пригласил проследовать за ним медика, доложившей о состоянии учёного, чтобы не терять времени. Сотрудница медицинского отдела продолжала сыпать различными результатами исследований, анализами крови и плазмы, диагностики нервной и кровеносной систем организма Абнера. Фантом слушал, но его мысли сейчас были сосредоточены на другом. Показывать всем видом он этого не собирался, поэтому охотно общался с персоналом в процессе своего обхода.

Он всматривался в панорамные окна и любовался масштабами «Оураноса», его продуманностью и тем, каких невероятных усилий стоила реализация этого проекта, да ещё и в тайне ото всех! Целый каскад подобных переходов, по которому они шли, соединял воедино несколько блоков станции. Как раз сейчас они направлялись в медицинский центр.

В окнах он наблюдал за мерцанием маркировочных огней главного энергетического блока. Как и во всей галактике, подобные сооружения строились на основе сертониевого реактора. «Оуранос» обеспечивают четыре подобные установки, заключённых в сферическую форму.

Энергоблок находился в центре всего комплекса, выстроенного в форме ромба. Гранями этого четырёхугольника являлись стыковочные доки, к которым прибывали корабли «Экстрариума».

Внешний периметр охранялся разветвлённой системой небольших станций контроля космического пространства СКП. Они были полностью автоматизированы и сопряжены с главным центром управления «Оураноса».

— Мистер Фантом, транспортники с поверхности. Сертония максимальны запасы, — доложил инженер-бильгин в слегка потрёпанном зелёном комбинезоне. Густые тёмные волосы, не типичные для его расы, были взъерошены. Сросшийся со лбом нос выпрыснул слизь, напоминавшую сопли. — Меня извинить!

— Ничего, Снотс, — осторожно похлопал по плечу своего подчинённого Фантом. — Занимайтесь, — закатив глаза, он с медиком проследовал дальше.

Шаматкар — небольшая планета, на орбите которой находится «Оуранос», была открыта одной из дальних космических экспедиций. Само собой спонсировала эту экспедицию «Метус Синтетикс», она же построила для неё корабли класса «Дрейк».

Ничем не примечательная планета оказалась настоящей сокровищницей ресурсов, самым ценным из которых являлся сертоний. Информацией об её открытии с советом директоров корпорации решили не делиться. Команда корабля стала первыми, кто колонизировал Шаматкар, а отец Фантома в тайне продолжал развивать её инфраструктуру и осваивать недра.

Сейчас на Шаматкаре возведено несколько заводов и шахт по добыче и переработке ресурсов. В работах задействованы синтетики, которых контролируют нескольких десятков специалистов из «Экстрариума».

— Мистер Фантом, может вам не стоит беседовать с господином Максимиллиано? Что это изменит? — поинтересовалась медик, но Фантом не ответил на этот вопрос.

Они остановились на небольшом перекрёстке в ожидании лифта. Прозрачная кабина цилиндрической формы прибыла через пару секунд. Фантом пропустил вперёд сотрудницу, мимоходом оценив её фигуру, и зашёл следом. Голографическая панель высветилась справа от него.

— Не переживай, дорогая. Его болезнь не заразная, а перед смертью мне нужно его кое о чём спросить. Абнер Максимиллиано знает больше, чем вся наша станция вместе взятая, — сказал Фантом и выбрал на панели символ медицинского блока.

Через несколько секунд двери лифта открылись, а перед Фантомом возник ещё один бильгин в жёлто-красном комбинезоне.

— Я вас, Фантом, рад встретить, — поприветствовал его один из врачей, который сегодня нёс вахту в блоке.

— Я тоже вас, — съехидничал Фантом на манер разговора бильгинов. — Дорогая, вы свободны, а доктор сопроводит меня к Абнеру.

Перед входом в больничный отсек находилось небольшое помещение для медперсонала — большой стол, мягкие диваны, барная стойка с умными кофеварками и парой универсальных кухонь для приготовления пищи. Сейчас здесь присутствовали парочка медсестёр, которые обсуждали свежие сплетни. При виде Фантома они замолчали и взялись за свои планшеты, изображая бурную деятельность.

Раздвижные двери больничного отсека открылись. Любой входящий сюда, первым делом чувствовал типичный для таких помещений запах медикаментов и наблюдал стерильную чистоту.

— Отсутствуют в блоке пациенты, Фантом мистер, — сказал врач-бильгин.

У стен находились койки, разделённые между собой прозрачным перегородками. Над каждой из них находился диагностический сканер, а на стене голографический дисплей. Сейчас они все были выключены. Пульты управления рядом с койками моргали строчкой ждущего режима.

Следующее помещение являлось отсеком интенсивной терапии. Восстановительные капсулы, которых здесь было полтора десятка, в данный момент были выключены. Парочка молодых людей в зелёных комбинезонах занималось профилактической диагностикой силовых кабелей в белой обшивке стен блока.

Третье помещение являлось изолятором для самых тяжёлых больных. Абнер лежал в герметичном боксе. Для его болезни, которая перешла в завершающую стадию, необходимо особое содержание в специальной среде.

Фантом жестом попросил доктора покинуть отсек и медленно подошёл к прозрачной стене бокса. Он устроился на небольшом диване и внимательно посмотрел на печальное лицо Абнера.

«Не так-то просто дался ему побег с Земли», — подумал Фантом.

Повреждения, нанесенные Мораном, выглядели ужасно. Множественные кровоподтёки по всему лицу, ампутированная рука так и не была заменена протезом, а тело полностью покрыто восстановительной тканью. Абнер тяжело вздохнул и медленно открыл глаза.

— Прекрасный день ты не находишь, Абнер? — сказал Фантом, нажав на сенсор микрофона.

— День как день, — ответил Абнер, улыбнувшись, насколько ему позволяли силы. — Ты всё же думаешь, что твой путь теперь освещается ярче?

— Как никогда ярче! — воскликнул Фантом. — Может поговорим напоследок? Вскроем все свои карты, так сказать, — спросил он и достал из кармана пакет орешков.

— Ты опять бросил курить. Надолго ли в этот раз?

— Не переводи тему, старик, — усмехнулся Фантом. — Не давай мне повода причинять боль Саманте, пока ты ещё жив. Она останется здесь после твоего ухода, так что…

Абнер повернул голову и посмотрел вверх. В его голове возникла мысль вскричать, огрызнуться, но даже на такое проявление эмоций у него не оставалось сил. Его тело горело от полученных ударов, а капли пота на лбу нервировали сильнее самодовольной физиономии Фантома.

— Что ты хочешь узнать? — проговорил Абнер.

— Для начала расскажи мне о перфектах. Где и сколько их? Какими они располагают ресурсами и каковы их цели?

На протяжении всего разговора с Абнером, Фантом делал для себя определённые выводы, прикидывал дальнейшие ходы и разрабатывал стратегию. А главное — он согласился с одним древним писателем в том, что иногда нужно уметь коротко говорить о длинных вещах, а тема перфектов оказалась очень длинной! Но знать своего противника Фантом был обязан. Не для того он затевал возрождение «Экстрариума», чтобы сложить оружие перед людьми этой «высшей расы».