«Твою ж мать! — выругался про себя Бенджамин, рассматривая спящую Рози. — Неужели я влюбился?!»

Эта мысль взволновала его своей неожиданностью и нелепостью. Зачем, а самое главное, кому это понадобилось?!

Дверь в подъезд громко хлопнула — доводчик был сломан уже пару дней — затем отскочила на пару сантиметров и снова закрылась, на этот раз тихо. Розалия прошла первый лестничный пролет и остановилась. Отсюда Бенджамин не мог ее видеть через стеклянную входную дверь. Она прикоснулась ладонью к губам. Последний поцелуй перед тем, как она вышла из машины, был странный: долгий, нежный и очень легкий. Ощущение было таким, как будто Бенджамин не хотел ее отпускать. Каждый раз, когда Розалия пыталась уйти, он брал ее за руку и притягивал к себе назад. Прошло не меньше десяти минут прежде чем они вышли из машины, и он проводил ее до самого подъезда.

Розалия заснула на его коленях после того, как они, прибрав на кухне, переместились на диван. Она чувствовала дикую усталось, похожую на ту, что всегда настигала ее после долгих слез. Близость Бенджамина, полученная возможность насытиться им и бессонная накануне ночь, сделали девушку уязвимой. Как ни старалась она бороться со сном, но тепло тела и спокойствие, которое дарил Бенджамин, отключили чувство боевой готовности. Что он делал все это время? Смотрел на нее? Почему не разбудил! Может, у него затекли ноги..

Когда час спустя она очнулась, Бенджамин странно на нее смотрел. Он вообще часто смотрел ей в глаза подолгу, как будто выслеживал там что-то до сих пор ему неизвестное. И Розалия позволяла ему блуждать там столько, сколько он хотел. Ей было приятно воображать, что он понимает ее чуточку больше, чем остальные. Это делало его в ее глазах особенным.

Бенджамин отвез ее домой почти сразу. Он не предложил ей остаться — это было бы чересчур неловко, да Розалия и не согласилась бы. Не стоило путать их взаимный интерес и секс с чем-то большим. Тем более, что синьора Пеллегри несколько раз наказывала ей каждый раз возвращаться ночевать домой. У нее на этот счет имелось свое особое мнение, которое, к счастью, именно в этом случае совпадало с мнением Розалии.

Перед тем, как расстаться, Бенджамин пожелал ей приятных снов и поцеловал в лоб.

— Надеюсь, ты согласен со мной, что не стоит афишировать тот факт, что мы… — Розалия замялась, не зная, как выразиться.

— Конечно, — быстро ответил Бенджамин, даже не пытаясь найти подходящую концовку к ее фразе, — это лишнее.

— Я тоже так считаю, — согласилась Розалия. — У меня и так, как ты однажды заметил, плохая репутация. Не хочу испортить и твою. Тем более Лаура все еще имеет на тебя виды…

— Вот как раз ей тебе бы стоило рассказать.

— О, нет! Не стоит. Это тоже лишнее, — отмахнулась Розалия. — Спокойной ночи.

Она ушла и, вбежав по лестнице, остановилась у двери лифта на первом этаже. Рука сама взмыла вверх и потрогала губы, которые только что целовал Бенджамин, как будто там остались осязаемые частички его нежности. В груди лениво толкнула непонятная тревога. Розалия не понимала, что происходило, но она уже снова хотела увидеть его.

В течение недели они встречались каждый понедельник, среду и пятницу в школе каратэ. Бенджамин не позволял себе приближаться к Розалии по любой причине, кроме рабочей или в качестве учителя. Она замечала, как он смотрел на нее, но другие — нет. Разве что Мария Луиза, проходя мимо татами специально останавливалась и долго смотрела сначала на него, а потом на нее. Если она что-то и подозревала, то Розалию это особенно не волновало — Мария Луиза не была сплетницей.

В пятницу вечером на тренировке взрослых Бенджамина не было. Розалия не знала, куда он ушел так рано, но они должны были встретиться на следующий день после ее работы. Собирая свои вещи в раздевалке, она пришла к выводу, что уже пять дней не прикасалась к нему. Это было даже немного мучительно, ожидания и желания кружились внутри, создавая ощущение нетерпения.

Выскочив из здания первой, чего Розалия никогда не делала, если Бенджамин должен был закрывать школу, она уже направилась к перекрестку, как ее окликнули по имени.

— Розалия! Постой!

Девушка обернулась и увидела бывшую Бенджамина. Она быстро преодолела разделяющее их расстояние и приветливо протянула руку. Ее рыжие волосы хвастливо сверкали в свете фонаря. Она была привлекательной.

— Я — Маринелла. Мы уже встречались…

— Я помню, кто ты, — перебила ее Розалии, не предвкушая ничего приятного из предстоящего разговора. — Чем обязана?

— Хотела спросить тебя кое-что! — поменяла настроение Маринелла и теперь смотрела на Розалию острым неприятным взглядом холодных серых глаз.

Ее привлекательность куда-то сразу исчезла.

— Что именно?

— Какие у тебя отношения с Беном?

Розалия широко улыбнулась от подобной наглости, не зная, какую стратегию выбрать.

— Из каких вариантов ответов нужно выбирать? — ехидничала она.

Маринелла слегка прищурила глаза. Вероятно, она совсем не ожидала подобного поведения от предполагаемой соперницы.

— А вариантов нет. Только один. Ты спишь с Беном?

— Вообще-то, он — мой учитель! — Розалия распахнула глаза, как делала это часто, чтобы казаться невинной и очень убедительной.

— Трахнуться с учителем — это классика жанра! — огрызнулась рыжая.

— Спасибо за совет, — снова ехидно улыбнулась Розалия. — Надо непременно попробовать! Рекомендуешь?

— Перестань ерничать! — рассердилась Маринелла, и в свете фонаря на ее лице стали видны проступившие красные пятна. — Я знаю, что ты уже попробовала. Бен рассказал мне, что оставляет меня из-за тебя!

Розалия почувствовала себя загнанной в угол. Если это даже был и блеф, то проверить его никак нельзя, а, значит, не понятно, стоит ли и дальше все отрицать или стоит сознаться.

— Ума не приложу, зачем он так сказал… — лицо девушки преобразилось в растерянное, хотя на самом деле она оставалась в состоянии максимальной готовности.

— Бенни никогда не врет! — словно хвастливая мамаша воскликнула Маринелла.

— Да неужели! — совсем развеселилась Розалия, вспоминая день их знакомства.

— Глупо отпираться, что между вами ничего нет!

— А я и не отпираюсь! Мне это совершенно не за чем. Маринелла, в чем вообще смысл этого разговора, мне до сих пор не ясно? Я что-то тебе должна и не вернула?

Рыжеволосая женщина раздраженно сжала губы.

— Мне просто стало интересно, что он нашел в тебе…

— Возможно, я ему больше подхожу по росту… — легко заметила Розалия — Маринелла злобно свернула глазами.

— Ты вообще не подходишь ему! Он любит женщин нежных, спокойных, с покладистым характером… Возможно, сейчас ему интересно, потому что ты — нечто новое для него. Но вскоре ему это надоест.

— Я не припомню, когда мы с тобой успели близко познакомиться, — начала раздражаться Розалия, от чего ее речь стала более размеренной. — Вероятно, Бенджамину еще нравятся женщины, которые не болтают так много!

— Ты просто невыносима! — фыркнула Маринелла. — Даже представить не могу, что Бену понравилась такая, как ты!

Все, что было сказано ею, задело Розалию, даже если она продолжала насмехаться над ситуацией и собеседницей. Если бы ей было все равно, то она давно бы закончила этот бессмысленный разговор.

— Даже после того, как он порвал со мной, он все равно возвращался ко мне! — продолжала Маринелла. — И снова вернется!

— Да при чем же здесь я?! — возмутилась Розалия, даже не стараясь подавить оскал. — Совет да любовь! И перестань мне докучать со своим Беном!

Она, наконец, сдвинулась с места и пошла прочь, сердито поправляя сумку на плече. Розалия была недовольна собой, злилась на Маринеллу и сердито думала о Бенджамине. Неужели он и вправду упомянул ее, как причину разрыва? Это маловероятно, потому что об этом он заикнулся в октябре, когда между ними еще ничего не было. Или тогда он уже поцеловал ее после ужина у Патриции…